Чтение 5–й страницы книги ~Волчье логово~

Он достал из кошелька на поясе мешочек и подал ей.

- Завари-ка вот это. Просто залей кипятком и дай настояться.

- А что это? - спросила она, нюхая содержимое.

- Разная зелень: укроп и тому подобное. Сохраняет молодость, - широко
усмехнулся он.

Мириэль отошла. Старик сидел смирно, разглядывая убранство хижины.
Хороший дом - горница просторная, очаг добротно сложен из ноздреватого
камня. Южная стена обшита досками, и на ней висит медвежья шкура. Ралис
улыбнулся. Хитро устроено - но Ралис ходил по этим горам, когда Дакейрас еще
на свет не родился, и знал о пещере. Даже ночевал там пару раз. Но это умно
задумано: построить дом вплотную к пещере и спрятать вход. Путь к
отступлению всегда пригодится.

- Сколько времени это должно настаиваться? - спросила Мириэль из задней
комнаты.

- Несколько минут. Как листья начнут опускаться на дно, значит, готово.

Старик смотрел на оружие, развешанное на стене: два длинных лука,
несколько мечей, сатулийская изогнутая сабля и несколько ножей разной длины
- и прямых, и кривых. На столе лежал новый арбалет, красивый, как игрушка.
Ралис привстал и взял его в руки, рассматривая золотую чеканку.

- Хороший лук, - сказала, входя, Мириэль.

- Лучше, чем его прежний хозяин.

- Ты знал его?

- Это Криг - помесь змеи и крысы. Гильдии, однако, служил верой и
правдой. Мог бы разбогатеть, если бы не проигрывался.

- Он хотел убить отца, и мы не знаем почему.

Ралис промолчал. Мириэль принесла ему из кухни настой, и старик стал нить
его мелкими глотками. Они поели в уютном молчании, причем Ралис умял три
порции мяса пумы. Макая свежеиспеченный хлеб в густую подливку, он испустил
вздох.

- Так, как у вас, даже в дренанском дворце не едят.

- Ты большой льстец, Ралис, но мне это нравится.

Старик развязал свою котомку, порылся в ней и выудил закупоренную флягу с
тремя серебряными чашечками. Вернувшись к столу, он наполнил чашки янтарной
жидкостью и провозгласил:

- Напиток богов. Мириэль пригубила, и кровь бросилась ей в лицо.

- Точно огонь!

- Великолепный вкус, правда?

- Что ты знаешь о Криге?

- Не так уж много. Он крестьянский парень, родом с юга. Участвовал в
вагрийской войне, потом примкнул к восстанию Йоната. После разгрома
мятежников пару лет прожил в Венгрии, где, как я полагаю, служил наемником.
В Гильдию вступил три года назад. В лучших не числился, но был достаточно
хорош.

- Значит, кто-то заплатил ему за убийство моего отца?

- Да.

- Но кому это нужно?

- Подождем его возвращения, - пожал плечами Ралис.

- Что за таинственность?

- Не хочу повторяться. В моем возрасте время дорого. Ты хорошо помнишь
свои детские годы?

- К чему это ты?

- Помнишь ли ты, как встретилась с Дакейрасом?

Вопрос удивил ее, и открытое, дружелюбное выражение ее лица сменилось
настороженностью.

- Он - мой отец.

- Нет. Твоих родителей убили во время войны. Дакейрас же, путешествуя с
человеком по имени Дардалион, нашел на дороге тебя, твою сестру и брата в
сопровождении молодой женщины.

- Откуда ты все это знаешь?

- От Крига. - Старик заново наполнил свою чашку.

- Не понимаю.

- Он хочет сказать, что знает, кого Криг должен был убить, - сказал
Дакейрас с порога. Он развязал свой черный кожаный плащ, бросил его на
спинку стула и залпом осушил серебряную чашечку.

- Пятнадцать тысяч золотом, - сказал Ралис. - Пять - Гильдии, десять -
тому, кто доставит твой арбалет в цитадель. Говорят, будто больше полусотни
человек рыщут по всей стране, разыскивая тебя. Среди них - Морак-вентриец, а
также Белаш, Курайль и Сента.

- О Мораке и Курайле я слышал.

- Белаш - надир, отменно владеющий ножом. Сента - фехтовальщик, за деньги
вызывающий людей на дуэль. Принадлежит к древнему благородному семейству.

- Полагаю, за сведения обо мне тоже назначена большая награда?

- Без сомнения - но человек, который выдаст Нездешнего, должен обладать
недюжинной смелостью.

- А ты у нас как, смелый? - От этих спокойно произнесенных слов желудок
старика сжался в комок.

- Смелости мне не занимать, вот мозгов бы побольше, - ответил он, стойко
выдержав темный взгляд Дакейраса.

- Это хорошо, - улыбнулся тот, и опасный миг миновал.

