Чтение 77–й страницы книги ~Чужестранец в чужой стране~

мнения...

- От Вонючки ничего не зависит. За свою долгую жизнь я не раз
убеждался, что все решает женщина, а мужчине остается лишь мириться с
неизбежным.

- Ну, хорошо, кто остается без мужа и без живота? Мириам? Энн?

- Погоди, я же не сказал, что невеста беременна и ее зовут Доркас.
Арабский язык у нас изучает Мириам.

- Как?! Ну и осел же я!

- Очевидно.

- Но Мириам всегда нападала на Вонючку.

- И после этого тебе доверили целую колонку? Ты видел, как ведут себя
школьники?

- Да, а Доркас к нему ластилась, как кошка, разве что о ноги не
терлась.

- Это ее обычная манера поведения. Так вот, когда Мириам покажет тебе
кольцо - кстати, камень редчайшей красоты и величины, - сделай круглые
глаза. Я не собираюсь вычислять, кто из них ждет ребенка. Главное не это,
а то, что они не считают себя обманутыми и несчастными. Не вздумай им
сочувствовать, наоборот, поздравляй изо всех сил. - Харшоу вздохнул. - Я
уже слишком стар, чтобы наслаждаться топотом детских ножек, но и не хочу
лишаться квалифицированных секретарей. М-м-да, с тех пор, как Джилл
сделала Майка мужчиной, все пошло кувырком. Но я ее не осуждаю и надеюсь,
что ты тоже.

- Безусловно, но почему ты думаешь, что это она?

- А кто? - удивился Джабл.

- Не знаю, но Джилл сказала, что это не она. Майка соблазнила та,
которая первая попалась ему на глаза, когда он решил соблазниться.

- Возможно.

- Так сказала Джилл. Зная ее логику, из этого можно сделать какие-то
выводы.

- Я и своей-то толком не знаю. А что до логики Джилл, то она не
должна проповедовать даже в самом влюбленном состоянии, поэтому я о ней не
имею ни малейшего представления.

- Оставим логику и обратимся к фактам. Что можно выяснить по
календарю?

- Что?

- Не кажется ли тебе, что это сделал Майк в один из наездов?

- Я тебе не давал повода так думать.

- Еще как давал! Ты сказал, девчонки довольны. А я знаю, как женщины
относятся к этому чертову супермену!

- Как можно, Бен! Он наш брат.

- Знаю, знаю, - Бен заговорил спокойнее, - и тоже люблю его. Тем
лучше понимаю, почему они довольны.

Джабл разглядывал стакан.

- Бен, мне кажется, ты виноват тут не меньше, чем Майк, а может и
больше.

- Ты с ума сошел!

- Тем не менее мне трудно поверить, что человек с нормальным зрением
и слухом может не совать нос в чужие дела. Я, конечно, старый и глухой, но
если по моей гостиной пройдется военный оркестр, я услышу. Ты ночевал в
этом доме десятки раз. Ты хоть раз спал один?

- Негодяй! В ночь своего приезда я спал один.

- За ту ночь ты не можешь ручаться, я накормил тебя снотворным. Что
еще скажешь в свое оправдание?

- Не собираюсь ничего говорить.

- То-то и оно. Кстати, новые спальни я велел сделать как можно дальше
от моей. Звукоизоляция всегда что-нибудь да пропускает.

- Джабл, а твоей вины тут нет?

- Что-о?!

- О Дюке и Ларри я уже не говорю. Ходят сплетни, что ты держишь
гарем, лучший со времен турецких султанов. Люди думают, что ты старый
развратник, и завидуют тебе.

Джабл побарабанил пальцами по ручке кресла.

- Бен, не в моих правилах кичиться возрастом, но в данном случае я
требую почтения к детям.

- Прошу прощения, - сухо сказал Бен, - я думал, мы равноправны и твоя
личная жизнь может обсуждаться так же свободно, как моя.

- Бен, ты не понял! Я требую почтения к женщинам.

- А-а-а...

- Ты верно подметил, что я немолод. Более того, я стар. Но я до сих
пор развратник, и мне это приятно. Однако я не позволю похоти возобладать
надо мной и предпочитаю свое достоинство удовольствиям, которыми уже успел
пресытиться. Кроме того, человек моего возраста, лысый и жирный, может
уложить женщину в постель только за деньги или завещание. Ты можешь себе
представить, чтобы мои девочки легли с кем-нибудь в постель за деньги?

