Чтение 66–й страницы книги ~Достаточно времени для любви, или жизни Лазаруса Лонга~

- Мммедлно... ттта?

- Так, Бак.

Гиббонс бросил уздечку на шею Бака и сжал его бока коленями. Бак
направился к городу.

Через несколько минут маленькая девочка печально спросила:

- А что будет с мамой и папой?

- С мамой и папой все хорошо. Они знают, что я забочусь о тебе. Как
тебя зовут, дорогуша?

- Дора.

- Хорошее имя. Дора. Очень милое. А ты хочешь узнать, как меня зовут?

- Этот человек звал тебя банкиром.

- Но зовут меня по-другому, Дора. Этим словом называется моя работа,
а зовут меня... дядя Гибби. Ну как, можешь повторить?

- Дядя Гибби. Забавное имя.

- Действительно, Дора. А едем мы на Баке. Он мне друг и будет и твоим
другом, так что поздоровайся с Баком.

- Здравствуй, Бак.

- Здррат... орра!

- А он говорит понятнее, чем большинство мулов! Правда?

- Бак - самый лучший мул на Новых Началах. Он самый умный, а когда мы
избавимся от этой уздечки - Баку не нужна упряжь, - он будет разговаривать
понятнее... Ты сможешь научить его новым словам. Согласна?

- О да! - ответила Дора. - Если мама разрешит.

- Разрешит, не сомневайся. А ты любишь петь, Дора?

- Ага, я знаю такую песенку, чтобы хлопать в ладоши. Но сейчас
хлопать нельзя. Или можно?

- Полагаю, что тебе лучше держаться покрепче. - Гиббонс поспешно
перебрал в памяти все веселые песни, которые знал. С дюжину пришлось
отвергнуть, как не пригодные для нежных ушей юных девиц. - Ну а как насчет
этой?

За углом, за углом

Есть ломбард,

Где обычно я держу пальто.

- Ты можешь спеть это, Дора?

- О, это несложно! - И малышка запела тоненьким голоском, настолько
высоким, что Гиббонсу вспомнился щебет земных канареек. - А это все, дядя
Гибби? А что такое "ламбар"?

- Это место, где держат пальто, когда можешь обойтись без него.
Куплетов еще много, Дора. Их тысяча тысяч.

- Тысяча тысяч? А это много? Наверное, целая сотня?

- Почти, Дора. А вот тебе еще один куплет:

А в ломбарде

Есть лавка, есть лавка,

Где моя сестричка продаст конфеты. -

А ты любишь конфеты, Дора?

- О, да! Мама говорит, что они дорогие.

- На следующий год, Дора, они будут не такими дорогими. Сахарной
свеклы посадили побольше. А теперь открой рот, закрой глаза и увидишь, что
получишь. - Гиббонс покопался в кармане куртки. - Извини, Дора, сюрприз
придется отложить: последнюю конфету получил Бак. Он тоже их любит.

- В самом деле?

- Да, и я научу тебя, как угощать его, чтобы случайно не лишиться
пальца. Но конфеты ему не очень полезны, и Бак получает их лишь изредка, в
качестве особого поощрения. За то, что вел себя хорошо. О'кей, Бак?

- О-гы!.. Пос!

Школа миссис Мейбери как раз закрывалась, когда Гиббонс остановил
Бака перед дверью. Когда он опустил Дору на землю, оказалось, что девочка
очень устала, и он взял ее на руки.

- Подожди-ка здесь. Бак.

Любопытствующие школьники расступились и пропустили гостей.

- Добрый вечер, миссис Мейбери.

Гиббонс забрел сюда почти инстинктивно. Хозяйка школы была седовласой
вдовой, лет пятидесяти или старше, которая пережила двоих мужей и теперь
мечтала о третьем, предпочитая целиком полагаться па себя, чем жить с
кем-нибудь из дочерей, невесток или приемных дочерей. Она была из тех, кто
разделял энтузиазм Гиббонса в отношении к жизненным удовольствиям, но была
столь же осторожна, как и он сам. Гиббонс считал ее разумной во всех
отношениях и видел бы в ней превосходный объект для женитьбы, если бы не
тот неприятный факт, что жили они в различном времени.

Конечно, он не позволял ей догадаться об этом. Оба они прибыли с
первым кораблем. Он не говорил о своей принадлежности к числу говардианцев
и о том, что недавно прошел реювенализацию на Секундусе. Гиббоне решил,
что будет выглядеть (косметически) лет на тридцать пять или около того. И
с тех пор тщательно старался старить себя каждый год; для Элен Мейбери он
был ровесником, она дарила ему дружбу и время от времени разделяла с ним
общее удовольствие, не пытаясь завладеть им. Он весьма уважал ее.

