Чтение 16–й страницы книги ~Те, кто охотится в ночи~

человека, если бы мог узнать сам? -- Забияка Джо повернулся, согнув руки в
локтях; лицо его исказилось ненавистью и страхом, и Эшер с трудом удержался,
чтобы не отшатнуться и не показать, насколько он сам испуган. -- Мой черед,
я тебе говорю! Я слышу, как они сговариваются! Они говорят: пусть остальные
умрут! Я стою в тени на улице и слышу каждое их слово! Они говорят: кто-то
убивает колом в сердце, как в старых книжках, и вытаскивает потом на солнце!
Защити меня, ты же тех, других, защищаешь!..

Его пальцы вновь сгребли рукав Эшера. Размышлять времени не было.

-- Я буду тебя защищать, -- сказал он, -- если ты поможешь мне и
ответишь на мои вопросы. Кто ты? Почему другие хотят убить тебя?

Его властный негромкий голос немного успокоил Дэвиса, но ответ вампира
все же был резок:

-- Говорю тебе, я из выводка Кальвара. А Гриппен -- хозяин Лондона.
Никто не осмеливается заводить своих птенцов без его соизволения. Гриппен
хочет, чтобы в Лондоне был только он сам и его выводок, его рабы...

-- Да, но Кальвар -- не из выводка Гриппена.

Дэвис затряс головой -- раздраженный, усталый, сбитый с толку.

-- Нет. Он говорил, что сам из Парижа, хотя по-английски болтает, как
нормальный человек. Он сделал меня, сказал, что я буду жить вечно, буду
иметь что захочу и никогда не умру! Он не говорил, что все может так
обернуться! -- Отчаяние зазвучало в его голосе. -- Я уже месяц брожу от
столба к столбу, боюсь спать дважды в одном и том же месте! Прячусь от
Гриппена, прячусь от Исидро... Кальвар сказал, что позаботится обо мне,
научит всему! Все не так! Каждый звук меня оглушает, а запах живой крови...

Он запнулся, облизнул губы и лихорадочно уставился на горло Эшера,
словно пьяница, забывший о зароках. Медленно он прошептал:

-- Прошлой ночью я убил девчонку -- около Лаймхауса -- и с тех пор еще
не выходил на охоту! У меня как будто мозг высасывают от голода! Я не желаю
знать, как убивают другие, как это у них положено...

Эшер почувствовал, как рука, ухватившая его за рукав, начинает
сгибаться, подтягивая его к искривленному клыкастому рту. С деланным
спокойствием он спросил:

-- Так ты говоришь, за тобой следят?

Дэвис вздрогнул, словно внезапно очнувшись от сна, и снова лихорадочно
облизал губы.

-- Я не знаю, -- прошептал он. -- Иногда мне кажется, кто-то смотрит
мне в спину. Оборачиваюсь -- никого! А иногда... Я не знаю. -- Он потряс
головой, верхняя губа вытянулась, скрывая клыки. -- Я не хочу умирать! Я уже
умирал однажды. Я прошел через это с Кальваром! Я бы не позволил ему сделать
это со мной, просто я не хотел умирать! Исусе Христе, я же не знал, что все
так обернется!

В дальнем конце переулка послышался легкий шум. Дэвис обернулся, пальцы
его с нечеловеческой силой сдавили локоть Эшера. Эшер, облившись потом от
боли, все же нашел в себе силы посмотреть в ту сторону, куда был нацелен
белый профиль вампира. В узком проеме между домами показались мужчина и
мальчик лет двенадцати; мужчина шел с опущенной головой, мальчик смотрел в
сторону. Затем, словно уловив неслышный стон Эшера, оба приостановились,
тревожно вглядываясь в темноту. Затем торопливо пошли прочь.

Дэвис отпустил руку и в который раз облизал губы.

-- Мне надо идти, -- хрипло сказал он и повернулся.

Но тут уже Эшер ухватил его за рукав.

-- Ты можешь провести меня в жилище Кальвара?

-- Не сегодня. -- Вампир нервно огляделся. -- Я еще не убивал
сегодня... И не пытайся стать мне поперек дороги. Я не могу без этого. Как
мой отец не мог без джина. -- Он бросил быстрый взгляд на Эшера, словно
надеясь, что тот станет возражать или выкажет страх.

Эшеру приходилось иметь дело с пьяницами, и он прекрасно знал, что
Забияка Джо может сейчас запросто убить его из оскорбленного самолюбия.

-- Стало быть, завтра ночью в то же время?

-- Позже, -- сказал Дэвис. Взгляд его снова был устремлен в конец
переулка. -- Сначала убью, потом приду... Пока я голоден, я просто не могу
соображать... Главное, держаться подальше от полицейских... Боже, я вчера
видел мою сестру -- Мадж, младшенькую, ей всего шестнадцать. Она еще будет
приходить ко мне, ожидать меня -- она не знает ни что со мной случилось, ни
почему я покинул мое старое укрытие -- ничего! Я тогда еще не убивал, и
слава богу -- только поэтому я и удержался, чтобы не... Ты видел других, --
продолжил он с отчаянием. -- Ты говорил с другими упырями, ты должен был
говорить! Они что, все такие? Убивают тех, кого любят, потому что сами они
лучше всех? Кальвар обещал научить меня, помочь, а теперь его нет! И тот,
кто убил его, теперь охотится за мной...

