оделся так же и нацепил свою. Прислужниц моих что-то не было видно, так же
как и одолженных мне нарядов. Я, спотыкаясь, побрел вслед за Руфо в
громадный обеденный зал. Там уже была Стар, одетая по-дорожному, с мрачным
выражением на лице. Изысканного убранства прошлой ночи как не бывало; все
было голо, как в заброшенном амбаре. Стоял лишь один непокрытый стол, а на
нем лежал кусок холодного мяса с застывшим жиром; рядом лежал нож.
этой крышей и есть холодное плечо.
моего рукава.
не было даже детей или собак. Однако нас ждали три лихих жеребца. Я имею в
виду этих восьминогих пони-тандемов, лошадиный вариант таксы; они были
оседланы и готовы в путь. Седельные устройства их были сложны; на каждую
пару ног был одет кожаный хомут, и груз распределен с помощью
горизонтально изогнутых жердей, по одной с каждой стороны, а на всем этом
устанавливалось кресло со спинкой, обшитым сиденьем и ручками. К каждой
ручке подводилась рулевая веревка.
расположенный слева, и неудобно даже говорить, каким образом зверей
заставляли выполнять приказания. Однако "лошади", казалось, не возражали.
копыта заменялись лапами, и они были всеядны, не на одном сене работали.
Однако со временем эти зверушки начинают нравиться. Моя была черной в
белых пятнах - прелесть. Я назвал ее Арс Лонга ["Искусство вечно" (лат.).
Все клички "лошадей" вместе составляют известное латинское изречение]. У
нее были одухотворенные глаза.
показал мне, как садиться в седло, обращаться с привязными ремнями и с
удовольствием отдыхать, положив ноги на специальные подставки вместо
стремян и опираясь на спину, - не менее удобно, чем место 1 класса в
самолете. Мы быстренько снялись с места и пошли ровным ходом в десять миль
в час; мы шли рысью (единственный аллюр, которым обладают длиннолошади),
но она смягчалась их восьмипюторной подвеской, так что езда напоминала
движение автомобиля по гравийной дороге.
заговорить с ней, но Руфо тронул меня за руку.
остается делать, это ждать.
впереди, вне пределов слышимости, - я сказал:
лучше делать вид, что этого вовсе не случилось.
он был, это точно, а мог и начать приставать к ней. Но я не мог себе
представить, что Стар окажется неспособной обойтись с мужчиной так, чтобы
избежать насилия, не оскорбив его чувств.
пришла ко мне одна... Если бы мисс Тиффани не отключилась под столом...
Если бы моя огневолосая служанка явилась раздеть меня, как она, насколько
я понял, собиралась... Эх, черт!
поднял подставки для ног в положение отдыха, закрыл лицо платком и
захрапел. Спустя некоторое время то же сделал и я; спал я мало, завтрака
не было, зато было королевских размеров похмелье. Моей "лошади" никакая
помощь была не нужна: обе держались спадом за животным Стар.
Руфо все еще спал; жеребец Стар был все еще в 50 шагах впереди.
Растительность кругом была по-прежнему роскошная, а впереди, примерно в
полумиле, стоял дом - не богатое поместье, а просто ферма. Я мог видеть
колодезный журавль, и тут же подумал о покрытых мхом бадьях, прохладных,
мокрых и шибающих тифом - что ж, меня напичкали вакцинами еще в
Гейдельберге; я хотел напиться. Воды, конечно. А еще лучше пива тут
поблизости делали нудное пиво.
желудок. И пить так охота, что я мог бы сжать камень и выпить из него
сыворотку.
остановимся. Это не понравилось бы Ей.
то, что миледи Стар в плохом настроении, еще не повод для того, чтобы я
весь день ехал без пищи и воды. Делайте, как считаете нужным; я остаюсь
позавтракать. Э-э, у тебя есть с собой деньги? Местные деньги?
Пожалуйста.
знаю, послал ли он вперед приказ убить нас на месте при встрече у Джоко,
старого афериста, доброе сердце. Но я был бы не прочь надеть сплошной
панцирь; меня не удивила бы внезапная туча стрел. Или сеть, наброшенная на
нас, как только мы въедем вон под те деревья.
кто-то серьезно оскорбил его, Доралец велел, чтобы этого бедного олуха
раздели донага, связали его фамильными драгоценностями и поместили... нет,
не могу я этого рассказывать.
поговорить о приятном. Вы упомянули о выжимании воды из камня. Вы, без
сомнения, подумали о Мальдуне Сильном?
- Не поеду я под эти деревья, да и тот, кто выпустит в меня стрелу, пусть
лучше проверит, не появилось ли дырок в его собственной коже. Я хочу пить.
Доральца - даже если Ее будут упрашивать. И Она права. Вы не знаете
обычаев. Здесь принимают все, что дается добровольно... но даже ребенок
слишком горд, чтобы коснуться того, чего жалеют. Еще пять миль. Еще пять
миль. Разве не сможет Герой, убивший Игли до завтрака, продержаться еще
пять миль?
Совершенно безумная.
твоя родина. Я не хотел тебя обидеть.
говорили, но: - Ты знаешь их обычаи, говоришь на их языке, как местный
житель.
я слышу один из них, я начинаю говорить на нем.
осклабился.
точнее, мог бы, пока мы не потеряли свой багаж. Но нет, я родом не с
Земли.
нелепо.
вы должны их задать.
части Ирландии. Хорошая страна и единственный по-настоящему логичный народ
на Земле. Факты не поколеблют их перед лицом высшей правды. Изумительный
народ. Я слыхал о Мальдуне от одного из своих дядьев, правдивого человека,
который многие годы писал для других политические речи. Но в то время
из-за неприятной случайности при составлении речей для кандидатов-
соперников он наслаждался отдыхом в качестве внештатного корреспондента
американского синдиката, специализировавшегося на воскресных жанровых
очерках. Он прослышал о Мальдуне Сильном и выследил его, отправившись из
Дублина на поезде, потом перейдя на автобус местного сообщения и под конец
на своих двоих. Он повстречался с человеком, вспахивавшим поле
однолошадным плугом... только этот человек толкал плуг перед собой без
помощи лошади, оставляя ровную борозду глубиной в 8 дюймов.
Ибсен Генрик
Белов Вольф
Орлов Алекс
Апраксина Татьяна
Андреев Николай
Никитин Юрий