на них зловещую тень, потом же они вступили в поток ярких, как день,
огней.
пламя которых вздымалось на пятьдесят футов к холодным, слепящим звездам,
красновато отражалось в черных водах огромного городского фонтана с его
поросшими лишайниками мраморной чашей и темными скульптурными группами. В
мерцающих тенях, окружающих площадь, Джил различила стены и башенки
нескольких богатых вилл; крепостные башни того, что, по ее догадкам, было
церковью, и гигантские деревянные конструкции, представляющие собой,
несомненно, бывший Великий Рынок и Городской Зал, громоздились во мраке,
словно черное и белое кружево. В одно из этих зданий и направился Ингольд.
широкие, чтобы пропустить повозку, с маленькой, в рост человека, дверью,
прорезанной в одном углу. Ингольд торкнулся в нее - она была заперта
изнутри. Когда он встал между ними и дверью, Джил не видела, что делает
колдун, но секунду спустя он распахнул ее и проскользнул в свет и громкий
шум внутри.
торговый зал, был забит людьми. Можно было сойти с ума от невыразимого
хаоса голосов, вони протухшего сала, мочи и немытых тел, грязной одежды и
жареной рыбы.
ограничивал видимость несколькими ярдами в любом направлении. Было около
пяти утра, но люди сновали вокруг, разговаривали, спорили, носили воду из
двух полупустых цистерн в углу зала.
беспорядочными грудами вещей, мужчины стояли кучками, жестикулировали,
ругались, то и дело хватаясь за мечи. Матери звали детей, старики и
старухи теснились у жалких узлов с пожитками, локоть к локтю, в
безнадежном смятении.
помета смешивались с окружающим хаосом.
одежде, сидящую на куче постельного белья, укачивая лоснящегося бурого
кота на руках; чуть дальше - женщину в желтом, ее некогда тщательно
ухоженные волосы свисали теперь в беспорядке, как у ведьмы, она
раскачивалась взад-вперед, сидя на пятках рядом с корзиной с цыплятами, и
громко надрывно молилась. Свет костров отбрасывал на все яркий оранжевый
оттенок, превращая толпу и помещение в сцену, напоминающую преддверие ада.
Ингольдом через тесные ряды людей, обходя горшки, сковородки, ведра с
водой, груды одежды и белья, тела маленьких детей и взрослых, направляясь
к массивной лестнице, которая вела из центра зала на верхний этаж, и к
столу у подножия этих ступеней.
и снова, оно расходилось, как рябь на воде, до дальних углов этой
окутанной тенью комнаты. Это был звук благоговения, удивления и страха.
Люди расступались перед колдуном, очищая ему путь. Кто-то уносил назад
спящего ребенка, другой отодвигал ворох одежды и кошелки с его дороги.
Перед ним магически открывался проход, очерченный темными фигурами и
блеском глаз, дорога к столу у подножия ступеней к небольшой группе людей,
собравшихся вокруг него.
безмолвствовал. Ожидающие взгляды буравили вошедших: колдуна в опаленной
коричневой мантии, мужчину и женщину, иноземцев в странных костюмах из
потертого голубого хлопка, со свертком грязных пеленок на руках. Джил
никогда в жизни не чувствовала к себе столько внимания.
узнала по своим снам, кинулся им навстречу, схватил Ингольда и крепко
обнял его. - А ведь мы думали, что ты погиб!
волнения едва переводя дыхание. - Особенно, когда...
руках, закопченное золото вышитых на нем эмблем. На лице его отразилась
гамма чувств: от радости встречи до благоговейного удивления, он разжал
объятья, словно забыл об Ингольде.
ожидал, что Ингольд исчезнет или у него на глазах изменит свою форму.
дальних концов переполненной комнаты. Наконец воцарилась тишина, и Ингольд
тихо сказал:
пришельцы из другого мира и ничего не знают о Королевстве и его обычаях,
но они оба верны и храбры.
подсознательно избегавшая думать о себе хоть сколько-нибудь хорошо
последние пятнадцать лет, густо покраснела. Не смущаясь, Ингольд
продолжал:
его жест включил двух все еще сидящих за столом, - Бектис, придворный маг
дома Дейра; Джованнин Нармелион, аббатиса Гея.
Бектиса, надменного человека в сером бархатном плаще, по краям которого
были изображены знаки Зодиака. Из-за гладко выбритой головы, делавшей
аббатису Гея похожей на древнеегипетского писца, и из-за просторных
красных одежд, скрывающих тщедушное тело, Джил потребовалось какое-то
время, чтобы понять, что это - женщина, но никаких сомнений не возникало,
что она аббатиса. Жестокое аскетическое лицо не смирилось бы ни с чем
меньшим, чем духовное руководство, и никому другому не доверило бы
достойную защиту чести Господа.
поцелуя свое темное аметистовое кольцо. Джил услышала за спиной тихое
бормотание Януса, который вводил Ингольда в курс дела.
для беженцев... послал разведку в город... охраняя транспорт с
продовольствием... приводит людей в безопасное место сюда...
Ингольд.
рассвете. Пепел еще не остыл - часть Дворца еще горела. Его подожгли...
как в печи. Кости и тела завалило камнями. Было слишком жарко, чтобы как
следует искать. Но мы нашли вот это у двери маленькой уединенной комнаты
за троном. Это было в руке скелета, погребенного под упавшими стропилами,
- он показал на что-то на столе.
подняла длинный прямой двуручный меч и подала его Ингольду рукояткой
вперед. Хоть он был сильно закопчен огнем, Джил смогла узнать узор из
рубинов на рукоятке. Однажды во сне она видела блеск этих гемм в свете
лампы, колебавшемся от дыхания человека, который их носил. Ингольд
вздохнул и склонил голову.
следы усталости и скорби под красноватой щетиной бороды. Ингольд потерял
не только короля, но и друга, которым дорожил. Джил вспомнила освещенную
лампой комнату, высокого человека в черном, говорившего "...как друг я
прошу тебя". Она сочувствовала горю старика.
услышать.
прав.
- как канат. Ледяной Сокол и дюжина парней оказались отрезаны в главном
подвале. Они охраняли лестницу после того, как была взломана плита...
первую атаку. Я придавал значение их помощи. Не стоит, - добавил он с
мелькнувшей усмешкой, - сбрасывать со счетов Ледяного Сокола. Но
продолжай.
где-нибудь в ловушке, стали топливом для света, Дарки бросились обратно
вниз, в подвалы, как ночная река, уволакивая около полусотни пленных, в
большинстве женщин и некоторых рабов дуиков, издававших звериные вопли.
Ледяной Сокол с парнями решили не поджигать подвал и отважились на бой. В
конце концов половина пленников осталась на поверхности земли, и Дарки
отступили по лестнице. Пять женщин и некоторые рабы умерли, скорее всего
от шока.
беспокойство.
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Зыков Виталий
Муркок Майкл
Володихин Дмитрий
Корнев Павел