- Что же нам делать? - спросила Мириэль.

- Готовиться к долгой зиме, - ответил Нездешний.

***

Ралис спал чутко и слышал, как скрипнули кожаные петли входной двери. Он
зевнул и спустил ноги с кровати. Близился рассвет, но луна еще, светила
сквозь щели ставен. Старик встал и потянулся. В воздухе пахло надвигающейся
зимой. Ралис, поежившись, натянул теплые шерстяные штаны и рубаху.

Он вышел из спальни в большую горницу и увидел, что кто-то положил свежую
растопку на тлеющие угли очага. Нездешний - заботливый хозяин: обыкновенно
осенью огонь так рано не разводят. Ралис отпер и приоткрыл ставню. Луна уже
бледнела па светлеющем небе, звезды гасли, и розовая заря занималась над
восточными горами.

Заметив какое-то движение, Ралис прищурился и увидел на горном склоне, в
четверти мили от хижины, бегущего человека. Ралис зевнул и плюхнулся в
кресло у огня. Растопка уже хорошо занялась, и он подложил в очаг пару сухих
поленьев. "Вот тайна и разрешилась наконец", - подумал он. Странно только,
что это так его угнетает. Много лет он знал Дакейраса, его красавицу-жену и
дочек-двойняшек - и всегда чувствовал, что с этим горцем дело обстоит не так
просто. Эта загадка не давала ему покоя и даже, возможно, поддерживала в нем
жизнь, между тем как почти все его сверстники уже переселились в мир иной.

Дакейрас мог быть кем угодно - и дворянином, отказавшимся от почестей и
богатства, и беглецом, спасающимся от готирской тирании. А теперь все
прояснилось. Дакейрас - легендарный Нездешний, убивший Ниаллада, сына короля
Ориена. Он же - герой, вернувший дренаям бронзовые доспехи, благодаря чему
народ одержал победу над жестокими вагрийскими захватчиками.

Старик вздохнул. Над чем ему размышлять теперь, чтобы скоротать время в
ожидании неминуемой смерти?

Он услышал, как встала у себя в комнате Мириэль. Она вошла в горницу -
высокая, стройная и совершенно нагая.

- Доброе утро, - весело сказала она. - Как спалось?

- Неплохо. Ты бы оделась, что ли. - Он произнес это ворчливо, резче, чем
намеревался. Не потому, что ее нагота возбуждала его, - дело обстояло как
раз наоборот. Ее молодость и красота только усугубляли бремя гнетущих его
лет. Она вернулась к себе, и он откинулся на спинку кресла. Когда же это
желание умерло в нем? Кажется, впервые он заметил это в Мелеге, лет
пятнадцать назад. Он выбрал себе пышную бабенку, но так и не смог ничего,
несмотря на все ее умелые манипуляции. Утомившись наконец, она произнесла
жестокие слова:

"Дохлая птица из гнезда не взлетит".

Мириэль вышла к нему в узких серых штанах и рубашке из желтовато-белой
шерсти.

- Так лучше, господин лудильщик? Он заставил себя улыбнуться:

- Ты мне нравишься во всяком виде, но твоя нагота напоминает мне о том,
чего уж нет, понимаешь?

- Понимаю, - ответила она, но он знал, что она смеется над ним. Что она
может понять, эта молодежь? Девушка подтащила к огню стул и уселась на него
верхом, положив локти на высокую спинку. - Ты говорил что-то о людях,
которые охотятся за моим отцом. Расскажи мне о них.

- Они все опасны - и многих я не знаю. Но Морак-вентриец мне знаком. От
него нет спасения, и мне сдается, что он не в своем уме.

- Какое оружие он предпочитает?

- Саблю и нож, но он и стрелок отменный. И очень скор - нападает с
быстротой змеи. Способен убить кого угодно - мужчину, женщину, ребенка,
грудного младенца. У него прямо-таки дар к этому делу.

- Каков он из себя?

- Среднего роста, стройный. Любит зеленый цвет и носит массивное золотое
кольцо с зеленым камнем - под цвет своих глаз, холодных и жестких.

- Буду следить, не появится ли здесь такой.

- Если увидишь его, убей сразу. Но ты его не увидишь.

- Думаешь, он не придет?

- Я этого не говорил. Лучше бы вам обоим уйти отсюда. Даже Нездешний не
сможет победить всех, кто хочет его смерти.

- Ты недооцениваешь его, лудильщик.

- Ничего подобного. Просто я стар и знаю, как беспощадно к нам время.
Когда-то и я был молод, проворен и силен. Но время медленно, как вода, что
точит камень, отбирает у нас проворство и силу. Нездешний уже не юноша - а
те, что за ним охотятся, находятся в полном расцвете лет.

Она кивнула и отвела взгляд.

- Значит, ты советуешь нам бежать?