Услышав что-то, он резко обернулся, но это была всего лишь девушка лет
семнадцати. Простоволосая, в старых башмаках, она вышла со свечой в руке из
задней двери лавки. Эшер услышал хлопок выбиваемого коврика, треск сухих
комочков глины, рассыпавшихся по цементу, и свистящий шепот вампира за
плечом: "А-ах..." В слабом отсвете газового фонаря Эшер увидел, как голубые
глаза юноши вспыхнули странным нечеловеческим огнем. -- Я должен идти, --
пробормотал Забияка Джо. Эшер схватил его за руку, пытаясь удержать. Вампир
обернулся в бешенстве; свободная рука его взметнулась, готовая нанести удар,
и секунду они глядели в глаза друг другу. Наконец рука Забияки Джо медленно
опустилась. За его угловатым плечом огонек свечи порхнул через порог, и
дверь дома закрылась.

Клыкастый рот был искривлен злобой.

-- Ладно, договорились, -- шепнул Дэвис. -- Я должен делать то, что ты
говоришь. Кальвар тоже играл со мной в такие игры. Я расскажу тебе, что
закажешь... Тьфу! -- Он освободил руку с такой легкостью, будто силы у Эшера
было не больше, чем у младенца. Они смотрели друг другу в глаза, но на этот
раз Эшер не ощущал давящей мысленной хватки вампира, хотя Забияка Джо явно
старался проделать что-то в этом роде. Наконец сдался и раздраженно вытер
рот ладонью.

-- С Кальваром у тебя не было ни малейшего шанса, -- негромко сказал
Эшер, -- а сейчас, возможно, у тебя шанс будет. При условии, что я найду
убийцу до того, как он -- или она -- найдет тебя. Приходи сюда завтра после
полуночи. Я расскажу тебе все, что узнаю.

-- Ладно, -- пробормотал Дэвис, отступая на несколько шагов -- темный
нескладный силуэт в просвете между домами. -- Я приду. Но ты смотри,
профессор: если хоть слово скажешь обо мне Исидро или еще кому из них -- шею
сверну!

С этими словами он хотел удалиться, но Эшер испортил весь эффект,
сказав холодно:

-- Ты вампир. Забияка Джо. Ты что же, думаешь, что я, смертный человек,
могу запретить Исидро следить за мной, если это придет ему в голову? Не будь
смешным.

Вампир оскалился, пытаясь найти достойный ответ. Постоял, затем
повернулся и двинулся прочь по переулку, к освещенной фонарями Брутон-Плейс.
Странное ощущение овладело на минуту Эшером -- ему показалось, что вампир
спешит удалиться отсюда как можно скорее, внезапно почувствовав опасность.
Эшер с трудом удержался, чтобы не оглядеться, пока Забияка Джо не скроется
из виду.

Дождавшись, когда вампир исчезнет, Эшер осмотрел ночной переулок.
Никого... Впрочем, вполне вероятно, что чувство опасности было неуклюже
наведено самим Дэвисом. Эшер поплотнее запахнул свое широкополое пальто и
двинулся назад, к тусклым огням и запаху отбросов на заднем дворе Колоннады
Принца Уэльского.

Из дверей дома номер 109 Лидия видела появление вампира на
Брутон-Плейс. Она видела, как Эшер пересек улицу пятнадцатью минутами
раньше, когда поднялась к хозяйке купить почтовую марку. До этого Лидия
работала и поэтому была в очках, которые просто забыла снять. Когда она
заметила высокую фигуру в коричневом широком пальто, рассеянно
направляющуюся в проулок, который кружным путем вел к ее дому, она списала
это на старые шпионские замашки Джеймса, от которых он временами не мог
отделаться и в Оксфорде. "Веду себя, как девчонка, -- подумала она, сбегая
по скруглению лестницы на первый этаж, где располагалась ее маленькая
спальня, выходящая окнами на задворки Брутон-Плейс. -- Ну да что делать..."
Прожив с Джеймсом в законном браке вот уже шесть лет, она и сама была
удивлена столь сильным желанием увидеться с ним хоть на секунду.

А затем она заметила вампира. Переулок был освещен лишь отсветами из
окон, но из темной комнаты (еще одна премудрость, которой научил Лидию
Джеймс) она видела все довольно ясно. Двое как раз вступили в разговор,
когда она, отведя кружево шторы, приникла к стеклу. Джеймс стоял к ней
спиной, так что Лидия отчетливо видела нечеловечески бледное лицо его
собеседника. А увидев, почувствовала озноб при мысли о том, какая опасность
грозит сейчас Джеймсу. Вампир. Бессмертный. Значит, правда...

Нет, она не сомневалась в том, что рассказал ей Джеймс, во всяком
случае не на уровне мышления. Но забившееся вдруг сердце, похолодевшие руки
-- все говорило о том, что в глубине души она все-таки не совсем верила в
реальность случившегося. До этого самого мгновения.

Даже на расстоянии ее тренированный глаз отметил трупный оттенок кожи и
непривычную, нечеловеческую пластику движений. Незнакомец не подходил под
описание дона Симона Исидро -- следовательно, другой вампир. Опомнившись от
первого потрясения, Лидия почувствовала вдруг острое желание взглянуть на
это существо поближе -- осмотреть язык, глазное дно, корни волос, ногти,
которые растут и после смерти, зубы, наконец. Последние тридцать шесть часов
она потратила на чтение, чередуя увесистые тома из Государственного архива
со статьями из медицинских журналов об анемии и различных нервных
расстройствах, являвшихся частью "логических объяснений", столь дорогих
сердцу современного человека. И, честно говоря, ей бы очень хотелось, чтобы
все так и было на самом деле. Теперь же...

Не отрывая глаз от окна, она взяла с кровати свою медицинскую сумку. На
ощупь, в темноте, нашарила два самых больших ампутационных ножа в чехлах и