чувствовать себя виноватым, когда в следующий раз я начну ухаживать за
другой девушкой, в другой стране, где-то далеко.
волей-неволей не выбирать между жестокостью к своей возлюбленной или
полной деградацией?
у него была астма удушающего, убивающего вида, жена его жила прямо под
ним, на побережье, из-за болезни сердца. Ей высота была противопоказана.
По временам они смотрели друг на друга в телескопы.
pro quo было то, что если она намерена выйти в отставку, я проторчу до
этих пор (ТРИДЦАТЬ ЛЕТ!) где-нибудь поблизости. Ее Мудрейшество пришла к
выводу, что это не по силам, и не стала об этом говорить. Мы роскошно
позавтракали, дерзка себя в приподнятом настроении и храня сокровенные
мысли при себе.
сделать то, что надо. Ведь ей захочется смешать свою звездную породу с
моей обычной кровью, пожалуйста, хоть завтра или через сто лет. Или нежно
улыбнуться и приказать выкинуть ее вместе с прочим мусором. Из моей семьи
никто даже мэром городишка-то не был, а тягловую скотину не выставишь на
скачки Ирландского Тотализатора. Если бы Стар скомпоновала из наших генов
ребенка, он был бы сентиментальным "залогом любви", просто пуделем
помоложе, с которым она могла бы забавляться, прежде чем позволить ему
идти другим путем. Не больше чем сентиментальность, столь же слащавая,
если не столь же патологическая, как у ее тетушки с мертвыми мужьями, ибо
Империуму подозрительная моя кровь была не нужна.
ней с того вечера, когда Стар решила нарядиться в одеяние Дороги Славы. Я
снял ее, нацепил и вынул из ножен - почувствовал знакомый прилив энергии и
внезапно представил себе долгую дорогу и замок на холме.
окончен?
Вот эта самая сабля: "Прыгайте, Жулик с Принцессой, во всю прыть, Моей
женой должна ты ВЕЧНО быть..." "...в богатстве и в бедности, в доброте и
во зле... люби и лелей до конца своих дней". Вот что я хотел скачать своей
рифмовкой, и это понимала Стар, и я это понимал, - и тогда, и сейчас.
тот же день. Но это не принижало значения клятвы, ни той глубины чувства,
с которой я давал ее. Я прыгал через саблю не для того, чтобы позабавиться
перед смертью на травке; это мне могло и без того достаться. Нет, я ведь
хотел "...хранить и заботиться, любить и лелеять до самого смертного
часа"!
чешутся пятки?
которыми забита вся Европа.
на изумленные взгляды, аппортировался к нашим врачам, выяснил, куда мне
двигать, отправился туда, сделал то, что надо, сказал главному биотехнику,
что он должен сообщить Ее Мудрости, и заткнул ему глотку, когда он полез с
расспросами.
нужен был товарищ так же, как члену "Алкохоликс Анонимус" нужно, чтобы его
держали за руку. Но близких друзей у меня не было, только сотни знакомых.
Супругу императрицы нелегко обзавестись друзьями.
я ни разу не бывал у Руфо дома. Варварский обычай зайти повидать знакомых
на Центре не практиковался, и с Руфо я встречался только в резиденции или
на вечерах; он никогда не приглашал к себе домой. Нет, никакой
охлажденности тут не было; мы часто виделись с ним, но всегда он приходил
к нам.
результатом прочел списки видеосвязи. Я вызвал Резиденцию, вышел на
заведующего связью. Он сказал, что "Руфо" - это не фамилия, и попытался
отделаться от меня. Я сказал:
платят. Если ты меня отключишь, то через час будешь, заведовать дымовыми
сигналами в Тимбукту. А теперь слушай. Этот тип пожилого возраста, лысый,
одно из его имен, как я считаю, "Руфо", и он видный специалист по
сравнительной культурологии. И к тому же он внук Ее Мудрейшества. Я думаю,
ты знаешь, кто он такой, и тянешь волокиту только из бюрократического
высокомерия. Даю тебе пять минут. Потом вызываю Ее Мудрейшество и
спрашиваю ее, а ты начинаешь укладывать вещи.
культурист. Яйцеклетка Мудрости - сперматозоид-зародыш. Пятиминутка. Лжец
и/или дурак. Мудрости? Катастрофа!")
пробить мой приказ о несоединении.
дядя...
оставить их?
оказался там, в тысяче миль за горизонтом. Поместье Руфо было местом не
менее роскошным, чем у Джоко, и на тысячу лет более совершенным. У меня
создалось впечатление, что у Руфо самый большой штат прислуги на всем
Центре и сплошь женский. Однако все служанки, гости, двоюродные сестры и
дочки составили целый комитет по встрече - чтобы посмотреть на того, с кем
спит Ее Мудрость. Руфо расшугал их и провел меня в свой кабинет. Какая-то
танцовщица (очевидно, секретарь) суетилась над бумагами и пленками. Руфо
шлепком по заду отослал ее, усадил меня в удобное кресло, сунул мне
стакан, придвинул сигареты, сел сам и стал молчать.
они пользуются кое-чем вместо табака. Я взял одну сигарету.
на "Свит Кэпс". Один уличный мусор и рубленое сено.
могу забыть про рак и все прочее. Так что я закурил - и раскашлялся, как
невианский дракон. Порок требует постоянной тренировки.
саблю.
проблемы.
американская сигарета напоминала мне об одном случае, том, который еще
больше выбил меня из колеи. На одном из вечеров на предыдущей неделе я
познакомился с человекам лет тридцати пяти на вид, холеным, вежливым, с
тем видом собственного превосходства, который так и говорит: "У тебя
расстегнута ширинка, старик, но я слишком воспитан, чтобы говорить об
этом".
кто говорил по-английски. Мы часто им пользовались. Стар из-за меня, Руфо
- потому что ему нравилось практиковаться. Он говорил на кокни [Диалект
коренных жителей Лондона], как уличный торговец, на бостонском, как житель
Боксон-Хилла [Университетский район Бостона], на австралийском, как
кенгуру;
жмет никто, - а вы, я знаю, Гордон. Рад нашей встрече.
язык.
лингво-историко-политическое направление. Вы американец, я убежден.
Попробуем-ка поточнее - крайний Юг, но не уроженец. Возможно, из Новой
Англии. Накладывается смещенный средне-западный, вероятно, Калифорния.
Основной слой речи, класс ниже среднего, смешанный.
1942 - 45, мы с мамой жили в Бостоне. Нипочем не забуду те зимы; с ноября
до апреля я ходил в валенках. Жил я и на крайнем Юге, в Джорджии и
Флориде, и в Калифорнии в Ла-Жолле во время корейской невойны и потом, в
колледже. "Класс ниже среднего!" Мать так не считала.
теории. Но лучше скажите-ка мне: как обстояли дела до вашего отъезда? И
особенно, как продвигается в Соединенных Штатах их Благородный
Эксперимент?
не стало еще до моего рождения.
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Якубенко Николай
Сертаков Виталий
Гуревич Георгий
Херберт Фрэнк