ему что-то о таящейся в доме опасности. Вспомнилась Гиацинта, просившая
впустить ее, и то, что он готов был сделать это, хотя здравая часть сознания
подсказывала, что стоит открыть дверь -- и вампирша убьет его. Но теперь ему
просто ничего больше не оставалось.
какого-то научного оборудования, были свалены возле кухонной двери. Ругаясь
на славянских наречиях, Эшер обхватил здоровой рукой водосточную трубу и,
взобравшись на один из ящиков, добрался до следующего ряда окон.
лабораторного стола, мерцание пробирок; запах химикатов, смешанный со
смрадом гниющей органики, был отвратителен. К зарешеченному окну вел
декоративный карнизик. Чтобы прижаться потеснее спиной к стене, Эшер
освободил сломанную руку из перевязи, обронив пару односложных
англосаксонских слов, когда нечаянно зацепил вздувшимся пальцем кирпичную
кладку. "По крайней мере, -- кисло подумал он, -- это единственное место,
где этот чумной вампир не сможет подкрасться ко мне хотя бы сзади".
ней, и совершенно пустая, если не считать стоящего в центре гроба. В тусклом
свете, проникавшем в окно со стороны конюшен, было видно, что крышка плотно
закрыта. Эшер не мог быть уверен в этом до конца (все-таки между ним и
решеткой было еще стекло), но ему показалось, что металлические прутья
отсвечивают в предрассветных сумерках серебром.
тогда, в темноте парижской аллеи с клыками Гриппена на горле, ему захотелось
вдруг оказаться в Оксфорде: утром, в постели, и чтобы рядом была Лидия, и не
думать о будущем -- разве что о яйцах с маслом на завтрак да о завтрашних
занятиях со старшекурсниками... Хорис Блейдон вполне мог оказаться дома, не
говоря уже о вампире...
приоткрытому окну лаборатории. Во всяком случае, он мог встретить тварь
серебряным клинком -- возможность, которой по иронии судьбы был лишен
Исидро. Собственно, это и была одна из причин, по которой он нанял Эшера.
зависит теперь от вашей удачливости", -- сказал Исидро о рыжеволосой
девчонке, лежащей почти без признаков жизни в тихом доме. Окно лаборатории
уступило мягкому нажатию здоровой руки. Оставался ли древний вампир днем
дома? Судя по серебряным решеткам, защищающим комнату от других вампиров,
это был его гроб. Но в таком случае зачем ему вообще избегать дневного
света?
информирован о происходящем Деннис. Почему бы не попробовать привлечь
энергичного молодого человека на свою сторону! В конце концов, Деннис был
когда-то влюблен в Лидию... Непохоже, чтобы партнер Блейдона тоже держал его
где-нибудь в заложниках -- это требует большого времени, сил, заботы и
энергии. Проще всего Денниса можно было бы найти в Клубе лейб-гвардейцев...
Мысль возникла и сгинула, как рябь на поверхности лужицы. Вряд ли Блейдон
рассказал что-либо своему сыну, но причиной тому, несомненно, была тупая
импульсивность Денниса, делающая его весьма неудобным союзником.
снова повесил правую на мокрую грязную перевязь и двинулся вдоль стены, где
пол должен был не так сильно скрипеть. Пальцы его при этом легко касались
столов, стульев, конторок. Дверь в дальнем конце комнаты открылась бесшумно.
предосторожности, конечно, бессмысленны; сердце колотилось так сильно, что
его удары мог бы расслышать и смертный. Но пока точно не известно, здесь ли
вампир, от осторожности Эшера зависела и его жизнь, и жизнь Исидро.
снаружи. С тихим щелчком он скользнул в сторону, стоило к нему прикоснуться.
Перед Эшером в слабом отсвете фонарей обозначилась пустая и голая комната, в
центре которой стоял закрытый гроб.
вспомнив рисунок старого охотника. Вздохнул и в несколько тихих быстрых
шагов оказался у окна.
