Чтение 22–й страницы книги ~Мессия Дюны~

воображения.

- Что именно?

- Слишком быстро, чтобы распознать. Вспышки... спазмы... почти
воспоминания.

- Тебе интересны такие воспоминания?

- Конечно. Любопытство подталкивает меня вперед, к людям, но я
движусь с большой неохотой. Я думаю: "А что, если я не тот, кем они меня
считают?" Эта мысль мне не нравится.

- И это все, о чем ты думаешь?

- Вам лучше известно, Алия.

Как он смеет звать ее по имени! Она чувствовала, как в ней вспыхивает
гнев и тут же угасает от звуков его голоса: негромкие полутона, мужская
уверенность. Уголок ее рта дернулся. Она стиснула зубы.

- Это не Эль Куде - там, внизу? - спросил он, наклоняя крылья, чем
вызвал легкую панику в их эскорте.

Она взглянула вниз, на тень их топтера, передвигающуюся по мысу над
тропой Харг. Здесь, под утесом и скальной пирамидой покоится череп ее
отца.

- Эль Куде - это святое место, - сказала она.

- Мне нужно как-нибудь посетить его, - сказал он. - Поклонение
останкам вашего отца может вызвать во мне воспоминания, которые я смогу
удержать.

Она неожиданно поняла, как сильна в нем потребность узнать, кто он
такой. Это было его главным стремлением. Она оглянулась на скалы, на утес,
уходящий своим наклонным основанием в море песка. Гвоздичного цвета скалы
поднимались из дюн, как корабли, борющиеся с волнами.

- Поверни назад, - сказала она.

- Но эскорт...

- Они последуют за нами, когда мы пролетим под ними.

Он повиновался.

- Ты верно служишь моему брату? - спросила она, когда они легли на
новый курс, а эскорт повернул за ними.

- Я служу Атридесам, - ответил он официальным тоном.

Она увидела, как поднялась и опустилась его правая рука - почти как в
давнишнем салюте, принятом на Келадане. Лицо его стало задумчивым. Она
следила, как он вглядывается вниз, в скальную пирамиду.

- Что тебя беспокоит? - спросила она.

Губы его шевельнулись, голос был хриплый, резкий:

- Он был... он был... - по его щекам катились слезы.

Алию охватил благоговейный страх, страх Свободных. Он отдает воду
мертвым! Ритуальным жестом она коснулась пальцем его щеки, ощутила
слезы...

- Данкан... - прошептала она.

Он не отрывал взгляда от могилы внизу.

Она повторила громче:

- Данкан!

Он покачал головой и посмотрел на нее. Его металлические глаза
засверкали.

- Я... почувствовал... руку на своем плече, - прошептал он. - Я
чувствовал ее. - В горле у него хрипело. - Эго был друг... мой друг...

- Кто?

- Не знаю. Я думаю... Я думаю, это был... Нет, не знаю.

Сигнал вызова вспыхнул перед Алией. Капитан эскорта хотел знать
причину возвращения в пустыню. Она взяла микрофон и объяснила, что они
вспомнили место захоронения ее отца. Капитан напомнил, что час уже
поздний.

- Мы возвращаемся в Арракин, - ответила она и повесила микрофон.

Хейт перевел дыхание и повернул топтер.

- Ты чувствовал руку моего отца на своем плече? - спросила она.

- Может быть..

Теперь это был голос ментата, подсчитывающего процент вероятности.
Она видела, что к нему вернулось самообладание.

- Ты знаешь, откуда у меня воспоминания об отце?

- Представляю.

- Попробую объяснить. - Она вкратце рассказала, как проснулась в
сознании еще во чреве матери - ужаснувшийся зародыш, наделенный знаниями
бесчисленных жизней, впечатанных в его нервные клетки, - и все это уже
после смерти отца.

- Я знаю отца, как знала его моя мать. Все, до мельчайших
подробностей. В некотором смысле я и есть моя мать. У меня все ее
воспоминания до того, как она выпила Воду Жизни и впала в транс
переселения.

- Ваш брат объяснил мне это.

- Почему?

- Я спросил.

- Но зачем?

- Ментату необходимы данные.

