Чтение 33–й страницы книги ~Стальная крыса отправляется в ад~

Оставалось лишь гадать, куда девается ссыпаемый туда камень и зачем вообще
он нужен. Может, под землей склад или транспортер? Вряд ли. На этой планете
я очутился благодаря машине Слэйки, значит, вполне логично допустить, что
добытый камень точно таким же образом переправляется в другую вселенную. Я
размышлял об этом, но вскоре перестал под спудом однообразия и усталости.
Должно быть, именно однообразие и усталость усыпили мою бдительность. Пока
"фонари" Лэсча меняли цвет с черного на зеленый, я о нем начисто забыл. Но
он не забыл обо мне.

За ужином, доедая остывшее kreno, я вдруг заметил странное выражение на
лице человека, сидевшего напротив меня. У него отвисла челюсть и расширились
зрачки. Рефлексы заставили меня отпрыгнуть, а везение спасло от трещины в
черепе. Камень обрушился на плечо, парализовал руку и свалил меня со
скамейки.

Взревев от боли, я откатился в сторону, вскочил на ноги и прислонился к
стене, чтобы не свалиться в обморок. Левую кисть я сжал в кулак, но правая
рука висела плетью. Я двигался влево, прижимаясь к стене, пока передо мной
не образовалось свободное пространство. Лэсч преследовал меня, угрожающе
подняв камень.

-- Теперь ты покойник, -- сообщил он. У меня не было желания вступать с
ним в дискуссию. Я смотрел в противные, налитые кровью глазки и ждал, когда
он нападет. Он напал -- и полетел ничком. Человек, сидевший напротив меня за
столом, подставил ногу, а остальное доделал я. Взметнул колено к физиономии
Лэсча. Он заорал и выронил камень, я подхватил его здоровой рукой и
приготовился обрушить на череп.

-- Если ты его убьешь или изувечишь и он не сможет работать, Бубо тебя
прикончит.

Я выронил камень и довольствовался тем, что дал подлецу хорошего пинка
по ребрам и врезал кулаком по нервному узлу. Это его на время успокоило.

-- Спасибо, -- сказал я. -- За мной должок. Мой спаситель был тощ,
жилист и черняв. Не только волосы, но и лицо, и руки были черными от
толстого слоя тавота. Я помассировал ушибленное правое плечо. Зудит. Хороший
признак.

-- Меня зовут Беркк.

-- Джим.

-- С дуговой сваркой знаком?

-- Эксперт.

-- Так я и думал. Я к тебе с первого дня присматриваюсь, ты умеешь за
себя постоять. Пошли, навестим Бубо.

Наш суровый страж занимал отдельную комнату. Для такого места она
выглядела поистине роскошной, в ней даже была электроплитка. Когда мы
входили, Бубо как раз помешивал варево ядовито-оранжевого цвета в помятой
кастрюльке. Но пахло оно недурно и, судя по всему, выгодно отличалось от
гадости, которой нас кормили.

-- Че надыть? -- ощерился он. Видимо, его раздражала необходимость
говорить членораздельно.

-- Мне нужен помощник, чтобы завтра поднять девяносто первую. Ту, что
со скалы сверзилась.

-- 3'щем?

-- Затем, что я так говорю, вот зачем. В одиночку не справиться, а Джим
варить умеет.

Бубо оставил стряпню в покое. Взгляд выпуклых красных глаз
подозрительно ощупал Беркка, затем меня. На это ушла уйма времени. По всей
видимости, мышление было столь же чуждо его натуре, как и речь. Наконец он
хрюкнул и снова заработал ложкой.

Беркк направился к двери, я вышел следом за ним и спросил:

-- Тебя не затруднит перевести?

-- Поработаешь со мной в ремонтной мастерской.

-- И все это -- в одном "хрю"?

-- Точно. Если бы он сказал "нет", мы бы ушли ни с чем.

-- Ну что ж, спасибо.

-- Не за что. Работа тяжелая, грязная. Пошли.

Он почесал нос черным пальцем, а затем на секунду прижал его к губам.

Помалкивать? Это мы запросто. Что-то тут явно крылось, и впервые с того
дня, как я оказался на каторге, во мне шелохнулась надежда.

От логова Бубо коридор вел к большой запертой двери. Беркк сел и
прислонился к стене спиной, я понял, что у него нет ключа. Я расположился
рядом, и мы ждали в молчании, пока не вышел Бубо. Дожевывая последний
хрящеватый кусок своей стряпни, он отворил дверь и запер ее за нами.

-- Ну что, начнем? -- предложил Беркк. -- Надеюсь, ты не преувеличил
насчет сварки?

-- Я владею всеми слесарными инструментами, ремонтирую печатные схемы и
вообще все на свете. Если у тебя сварочный аппарат неисправен, я починю.

-- Ладно, посмотрим.

У девяносто первой была вмята боковая панель и вдобавок сломана ось.
Работенка и впрямь выдалась трудная, я бы не отказался от нескольких роботов
в помощь.