наверняка давно забились в укрытия -- за триста пятьдесят лет Исидро должен
был изучить все лазейки в Лондоне...
одной рукой. Когда Эшеру все-таки удалось ее приподнять, Исидро отпрянул и
заморгал, пытаясь заслонить лицо руками; бледные нежные волосы разметались
по темной обивке гроба. -- Нет...
него не хватило сил даже выругаться. Он пошел на риск -- и проиграл.
сквозь них Эшер видел болезненно зажмуренные глаза. Дрожащий, еле слышный
голос был полон отчаяния: -- Пожалуйста, закройте. Мы уже ничего здесь не
сможем сделать.
силой или же заманили, но после того, как он оказался в ловушке, вампиру
оставалось одно -- искать укрытие от дневного света. Эшер привалился к гробу
спиной, понимая, что, как бы он ни запрещал себе спать, долго ему не
продержаться.
уже, как кто-то обшаривает его, расстегивает воротник, чтобы отстегнуть
защищающую горло серебряную цепочку, стягивает куртку и роется в карманах.
Странно, но главным ощущением при этом был звук человеческого дыхания --
хриплого и старческого. Потом в сломанной руке проснулась боль и запустила
корни в каждый нерв. Эшер невольно застонал и, открыв глаза, увидел
отпрянувшего Хориса Блейдона, одной рукой наводящего револьвер, а другой
запихивающего себе в карман серебряную цепочку и нож.
стороне капитальная, а дом напротив пустует вот уже месяц.
гроб, и моргал от холодноватого дневного света, наполнявшего комнату;
распухшую руку он прижимал к груди; одежда -- в пятнах грязи и дождя; глаза,
глядящие из-под падающих на лоб влажных от пота волос, не были глазами
оксфордского преподавателя.
заговорить своим обычным грубовато-лающим голосом, но именно лишь пытался.
-- Должен сказать, что я удивлен вашим появлением, удивлен и растерян.
отполз, не вставая с колен, примерно на ярд; револьвер -- выставлен вперед;
и Эшер снова осел, скрипнув зубами. Новокаин отработался полностью. По руке
как будто гвоздили молотом; после схватки во дворе Гриппена каждая мышца
болела.
отметить, что Блейдон выглядит еще хуже.
болезни, грубоватым и деятельным, несмотря на свои шестьдесят лет. Он был
почти так же высок, как его атлетически сложенный сынок, и лицо его по
контрасту с гривой седых волос казалось юношески румяным. Теперь румянец
исчез, да и волосы потускнели, не было и в помине жизнелюбивой напористости.
Эшеру даже пришло в голову: а не пьет ли вампир кровь самого Блейдона?
Револьвер дрожал в его влажной ладони, на сером лице блестели капли пота.
обезоружить старика, но сейчас не стоило и пытаться -- нервозность Блейдона
подсказывала, что выстрел последует немедленно. -- Делал то, что должен был
делать. Для общего блага...
общего блага? -- Эшер поразился, как тихо звучал его голос.
подонки, проститутки, китайцы. Я говорил ему, я специально его
инструктировал: бери ненужных, тех, от кого один вред, -- дурных, порочных.
это как-нибудь меняет дело?
горячо убеждавшего приятелей в Клубе, что, конечно, нельзя сжигать фермы
буров, но, в конце концов, знаете, на войне как на войне... -- Но нам нужно
было что-то делать. Вампиры попрятались, жажда крови становилась
нестерпимой. Он мог воздерживаться неделями... но потом это стало
прогрессировать. Я уже выжал все данные, какие мог, из бумаг Кальвара и
Хаммерсмита...
Лондоне?
Когда жажда крови одолевает его, он уже не способен отвечать за свои
поступки. Я... я не знал про Манчестер, я узнал об этом совсем недавно... В
течение месяца он терпел адские мучения и терпит еще большие -- по вашей
милости.
Лукин Евгений
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Самойлова Елена
Орловский Гай Юлий
Махров Алексей