- Ага... - Она посмотрела вниз, на плоскогорье у Защитной стены -
изломанные скалы, пропасти, ущелья.

Он заметил направление ее взгляда и сказал:

- Очень открытое место там, внизу.

- Нет, там легко спрятаться. - Она посмотрела на него. - Оно
напоминает мне человеческий мозг с его извилинами.

- Ах-х! - воскликнул он.

- Ах-х? Что значит ах-х? - Она неожиданно рассердилась на него, хотя
причина этого не была ясна и ей самой.

- Вы бы хотели знать, что скрывает мой мозг, - сказал он с интонацией
не вопроса, а утверждения.

- Откуда ты знаешь, что я не видела тебя силой своего предвидения?

- А вы видели? - он казался искренне заинтересованным.

- Нет!

- Сибиллы тоже имеют свои пределы, - сказал он.

Казалось, что он забавляется гневом Али, и это уменьшило ее гнев.

- Забавляешься? Ты не уважаешь мой дар? - спросила она. Но даже ей
самой вопрос показался неубедительным.

- Я уважаю ваши предзнаменования и знаки, возможно, больше, чем вы
думаете, - сказал он. - Я был на приеме во время вашего утреннего ритуала.

- И что же?

- У вас большие способности к символике, - ответил он, сосредоточив
все внимание на приборах топтера. - Это область Бене Джессерит. Но,
подобно многим другим колдуньям, вы относитесь к своей власти беспечно.

Она почувствовала приступ страха.

- Как ты смеешь!

- Я смею гораздо больше, чем думают мои создатели, - сказал он. -
Из-за этого редкого факта я и остаюсь с вашим братом.

Алия изучала стальные шары, которые служили ему глазами. В них не
было человеческого выражения. Капюшон стилсьюта скрывал линии его
челюстей. Рот оставался крепко снятым. Большая сила была в нем... и
определенность. В словах его звучала уверенность: "...смею гораздо
больше..." Так мог сказать Данкан Айдахо. Неужели тлейлаксу создали своего
гхолу лучше, чем сами рассчитывали? Или же это просто притворство?

- Объяснись, гхола, - приказала она.

- Познай себя - таков приказ? - спросил он.

И снова она почувствовала, что он забавляется.

- Не играй со мной словами, ты... ты... существо! - Она поднесла руку
к рукоятке крисножа. - Зачем тебя подарили моему брату?

- Ваш брат сказал мне, что вы следили за представлением посла. Вы уже
слышали мой ответ на этот вопрос.

- Отвечай снова - теперь мне.

- Я создан, чтобы уничтожить его.

- Это говорит ментат?

- Вы знали ответ заранее, - поддел ее гхола. - И вы знали также, что
такой дар не был необходим. Ваш брат и так уничтожает себя.

Она взвешивала его слова, продолжая держаться за рукоять крисножа.
Хитрый ответ, но в голосе звучит искренность.

- Зачем же тогда дар?

- Возможно, это позабавило тлейлаксу. Но правда и то, что Союз
предназначил меня в качестве подарка.

- Зачем?

- Ответ тот же.

- По-твоему, я беззаботно отношусь к своей власти?

- А как вы ее проявляете?

Его вопрос совпал с ее собственными мыслями. Она убрала руку с ножа и
спросила:

- Почему ты сказал, что мой брат уничтожает себя?

- О, полно, дитя! Где же ваша хваленая власть? Где ваша способность
рассуждать?

Сдерживая свой гнев, она сказала:

- Рассуждай за меня, ментат.

- Хорошо. - Он оглянулся на эскорт, потом снова занялся приборами. За
северным краем Защитной стены показалась равнина Арракина. Пригородные
деревни не были видны за завесой пыли, однако отдаленное сияние Арракина
можно было рассмотреть.

- Симптомы, - сказал он. - Ваш брат содержит официального
панегириста, который...

- Который был даром Свободных наибов.

- Странный подарок от друзей, - сказал он. - Зачем им окружать его
лестью и подхалимством? Вы когда-нибудь вслушивались в слова этого
панегириста? "Мир освещен Муад Дибом. Наш Император явился из тьмы, чтобы
сиять всем людям. Он наш отец. Он драгоценная влага вечного фонтана. Он