Чтение 33–й страницы книги ~Дом глав Дюны~

Какую Сестру можно снять с какого поста для этого ужасного Рассеива-
ния? Как им увеличить шансы на выживание тех немногих песчаных форелей,
которых увозили с собой Сестры? Как правильно распределить меланж? Не
стоит ли подождать, прежде чем отправлять в неизвестность Сестер? Подож-
дать, вдруг удастся выудить у Скитейла, как произвести спайс в акс-
лотль-автоклавах?

Одрейд вспомнила, что ощущение чуждости окружения возникло у нее в
тот момент, когда она жевала сандвич. Она стала рассматривать его, при-
открыла. Что это такое, что я ем? Куриная печенка с луком на ломте луч-
шего в Доме Ордена хлеба.

Вопросы о мелочах собственной будничной жизни, возможно, в этом все
дело. Но они лишь часть этого ощущения чуждости.

- Ты выглядишь больной, - сказала Белл.

- Просто слабость, - солгала Одрейд. Они, конечно, знали, что она
лжет, но кто станет оспаривать ее слова? - Вы обе, наверное, так же ус-
тали, - теплые чувства в голосе Великой Матери.

- Ты подаешь дурной пример, - не удовлетворилась Белл.

- Кто? Я? - Белл иногда удавалось пронять шуткой.

- Проклятье, ты прекрасно это знаешь.

- Это твое проявление чувств, - сказала Тамейлан.

- Даже к Белл.

- Мне не нужна твоя проклятая привязанность! Это неправильно.

- Только если я позволю этому руководить моими решениями. Только тог-
да.

- Некоторые полагают, что ты опасно романтична, Дар, - голос Белл
упал до шепота. - Ты знаешь, к чему это может привести.

- Привлечь на мою сторону Сестер по причине иной, нежели наше выжива-
ние. Ты это имеешь в виду?

- Иногда у меня просто голова от тебя болит. Дар!

- Это мое право и моя обязанность - доставлять тебе головную боль.
Как только твоя голова перестает болеть, ты становишься неосторожна.
Привязанность тебя беспокоит, а ненависть нет.

- Я знаю свой недостаток.

Будучи Преподобной Матерью, ты не можешь этого не знать.

Рабочая комната снова стала знакомым местом, но теперь Одрейд знала
источник этого враждебного чувства. Она думала об этом месте, как части
древней истории, смотря на него так, как если бы ее давно уже не было в
живых. Так это скорее всего и будет, если ее план будет успешным. Она
знала, что ей теперь делать. Пришло время открыть первый шаг.

Осторожно.

Да, Тар, я буду так же предусмотрительна, как и ты.

Возможно, Там и Белл и стары, но, когда этого требует необходимость,
ум их по-прежнему остер.

Одрейд остановила взгляд на Белл:

- Обычай. Наш обычай, Белл, не отвечать насилием на насилие, - она
подняла руку, останавливая возражения Белл. - Да, насилие вызывает
только насилие, и маятник раскачивается, пока не погибают те, кто его
раскачал.

- О чем ты думаешь? - потребовала Там.

- Может быть, стоит подбросить быку более яркую приманку.

- Мы не осмелимся. Слишком рано.

- Но мы не смеем также и сидеть здесь, бессмысленно ожидая, что они
нас найдут. Лампадас и другие наши катастрофы показали, что произойдет,
когда они появятся здесь. Когда, не если.

И пока она говорила, Одрейд чувствовала, как под ней разверзается
пропасть, а кошмарная охотница с топором подходит все ближе. Ей хотелось
погрузиться в кошмар, повернуться и увидеть ту, что столкнет их в про-
пасть, но она не осмеливалась. Эту ошибку совершил Квизатц Хадерах.

Ты не видишь будущее, ты его создаешь.

Тамейлан хотела знать, почему Одрейд подняла эту тему:

- Ты передумала. Дар?

- Нашему голе Тэгу уже десять лет.

- Он еще слишком мал для того, чтобы пытаться вернуть ему память, -
сказала Беллонда.

- А для чего мы создали его, как не для насилия? - спросила Одрейд. -
О, да! - воскликнула она, перебивая возражения Там. - Тэг не всегда ре-
шал наши проблемы насилием. Мирный Баша мог склонить врагов разумными
словами.

- Но Чтимые Матре могут никогда не согласиться на переговоры, - раз-
думчиво сказала Там.

- Если мы только не доведем их до последней черты.

- Я думаю ты предлагаешь слишком резкий курс, - сказала Белл. Естест-
венно для Белл, сделать вывод Ментата.

Одрейд сделала глубокий вздох и перевела взгляд на рабочий стол. На-
конец-то. Тогда рано утром, когда она вынула новорожденного гхолу из
этого кощунственного "автоклава", она почувствовала, как ее поджидает
это вот мгновение. Уже тогда она знала, что ей до срока придется под-
вергнуть этого гхолу суровому испытанию.

