Чтение 60–й страницы книги ~Дети Дюны~

Гурни, от судьбы не уйдешь. Цель оправдывает средства? Или мне изменять
пословицы? Что ж, не имеет значения, открыто ли размахиваешь кованым
кулаком легионов Свободных или Сардукаров, либо держишь его спрятанным в
Законе Атридесов - кулак все равно наличествует. И этот слой луковицы не
обдерешь, миледи. Знаешь ли, мне интересно, какой кулак понадобится
Фарадину?

"Что он делает? - недоумевала Джессика. - Как же Дом Коррино
ухватится за этот довод, злорадствуя!"

- Так, по-твоему, Жречество не позволит Ганиме выйти замуж за
Фарадина? - Джессика рискнула запустить пробный шар, чтобы увидеть, что
могут означать слова Фарадина.

- Позволить ей? Великие боги! Жречество позволит Алии все, что она
прикажет. Она даже сама может выйти замуж за Фарадина!

"Сюда ли он и закидывает удочку?" - задумалась Джессика.

- Нет, миледи, предмет спора не в этом. Люди Империи не могут
провести различия между правлением Атридесов и правлением скотины Раббана.
Каждый день люди умирают в темницах Арракиса. Я ушел, потому что больше ни
часу не мог предоставлять Атридесам мою мечедержащую руку! Разве ты не
понимаешь, о чем я говорю, почему я сейчас у тебя - у ближайшей
представительницы Атридесов? Империя Атридесов предала твоего Герцога и
твоего сына. Я любил твою дочь, но наши пути разошлись. Если дойдет до
того, я посоветую Фарадину не принимать руки Ганимы - или Алии - иначе как
только на собственных условиях!

"А, он ведет к официальному и почетному увольнению со службы
Атридесов, - подумала Джессика. - Но все другие дела, о которых он
говорил, возможно ли, чтобы он знал, насколько они для нее значимы и
воздействуют на нее?"

Она нахмурилась:

- Ты ведь знаешь, что шпионы ловят каждое наше слово, верно?

- Шпионы? - он хмыкнул. - Они слушают нас также, как на их месте
слушал бы я. Знаешь ли ты, как моя верность пошла в другую сторону? Многие
ночи провел я в одиночестве в пустыне, и Свободные были совсем неподалеку.
В пустыне, особенно ночью, сталкиваешься с опасностью думать вовсю.

- Там ты и услышал, как Свободные нас проклинают?

- Да. В племени ал-Ураба. По повелению Проповедника я присоединился к
ним, миледи. Мы называем себя Зарр Садус - те, кто отказывается
повиноваться Жрецам. Я здесь, чтобы формально известить Атридесов: "Я
перешел на вражескую территорию".

Джессика изучала его, ища малейших разоблачительных признаков, но
Айдахо ничем не показал, будто говорит ложно или со скрытым умыслом.
Действительно ли возможно, чтобы он перешел к Фарадину? Она напомнила себе
максимум Бене Джессерит: "В делах человеческих, ничто не остается
устойчивым - все дела человеческие закручиваются спиралью кругом и прочь".
Если Айдахо действительно покинул клан Атридесов, то это бы объяснило его
теперешнее поведение. Он движется кругом и прочь. Она должна рассмотреть
это как вероятность.

"Но почему он подчеркнул, что сделал это по велению Проповедника?"

Ум Джессики быстро перебрал различные альтернативы - и она поняла,
что, может быть, ей нужно убить Айдахо. План, на который она возложила
свои надежды, оставался столь хрупким, что ничему нельзя было позволить в
него встревать. Ничему. А в словах Айдахо был намек, будто он знает ее
план. Она прикинула, каково их взаиморасположение, сдвинулась и
повернулась, заняв позицию для нанесения смертельного удара.

- Я всегда считала упорядочивающее воздействие фоуфрелум столпом
нашей силы, - сказала она. Пусть недоумевают, почему она перевела разговор
на систему классовых разграничений. - Совет Ландсраада Великими Домов,
местные Сиселраады, все заслуживают нашего...

- Ты меня не собьешь, - сказал он.

До чего ж прозрачны ее действия, подумал Айдахо. Значит ли это, что
она нарочито небрежна в утайке своих мыслей, или я все-таки прошиб стены
закалки Бене Джессерит? Последнее, решил Айдахо, но, кроме того, что-то в
ней самой - возрастные изменения. Ему печально было видеть все небольшие
отличия между новыми Свободными и прежними. Уход пустыни - уход чего-то
драгоценного для людей, и он не мог это описать, точно так же как не мог
описать то, что произошло с леди Джессикой.

