уйти в таком состоянии? Завтра утром мы спустимся к магистрали и примерно
через милю у ресторана водителей поймаем попутку. За десять минут ты
проедешь столько, сколько пройдешь за всю ночь.
знал больше, чем он сам.
рассмотрел их.
астрогаторов.
Гидры, - гордо добавил он.
пойти по стопам дяди и отправиться к звездам. Сэм внимательно выслушал
его. Когда Макс остановился, он спросил его:
устроен мир. Стать астрогатором почти также трудно, как стать членом союза
водопроводчиков. С каждым днем суп становится все жиже. Союз не примет
тебя, я уверен, с распростертыми объятиями, только потому, что ты
собираешься стать его учеником. Членство в союзе передается по наследству,
так же как и в других высокооплачиваемых союзах.
членства кому угодно. Дядя Чет объяснил мне это. Он обещал мне выставить
мою кандидатуру.
это. Когда же умер отец - ему и вовсе стало не до этого. Он и не пытался
наводить справки, предпочитая втайне лелеять свою мечту, чем испытывать ее
в реальности.
союза в Эртпорте и попробую все выяснить.
посмотрел на костер. - Я пойду спать и тебе советую. Если будет холодно,
под скалой найдешь мешковину и другой хлам.
некое подобие постели. Спать он не собирался, но заснул раньше, чем Сэм
успел погасить костер.
потянулся, разминая затекшие конечности. По положения солнца Макс понял,
что было около семи часов утра. Сэма было не видно. Он оглянулся и
негромко позвал его, полагая, что Сэм спустился к ручью набрать воды и
помыться. Вернувшись к укрытию, Макс встряхнул рюкзак, намереваясь
поменять носки...
жаркого. Можешь разогреть его на завтрак. Пока. Сэм.
ничего другого Сэм не взял. Не прикоснувшись к жаркому, Макс вышел на
дорогу, полный горьких мыслей.
длинный дальний склон расщелины и направился на юг. И хотя повсюду висели
таблички "Проход запрещен", тропа была хорошо утоптана. Дальше магистраль
расширялась, переходя в тормозную полосу. В самом конце полосы, примерно
за милю, Макс увидел ресторан, о котором упоминал Сэм.
которой обосновалось с десяток больших грузовиков на реактивной тяге. Один
из грузовиков готовился к старту, его плоское днище отстояло от
металлической мостовой на несколько дюймов. Подойдя к нему, Макс заглянул
в кабину водителя. Дверь была открыта, в кабине Макс увидел склонившегося
над приборной доской мужчину.
собрался было уходить, но в этот момент на тормозной полосе показалась еще
одна гигантская машина; затормозив, она медленно подползла к стоянке и
осела на землю. Макс захотел поговорить с водителем, но решил дождаться
пока тот поест. Он вернулся к зданию ресторана и заглянул в дверь. Глотая
слюни, он наблюдал как голодные водители жадно поглощали пищу. Внезапно за
его спиной раздался приятный голос:
было густо усыпано веснушками, к фуражке был приколот знак союза
водителей.
к тому же он может попросить хозяина накормить его за небольшую отработку.
Уговоры веснушчатого довершили дело; он повел носом в сторону источника
неземных запахов, струившихся из-за двери.
столик на двоих человек. Сев в кресло, мужчина произнес:
меню. Водитель же оценивающе оглядел ее. Когда она ушла, он сказал:
но она прогорала. Клиенты предпочитали "Тиволи" в восьмидесяти милях
отсюда. Тогда новый владелец выбросил все автоматы, нанял девочек - и дело
пошло. Ничто так не поднимает аппетит, как хорошенькая бабенка напротив
тебя. Верно?
бывал в ресторанах, единственное место, куда он заходил, была закусочная в
Клайдс-Корнерз. Цены стоящие в меню, ужаснули его; ему захотелось
спрятаться под стол.
себя.
официантку.
бифштексом, и чтобы на нем сидело жареное яйцо. Я хочу, чтобы оно было
слегка прожарено. Иначе я вколочу его в стену, как предупреждение
остальным. Понятно?
девушка и удалилась прочь, покачивая бедрами. Водитель проводил ее
взглядом, пока она не скрылась в кухне.
Водитель предложил Максу называть его "Рыжим", в ответ Макс назвался сам.
Намазывая остатки желтка на тост, он подумывал перевести разговор на
интересующий его предмет когда Рыжий наклонился вперед и спросил:
каждой машине было по два водителя, либо отдыхать по восемь часов после
восьми часов езды. А я не могу, и без того опаздываю. Мой дубина -
напарник надрался, пришлось оставить его проветриться. А через сто
тридцать миль - контрольный пункт. Если я не покажу им второго водителя,
затормозят меня.