вызвал меня в кабинет по какому-то вопросу, не относящемуся к этому делу, а
потом почему-то медлил отпускать. Я видел, что ему надо выговориться.
полминуты дам вам точную справку.
нормальной плотности расселения. Маннинг, конечно, знал все цифры не хуже
меня, и я понимал, что он просто тянет резину.
исследовательских функций к промышленному производству, что произошло
исключительно по инициативе самого Маннинга и под его руководством. Маннинг
ни разу не докладывал об этом в министерство, хотя я не исключаю, что устно
он поставил в известность начальника штаба.
этих лошадей?
реквизировали шесть совершенно разбитых кляч, предназначавшихся для
живодерни, и использовали их в качестве подопытных животных. Теперь мы
знали, на что способна эта "пыль". После гибели лошадей, любая часть их тела
вызывала потемнение фотографических пластинок, а ткань, взятая с верхушек
легких и бронхов, светилась сама по себе.
пейзаж, прежде чем ответить мне.
ли ты, что это за дьявольская штуковина?
пожалуй, более эффективное.
на меня лично. - Это все равно что сравнивать шестнадцатидюймовую пушку с
луком и стрелами. Мы впервые в мире получили оружие, против которого нет
защиты, абсолютно никакой. Это сама смерть, доставленная наложенным
платежом. Ты видел доклад Ридпата? - продолжал он.
рукописном экземпляре.
дрянь, я бросил всех относительно свободных талантливых ученых на проблему
защиты от радиоактивной пыли. Ридпат говорит, и я с ним согласен, что если
она будет применена, то решительно никакие средства борьбы с ней не помогут.
только в том случае, если ты никогда не будешь их снимать, чтоб поесть, или
попить, или еще по какой-нибудь надобности до тех пор, пока радиоактивность
не исчезнет сама по себе или ты не уберешься из зараженной зоны подальше.
Все эти штуки годятся только для работы в лабораторных условиях. А я говорю
о войне.
эффективна, как вы говорите, значит, вы добились того, к чему стремились с
самого начала - получили оружие, которое обеспечит Соединенным Штатам защиту
от любой агрессии.
не следует обращать внимания. Тот факт, что он позволил мне стать свидетелем
своих истинных чувств, следовало рассматривать как наивысший комплимент,
когда-либо мной полученный.
спокойно. - Эта пыль как оружие вовсе не является чем-то гарантирующим
Соединенным Штатам безопасность, скорее уж это заряженный пистолет,
приставленный к виску каждого мужчины, женщины и ребенка в мире!
мы. Соединенные Штаты могут остановить и эту войну, и любую другую. Мы можем
объявить Pax Americana [Американский мир, американская эра (лат.)(Здесь и
далее примеч. пер.)] и силой навязать его кому захотим.
сможет оставаться единоличным секретом. На это никак нельзя рассчитывать. И
тут дело не в том, чтобы хранить тайну пуще зеницы ока; ведь все, что нужно
кому-то - это всего лишь намек, содержащийся в самой "пыли", а потом уж
вопрос времени - когда именно и какая именно держава начнет производить ее
промышленным путем. Работу мозга остановить нельзя, Джон; повторное открытие
методики производства "пыли" логически неизбежно, как только люди узнают,
что именно им следует мекать. Уран - элемент широко известный, его залежи
имеются во многих частях земного шара - не забывай об этом! Дело обстоит
так: как только наша тайна перестанет быть тайной, а это случится, как
только мы пустим "пыль" в ход, весь мир уподобится комнате, битком набитой
мужиками, каждый из которых вооружен пистолетом сорок пятого калибра. Бежать
из этой комнаты некуда, и жизнь каждого зависит исключительно от доброй воли
остальных и еще от того, желают ли они оставаться в живых. Все готовы к
нападению, и ни у кого нет от него защиты. Теперь понимаешь, что я имею в
виду?
складывающейся ситуации. Мне казалось, что единственный выход заключается в
том, что мы насильно установим мир, а также присвоим себе контроль над
источниками снабжения ураном. Во мне глубоко сидело свойственное всем
американцам убеждение, что наша страна никогда не воспользуется своим
могуществом просто ради агрессии как таковой. Позже я вспомнил о войне с
Мексикой, об испано-американской войне, а также о кое-каких наших авантюрах
в Центральной Америке, и моя уверенность изрядно поколебалась...
соединить его с начальником штаба. Я слышал только то, что говорил сам
Маннинг.
вопрос ни с вами, ни с госсекретарем. Это проблема, которую должен будет
решать сам главнокомандующий. Если он не согласится, то необходимо, чтобы
никто и никогда не узнал о ней. Это мое глубочайшее убеждение. Что такое? Я
согласился принять назначение на мой нынешний пост только при условии, что
мои руки будут развязаны, так что вам придется дать мне определенную свободу
действий и в данном случае... Пожалуйста, не пытайтесь разыгрывать передо
мной роль важной персоны, я вас знал еще курсантом военного училища...
О'кей, о'кей, извините! Если военный министр не пожелает внять голосу
разума, скажите ему, что я завтра же пересяду обратно в свое кресло в палате
представителей... и получу нужную мне привилегию из рук лидера
парламентского большинства... Ладно. Пока.
министр. На этот раз Маннинг преимущественно слушал и помалкивал. Только в
конце разговора он сказал:
президентом. Если разговора не получится, значит, не будет и никакого
ущерба. Если же мне удастся уговорить его, тогда вы будете ознакомлены со
всеми деталями... нет, сэр, я не хочу, чтобы вы снимали с себя
ответственность. Я хочу принести пользу... Прекрасно! Благодарю вас,
господин министр.
под омерзительным ледяным дождем, который в любой момент мог обернуться
гололедом. Скверная погода делала обычные пробки на улицах Вашингтона еще
более частыми и продолжительными. Мы чуть не опоздали. Я слышал, как Маннинг
бормотал себе под нос ругательства, пока мы ползли по Род-Айленд-авеню. Тем
не менее, за две минуты до назначенного нам времени мы выбрались из машины у
дверей западного крыла Белого дома.
одиночестве, стараясь не нервничать и постепенно привыкать к своей новой
штатской одежде. После стольких месяцев ношения формы, костюм жал мне
повсюду, включая даже те места, где это казалось просто невозможным.
оттуда как пробка. Он спешно шмыгнул во внешнюю приемную, и я услышал его
голос: "...очень сожалею сенатор, но..." Потом он вернулся, сделал на
какой-то бумаге пометку карандашом и передал ее посыльному.
Однако полковник, не переступая порога, обратился ко мне:
на прикаминном коврике, его красивое лицо было обращено к нам; он здорово
смахивал на свой собственный портрет, хотя мне показалось странным, что
президент Соединенных Штатов так невысок ростом.
нем, в частности, о тех двух годах, когда он был сенатором, а еще раньше -
мэром.
- Вы считаете, он справится?
Свержин Владимир
Контровский Владимир
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Курылев Олег