- Нет.

- Спасибо, сэр. Я общаюсь исключительно с порядочными женщинами и
рад, что вы это понимаете. Правда, иногда случается так, что молодая
хорошенькая женщина ложится со стариком потому, что она его уважает,
жалеет и хочет сделать ему приятное. Как ты думаешь, мои девочки на такое
способны?

- Думаю, да.

- Я тоже так думаю. Но сам на это не способен. У меня есть гордость.
Поэтому, сэр, вычеркните меня из списка подозреваемых.

Кэкстон усмехнулся.

- А ты мужчина с характером. Я в твоем возрасте вряд ли буду таким
стойким.

- Лучше сопротивляться соблазну, - улыбнулся Харшоу, - чем поддаться
ему, а потом разочаровываться. Теперь о Дюке и Ларри: я не знаю, кто из
них виноват, если виноват вообще, а доискиваться не хочу. Когда в мой дом
приходит новый человек, я ему объясняю, что у меня не тюрьма и не дом
терпимости, а семья. И, как во всякой нормальной семье, в моей сочетаются
тирания и анархия при полном отсутствии демократии. То есть если я ничего
не поручаю, каждый делает, что хочет; если же я отдаю приказ, он не
обсуждается. На личную жизнь моя власть не распространяется. Ребята всегда
держали свою личную жизнь про себя... по крайней мере, до тех пор, пока не
расширилось марсианское влияние. Я не видел, чтобы Ларри и Дюк таскали
девушек в кусты. И визга не слышал.

- И ты решил, что это Майк.

Джабл нахмурился.

- Да... Девчонки счастливы, и я за них не волнуюсь. Майк меня
беспокоит больше.

- Мне тоже за него неспокойно.

- И с Джилл что-то еще будет?

- С Джилл ничего страшного не случится. А вот Майк...

- Черт, дались ему эти проповеди! Чем дома плохо?

- Джабл, он не только проповедует. Я как раз оттуда.

- Что же ты сразу не сказал?!

- Сначала мы говорили об искусстве, - вздохнул Бен, - потом занялись
сплетнями.

- Предоставляю тебе слово.

- Я заехал к ним в гости по дороге из Кейптауна. Мне очень не
понравилось, то, что я увидел. Джабл, ты не можешь переговорить с
Дугласом, чтобы он прекратил это дело?

- Майк вправе решать сам, как ему жить, - покачал головой Харшоу.

- Если бы ты видел это своими глазами, ты бы так не говорил.

- Я ничего не могу сделать, и Дуглас тоже.

- Джабл, Майк согласится с любым твоим распоряжением насчет его
денег. Он ничего в этом не понимает!

- Очень даже понимает. Он недавно написал завещание и прислал его мне
для замечаний. Это хитрейший документ. Майк знает, что у него больше
денег, чем могут потратить его наследники. Поэтому одну часть наследства
он использовал на то, чтобы оградить от посягательств другую. Он сделал
так, что до денег не доберутся ни родственники его матери, ни родственники
законного и фактического отцов - он, оказывается, узнал, что он
незаконнорожденный, - ни родственники астронавтов с "Посланца". Чтобы
отсудить себе наследство, им придется чуть ли не свергать правительство. Я
не нашел, к чему придраться. Поэтому, поверь, его деньгами не так просто
завладеть.

- Жаль.

- Это не помогло бы. Вот уже год, как Майк не снимает со своего счета
ни цента. Дуглас звонил мне и сказал, что Майк не отвечает на его письма.

- Вот как! Но он много тратит.

- Значит, хорошо получает от своих теологов.

- От них много не получишь!..

- Тогда откуда?

- В основном от курсов марсианского языка.

- Что ты сказал?

- Он открыл курсы марсианского языка.

- Зачем же называть это церковью?

- Почему нет? По определению это подходит.

- Ну, знаешь! И каток можно назвать церковью, если какая-нибудь секта
объявит катание на коньках священным ритуалом. Если в честь Бога можно
петь, почему нельзя в его же честь кататься на коньках? В Малайе есть
храмы, в которых живут змеи. Наш Верховный Суд решил считать их церквями.

- Кстати, Майк дрессирует змей. Так что все в порядке.

- Он не делает ничего такого, за что его можно посадить?

- Кажется, нет.

- У фостеритов он научился выходить сухим из воды.

- Майк уже во многом опередил фостеритов. Это меня и тревожит.