Джессика уставилась на Данкана с неприкрытым изумлением, даже не
пытаясь скрыть свою реакцию. Неужели ее так легко видеть насквозь?

- Ты меня не убьешь, - сказал он, слова старого предупреждения
Свободных. - Не бросай свою кровь на мой нож. И подумал: "Я в очень
сильной степени стал Свободным". При осознании, насколько глубоко усвоил
он обычаи планеты, приютившей его вторую жизнь, у него появилось
досадливое ощущение непрерывности.

- По-моему, тебе лучше уйти, - сказала Джессика.

- Нет, до тех пор пока ты не примешь моего увольнения со службы
Атридесов.

- Принято! - отрезала она. И только по произнесении этого слова
осознала, насколько же было оно рефлекторным. Ей надо время подумать и
переосмыслить. Откуда Айдахо заранее знал, что она сделает? Она не верила,
что он способен при помощи спайса совершать прыжки во Времени.

Айдахо пятился от нее, пока спиной не уперся в дверь. Он поклонился:

- Еще раз я называю тебя миледи, и больше затем никогда. Мой совет
Фарадину будет: отослать тебя назад на Баллах, тихо и быстро, как только
можно скорей. Ты слишком опасная игрушка, чтобы держать тебя при себе.
Хотя, по-моему, он не думает о тебе как об игрушке. Ты работаешь на
Сестер, а не на Атридесов. Вы, ведьмы, движетесь в слишком глубокой тьме,
чтобы обычный смертный мог когда-либо вам доверять.

- Гхола почитает себя обычным смертным, - поддела она.

- По сравнению с тобой, - ответил он.

- Уходи! - приказала она.

- Таково мое намерение, - он выскользнул за дверь, мимо
любопытствующего взгляда явно подслушивающей служанки.

"Сделано, - подумал он. - И они смогут истолковать это лишь одним
образом".

Только в царстве математики можем мы понять точность

видения будущего Муад Дибом. Итак, во-первых, мы

постулируем любое количество направленных измерений

пространства. (Это классическая N-складчатая РАЗВЕРНУТАЯ

СОВОКУПНОСТЬ N измерений). В этом построении, ВРЕМЯ, как

оно обычно понимается, становится совокупностью одномерных

свойств. Прилагая это к феномену Муад Диба, мы

обнаруживаем, что либо мы сталкиваемся с новыми свойствами

Времени, либо что мы имеем дело с отдельной системой,

содержащей число N свойств тела. Для Муад Диба, мы

допускаем последнее. Как показывает редукция, направленные

измерения N-складчатости могут иметь лишь раздельное

существование внутри различных построений ВРЕМЕНИ.

Раздельные измерения ВРЕМЕНИ демонстрируют таким образом

свое существование. Отсюда неизбежно вытекает, что Муад

Диб в своих предвидениях воспринимает N-складчатость не

как развернутую совокупность, а как операцию внутри

единого построения. В результате, он укладывал свой мир в

то единое построение, которое являлось его видением

ВРЕМЕНИ.

Палишамба: Лекции в съетче Табр.

Лито лежал на гребне дюны, вглядываясь в извилистое скалистое
возвышение за открытыми песками. Скалы возвышались над песком как
огромнейший червь, плоский и угрожающий в свисте утра. Ни единая птица не
кружила над головой, ни единое животное не резвилось среди скал. Он видел
щели ветроуловителей почти в середине спины "червя". Значит, там есть
вода. У червя-скалы было сходство с привычным видом съетча-убежища, вот
только все живое отсутствовало. Лито лежал тихо, сливаясь с песком,
наблюдая.

В голове его, с монотонной настойчивостью блуждал один из напевов
Гурни Хэллека:

Под холмом, где лисица резвится,

Где свет солнца так ярко струится,

Там мой милый недвижно лежит.

Сквозь пахучие травы пройду я,

Но его разбудить не смогу я,

Умер он, и в могилу зарыт.

Где же там вход, гадал Лито.

Он был уверен, что это - Джакуруту (Фондак), но, кроме отсутствия
животной жизни, что-то еще было не так что-то, мерцавшее на краешке
сознания и восприятия, предостерегая его.

Что прячется под холмом?

Отсутствие животных беспокоило. Оно пробудило его чувство
осторожности Свободного: "Отсутствие говорит больше присутствия, когда
дело касается выживания в пустыне". Но там была ветроловушка. Значит, вода
и люди ее потребляющие. За названием Фондак скрывалось место, на которое
наложено табу, даже в воспоминаниях большинства Свободных утерялось то,
другое имя. И нигде не видно зверей и птиц.

Нет людей - и все же здесь начинается Золотая Тропа.