Потянувшись под стол, Одрейд подключила поле вызова. Двое ее советни-
ков молча ждали, понимая, что она собирается сказать нечто крайне важ-
ное. В одном Великая Мать могла быть твердо уверена - ее Сестры слушали
ее очень внимательно, с напряжением, которое польстило бы всякому, кто
был более привязан к собственному эго, чем Преподобная Мать.

- Политика, - сказала Одрейд.

Это заставило их напряженно застыть, превратившись в слух. Многозна-
чительное слово. Когда вступаешь в политику Бене Джессерит, торжествен-
ным парадом ведя свои силы от склона к вершине, становишься узником от-
ветственности. Взнуздываешь себя обязанностями и решениями, привязываю-
щими тебя к жизням тех, кто от тебя зависит. Вот что на самом деле свя-
зывало Общину Сестер с Великой Матерью. Одно это слово сказало советни-
кам и сторожевым псам за глазками ком-камер, что Первая среди равных
приняла решение.

Все они услышали негромкий звук шагов кого-то, кто подошел к двери
рабочей комнаты. Одрейд коснулась белой пластины в правом углу стола,
дверь за ее спиной отворилась, и на пороге появилась Стегги, ожидающая
приказаний Великой Матери.

- Приведи его, - приказала Одрейд.

- Да, Великая Мать, - сказано почти без эмоций. Внушающая надежды
послушница - эта Стегги.

Стегги исчезла, потом вернулась, ведя за руку Майлза Тэга. Волосы
мальчика были светлыми, но у корней уже начинали темнеть, что говорило о
том, что когда он повзрослеет, цвет их изменится. Детский нос на узком
лице только-только стал приобретать ястребиную угловатость, столь харак-
терную для мужчин из рода Атридесов. Взгляд голубых глаз с настороженным
любопытством обежал комнату и тех, кто в ней находился.

- Пожалуйста, подожди снаружи, Стегги.

Одрейд подождала, пока за послушницей закроется дверь.

Тэг стоял, глядя на Одрейд и не проявляя ни малейшего признака нетер-
пения.

- Майлз Тэг, гхола, - сказала Одрейд, - ты, конечно, помнишь Тамейлан
и Беллонду.

Мальчик одарил обеих женщин кратким взглядом, но промолчал. Судя по
всему, напряжение, с которым они его рассматривали, нисколько его не
трогало.

Тамейлан нахмурилась. С самого начала она была против того, чтобы на-
зывать этого ребенка гхолой. Гхолы выращивались из клеток трупов. Этот
же был результатом клонирования, точно так же, как и Скитейл.

- Я собираюсь послать его на не-корабль к Дункану и Мурбелле, - про-
должала Одрейд. - Кто сможет вернуть Майлзу его изначальную память лучше
Дункана?

- Поэтическая справедливость, - согласилась Беллонда. Она не высказы-
вала никаких возражений, хотя Одрейд знала, что без них не обойдется,
как только мальчик покинет рабочую комнату. Слишком мал!

- Что она имеет в виду? Что такое поэтическая справедливость? - спро-
сил Тэг, у него пока еще был писклявый голос.

- Когда Баша был на Гамму, он вернул изначальную память Дункану.

- Это действительно больно?

- Так было с Дунканом.

В некоторых решениях нет места жалости.

Одрейд это казалось огромным барьером на пути принятия того факта,
что ты можешь принимать собственные решения. Нечто, что ей не потребова-
лось бы объяснять Мурбелле.

Как мне смягчить удар?

Но бывает, удар невозможно смягчить, бывает, когда более мягким будет
сорвать повязки резким кратким движением агонии.

- Этот... этот Дункан Айдахо может вернуть мне мои прошлые воспомина-
ния?

- Может и сделает.

- Не слишком ли мы опережаем события? - задумчиво спросила Тамейлан.

- Я изучал доклады и отчеты о Баша, - сказал Тэг. - Он был знаменитым
воином и Ментатом.

- Я полагаю, ты этим гордишься? - похоже, Белл изливает свои возраже-
ния на мальчика.

- Не особенно, - ответил он, не моргнув, встретив ее взгляд. - Я ду-
маю о нем, как о ком-то другом. Впрочем, он довольно интересен.

- Кто-то другой, - пробормотала Беллонда и с плохо скрытым несогласи-
ем посмотрела на Одрейд. - Ты провела его через курс глубокого учения.

- Как сделала это та, что родила его.

- Я ее вспомню? - спросил Тэг.

- Вспомнишь, - Одрейд улыбнулась ему заговорщицкой улыбкой, какую они