террасы, где пилигримы Хаджжа ждали, когда утро откроет над ними
гигантские двери. Это были двери довольно большие, в них спокойно мог
поместиться целый собор, принадлежащий какой-либо древней религии. Надо
сказать, что когда пилигримы проходили через них, их душа значительно
уменьшалась - до такой степени, что свободно могла бы пройти сквозь
игольное ушко и взойти на небеса.
огляделся вокруг, видя своими пустыми глазами щегольских жителей города,
некоторые из них были крестьянами, одетыми в нечто, напоминающее
стилсьюты, но это было только декоративной бутафорией; видя жаждущих
пилигримов, которые только что покинули воздушный транспорт и ждали этого
первого шага к посвящению, что будто бы гарантировало им место в раю.
зеленых одеяниях, они носили живых ястребов, которых научили выкрикивать
"взывание к небесам". Пищу продавали горластые продавцы. Для продажи
предлагали много всяких вещей; голоса как будто хотели перекричать друг
друга: там был Тарот Дюны со своими буклетами комментариев, отпечатанных
на шигавире. У одного продавца были экзотические кусочки одежды "с
гарантией того, что до них дотрагивался сам Муад Диб!" У другого были
бутылочки с водой, "заверенные, что они из съетча Табр, где жил Муад Диб".
Отовсюду слышались разговоры более чем на ста диалектах Галаха,
чередующиеся родные гортанные звуки и писклявые звуки языков с дальних
планет, которые были собраны под крышей священной Империи. Шуты и карлики
в ярких одеждах с ремесленных планет Тлейлаксу сновали туда-сюда в толпе.
Можно было увидеть худые и толстые лица; лица, одутловатые от воды.
Неровный шум шагов исходил от покрытия из пластали, которым были накрыты
широкие ступеньки. И время от времени из этой какофонии звуков слышался
причитающий голос, произносивший молитву:
помазанник Божий, прими мою душу! Муа-а-а-ад Диб!
цитируя строки известных "Дебатов Армистида и Линдраха".
Молодой провожатый немедленно описал их Проповеднику. Они были одеты в
просторную одежду, нисколько не напоминающую стилсьюты. Ассану Тарику
показалось это смешным, но Проповедник сделал ему замечание.
то, что приводит в движение твои бесценные мозги, а они, в свою очередь,
приводят в движение все, что зависит от мозгов. Вот видишь, что ты создал,
ты стал чувствующим, итак, рука сделала свое дело!
места: эфирные запахи, которые исходили от стилсьютов; разнообразные
мускусные запахи; обычная каменная пыль; запахи экзотической пищи и
ароматы редкого фимиама, который уже был зажжен в Храме Алии и теперь
стелился вниз по ступенькам какими-то сознательно направленными потоками.
Мысли Проповедника можно было прочитать на его лице, когда он поглощал
все, что происходило вокруг.
основания лестницы, примерно полсотни из них были привязаны друг к другу
веревками из лиан элаккового дерева. Таким образом, они, видимо, танцевали
целыми днями, пытаясь найти состояние экстаза. Когда они дергались и
топали ногами под свою музыку, у них на губах появлялась пена. Треть из
них бессознательно повисла на веревках, другие то тянули их назад, то
толкали вперед, как марионеток на проволоке. Одна из таких кукол пришла в
себя, и толпа уже знала, чего ожидать.
- Он сопротивлялся толчкам других танцующих, направляя свой взгляд то
вправо, то влево. - Здесь, где находится этот город, будет только песок! Я
ви-и-дел!
присоединились к ним.
руки и взревел таким голосом, каким, несомненно, давал команды червям при
верховой езде:
заслышав его воинственный крик.
самом деле видел их, была просто жуткой.
Все, вы! Религия Муад Диба - это не Муад Диб. Он отвергает это, отвергает
так же, как и вас! Песок покроет это место! Песок покроет вас.
провожатого и скомандовал:
отвергает это, отвергает так же, как и вас!"
просто человеческое, его голос был натренировал, вероятно, Бене Джессерит,
когда малейшие нюансы интонации уже могли означать команду.
и правил. Кто-то с террасы закричал вслед уходящему Проповеднику голосом,
который дрожал от рефлекторного страха:
под плащом и достал оттуда предмет, который узнали те, кто стоял поближе.
Это была засушенная мумифицированная рука, одна из общепринятых шуток над
смертным человечеством, эти руки иногда торчали из песка и считались
знаками, которые подавал Шаи-Хулуд. Рука так иссохла, что теперь
представляла собой крепко сжатый кулак с белыми костяшками, которые хорошо
отшлифовал пустынный ветер.
- Я говорю от руки Бога. Я - Проповедник
другие остолбенели от его внушительного вида и ужасного голоса - вот таким
образом Арракис узнал его имя. Но они не в последний раз слышали его
голос.
полумрак от тускло светящих шаров и металлически-голубого света,
исходящего от единственного экрана монитора. Экран был примерно метр в
ширину и где-то 2/3 метра в высоту. На нем просматривалась голая, покрытая
скалами долина с двумя Лазанскими тиграми, которые доедали окровавленные
останки только что убитых. На склоне холма над тиграми можно было увидеть
худого мужчину в Сардукарской рабочей форме со знаком Левенбрега на
вороте. На груди у него висела контрольная клавиатура управления.
неопределенного возраста. Лицо ее имело форму сердца, а тонкие руки крепко
обхватили подлокотники, пока она смотрела на экран. Просторная белая
одежда, отделанная золотом, скрывала ее фигуру. На расстоянии примерно
одного шага справа от нее сидел крупный мужчина, одетый в бронзово-золотую
форму старого Имперского сардукара Башара Аиде. Его седеющие волосы,
аккуратно подстриженные и причесанные, еще больше подчеркивали его грубые,
неподвижные черты лица.
Фарад'н I?
Шидловский Дмитрий
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Посняков Андрей
Корнев Павел
Каргалов Вадим