-- Сейчас можно говорить, -- произнес Беркк, лупя кувалдой по панели.
-- Я за тобой наблюдал. По-моему, ты не такой тупица, как все эти
мускулистые увальни.

-- По-моему, ты тоже. Он криво улыбнулся.

-- Ты не поверишь, но я доброволец. А все остальные... Кого подпоили,
кого оглушили или еще что-нибудь в этом роде. Очухались они уже тут. А я
клюнул на объявление в сети, требовался опытный механик. Зарплату предлагали
невероятную, условия -- прямо-таки санаторные. Ну я и отправился в контору,
потолковал с профессором Слэйки, шлепнулся в обморок и очнулся здесь.

-- "Здесь" -- это где?

-- Понятия не имею. А ты знаешь?

-- Кое-что. Я знаком со Слэйки и знаю, что попасть сюда можно через
рай. Только не надо на меня так глядеть, я сейчас объясню. Меня швырнули в
яму, и я оказался в другой. Я имею в виду, в другой вселенной. Должно быть,
и с тобой случилось что-то подобное.

Пока мы чинили машину, я рассказал ему о деятельности профессора
Слэйки. Конечно, поначалу ему все это казалось несусветной чушью, но ничего
другого не оставалось, как поверить. Ремонтируя, мы решили передохнуть, и он
достал банку с жидкостью самого что ни на есть зловещего вида.

-- Меня на кухню пускают роботов чинить, ну я и стибрил сырых kreno.
Поэкспериментировал с кожицей разных овощей, получил приличные дрожжи.
Подверг kreno брожению. Короче говоря, спирта достаточно, но пить
невозможно. Правда, я эту бурду прогонял через пластмассовую спираль...

-- Змеевик! Нагревание, испарение, охлаждение, конденсация -- и вот
перед нами напиток богов. -- Я обрадованно взболтнул самогон.

-- Я тебя предупредил. Со спиртом все в порядке, но вкус...

-- Позволь мне самому оценить, -- торопливо перебил я. Поднял банку,
наклонил и жадно глотнул. -- По-моему... -- просипел я вмиг севшим голосом.
-- По-моему, это самая дрянная дрянь на свете, а уж дряни я на своем веку
перепробовал...

-- Спасибо. Дай-ка и мне глотнуть, если ты не против. Потом банка снова
вернулась в мои руки, но к этому времени ее содержимое не стало вкуснее.
Зато уже подействовал этиловый спирт. Быть может, по большому счету мои муки
не были напрасны.

-- Ладно, кое-что и я могу добавить. Был тут у нас как-то говорливый
парень, он сказал, что ремонтировал валы на камнедробилке. Там из камня
делают порошок. Может, этот камень из нашего карьера?

-- А для чего, он не сказал?

-- Нет. Исчез на другой день. Слишком много болтал. А потому нам с
тобой надо быть поосторожнее. Не знаю, кто его подслушал...

-- Зато я знаю. Слэйки в одном из своих воплощений. Здесь он добывает
породу и куда-то ее транспортирует. Потом дробит и отправляет порошок к
женщинам, и те в нем что-то ищут.

-- Что?

-- Этого я не знаю. Но одно могу сказать с уверенностью: это очень
дорогостоящее занятие. Требует уйму денег и рабочего времени.

-- Пожалуй, ты прав. И разгадки мы здесь не найдем. Послушай, Джим, я
хочу отсюда выбраться, и мне нужен помощник.

В моих ушах это звучало музыкой. Я схватил его за руку, а другой
ладонью похлопал по спине.

-- У тебя есть план?

-- Всего-навсего идея. Мне не верится, что отсюда можно удрать тем же
путем, каким мы сюда попали, через ту комнату с решетчатой дверью.

Я кивнул.

-- Наверняка это дверь между вселенными, и швейцаром при ней сам
Слэйки. Но что еще остается? Я тут осмотрелся и не знаю, как выбраться из
карьера. Даже если выберемся, куда денемся? Может, эта планета -- голая
пустыня на краю вселенной?

-- Совершенно с тобой согласен. Значит, остается только один путь. Ты
уже догадался?

-- Конечно. Порода ссыпается в воронку. Мы отправимся вместе с ней, и
нас раздавит насмерть. Так?

-- Не так. Я очень долго над этим думал и подготовил все необходимое.
Но мне нужен помощник.

-- Я твой помощник, -- сказал я. Правда, уже не так решительно.

-- Ну, тогда за работу. -- Он с трудом поднялся на ноги. -- Сначала
надо закончить ремонт.

Работа нас протрезвила, и в тот день мы больше не разговаривали. На зов
электрического звонка явился Бубо, отворил ворота в карьер, которые
отпирались только снаружи. Пока я дрожал и притоптывал, Беркк вывел из
мастерской девяносто первую и оставил ее за воротами. Бубо снова клацнул
замком и отпер дверь в барак. Он безжалостно обыскал нас, прежде чем пустил
в тепло.

Техника в карьере успела изрядно поизноситься, и работы у нас было