- Добрый вечер, мистер Гиббонс. Это же Дора! Дорогая, где ты была?
Что случилось?.. Неужели это синяк? - Приглядевшись повнимательней, она
заметила, что ребенок весь в саже. Она выпрямилась. - Похоже, просто
грязь. Рада видеть ее. Я уже беспокоилась сегодня утром, когда Дора не
пришла как обычно с детьми Паркинсонов. У Марджи Брендон уже подходил
срок... наверное, ты знал?

- Слыхал краем уха. Где можно оставить Дору на несколько минут? Нам
надо переговорить с глазу на глаз.

Глаза миссис Мейбери слегка расширились.

- Вот кушетка... нет, положи ее на мою постель.

Она привела гостей в свою комнату и ничего не сказала по поводу того,
что ее белое покрывало запачкается. После того, как Гиббонс заверил Дору,
что они выйдут буквально на несколько секунд, взрослые вернулись в
классную комнату.

Гиббонс объяснил, что случилось.

- Дора не знает, что ее родители погибли. Элен... по-моему, не стоит
говорить ей об этом.

Миссис Мейбери подумала.

- Эрнст, а ты уверен, что они оба погибли? Бад мог заметить пожар,
если работал на собственном поле, но иногда он работает у мистера
Паркинсона.

- Элен, я видел не женскую руку. Разве что у Марджи Брендон на
тыльной стороне кисти росли густые черные волосы.

- Нет-нет, это наверняка был Бад. - Она вздохнула. - Значит, девочка
осиротела. Бедная маленькая Дора! Такой хороший ребенок. Такой смышленый.

- Элен, ты можешь позаботиться о ней несколько дней?

- Что ты говоришь, Эрнст! Это почти оскорбление. Я буду заботиться о
Доре столько, сколько потребуется.

- Извини, не хотел обидеть тебя. По-моему, долго ждать не придется;
ее быстро удочерят. А ты тем временем запиши расходы, потом сосчитаем, во
что обойдутся еда и кров.

- Эрнст, трат не предвидится. Тратиться придется разве что на еду, а
она ест, как птичка. Я могу потратить такие крохи на малышку Марджори
Брендон.

- Да? А я попробую подыскать для нее семью. Скажем, Лимеров или
кого-нибудь еще.

- Эрнст!

- Элен, не топорщи перышки. Последнее, что сделал ее отец перед
смертью: отдал свое дитя мне. И не будь дурой, ведь я до последнего пенни
знаю, сколько тебе удалось сберечь, учитывая то, что плату за обучение ты
чаще берешь едой, а не деньгами. Весь вопрос в наличных. Лимеры с радостью
возьмут ее, найдется и еще несколько желающих. Но я не оставлю здесь Дору,
если ты не поумнеешь.

Миссис Мейбери помрачнела - а потом вдруг улыбнулась и помолодела на
несколько лет.

- Эрнст, ты грубиян. И сукин сын. И еще то, о чем говорят только в
постели. Ну хорошо, пусть будут кров и пропитание.

- И обучение. Плюс все дополнительные расходы. Скажем, счета от
доктора.

- Трижды сукин сын. Ты всегда платишь за все, так ведь? Мне ли тебя
не знать. - Она посмотрела на открытые окна. - Ну-ка, отойди в сторонку, и
мы завершим сделку поцелуем. Сукин сын.

Они отошли в угол, где никто не мог их видеть, и она отпустила Эрнсту
сочный поцелуй, который наверняка удивил бы соседей.

- Элен...

Она губами коснулась его губ.

- Сегодня скажу вам - нет, мистер Гиббонс. Придется заняться
малышкой.

- Я хотел только попросить не купать ее, пока я не приведу дока
Краусмейера, чтобы он обследовал девочку. Так-то она ничего... но возможно
все что угодно, от сломанных ребер до сотрясения мозга. О, конечно, можешь
раздеть ее и обтереть губкой, от этого ничего не случится, да и доку будет
легче ее осмотреть.

- Да, дорогой. Только убери свои блудливые руки с моего зада, чтобы я
могла взяться за дело. Итак, ты идешь за доктором.

- Сию секунду, миссис Мейбери.

- Пока, мистер Гиббонс. Оревуар.

Гиббонс велел Баку подождать и направился в "Уолдорф", где, как и