настежь. Он почувствовал, что силы внезапно вернулись к нему, и, чтобы
полностью предвкусить ощущение свободы, он сразу вышел на лестницу и уже
оттуда стал прощаться со своими провожатыми, которые наклонились к нему.
и выпустил их, только заметив, что они оба, привыкшие к канцелярскому
воздуху, плохо переносили сравнительно свежий воздух лестничного пролета.
Они еле отвечали, и девушка, наверно, упала бы, если бы К. с невероятной
поспешностью не захлопнул дверь. К. постоял минуту, потом с помощью
карманного зеркальца привел в порядок волосы, поднял шляпу, лежавшую на
следующей ступеньке, - как видно, ее туда бросил заведующий, - и сбежал по
лестнице так бодро, такими большими прыжками, что ему даже стало не по
себе от столь быстрой перемены. Никогда его крепкий и в общем здоровый
организм не преподносил ему таких сюрпризов. Неужто его тело
взбунтовалось, и в нем происходит иной жизненный процесс, не тот, прежний,
который протекал с такой легкостью? Не отказываясь от мысли обратиться
как-нибудь к врачу, он одно решил твердо - и в этом вопросе он в чужих
советах не нуждался - постараться в будущем использовать воскресные утра
лучше, чем сегодня.
хотя бы два-три слова. Он всячески пытался подойти к ней, но она всегда
ухитрялась избегать его. После службы он сразу шел домой, усаживался в
своей комнате на кушетку, не зажигая света, ничем другим не занимался -
только следил, не появится ли кто-нибудь в прихожей. А если проходила
горничная и притворяла дверь его, как ей казалось, пустой комнаты, он
через некоторое время вставал и снова открывал дверь. По утрам он
подымался на час раньше обычного, чтобы встретить фройляйн Бюрстнер, пока
она не ушла в контору. Но все его попытки срывались. Тогда он написал ей
письма и на адрес конторы, и на домашний адрес, пытаясь оправдать свое
поведение, предлагал как угодно загладить свой промах, обещал никогда не
преступать границ, которые она ему поставит, и только просил дать ему
возможность поговорить с ней, тем более что он не мог ни о чем
договориться с фрау Грубах, не посоветовавшись предварительно с фройляйн
Бюрстнер. А в конце письма сообщал, что в следующее воскресенье он будет
весь день дожидаться в своей комнате - пусть даст хоть какой-то знак, что
согласна исполнить его просьбу о свидании или по крайней мере объяснить
ему, почему эта просьба невыполнима, причем он обещает всецело подчиниться
ее требованиям. Письма не вернулись, но и ответа не последовало. Однако в
следующее воскресенье ему был подан знак, не допускавший никаких сомнений.
С самого утра К. увидел через замочную скважину необычную суету в
прихожей, причина которой скоро выяснилась. Учительница французского языка
- впрочем, она была немка по фамилии Монтаг, - чахлая, бледная, хроменькая
девушка, занимавшая до сих пор отдельную комнату, перебиралась в комнату к
фройляйн Бюрстнер. Уже несколько часов шмыгала она взад и вперед через
прихожую. То она забыла взять что-то из белья, то коврик, то книжку, и за
всем по отдельности ей приходилось бегать, все переносить в новое жилье.
нее разгневался, она даже мелочей не поручала прислуге, - К., не
удержавшись, заговорил с ней в первый раз после пятидневного молчания.
кофе. - Нельзя ли это прекратить? Неужто именно в воскресенье надо делать
уборку?
словно с облегчением. Даже этот суровый вопрос она восприняла как
примирение или хотя бы как шаг к примирению.
Монтаг перебирается к фройляйн Бюрстнер, переносит свои вещи.
ли ей разрешено говорить дальше. Но К. решил ее испытать и, задумчиво
помешивая ложечкой свой кофе, промолчал. Потом поднял глаза и спросил:
фройляйн Бюрстнер?
вопроса, и умоляюще сложила руки перед К. - Вы слишком близко приняли к
сердцу совершенно случайное замечание. У меня и в мыслях не было обидеть
вас или еще кого-нибудь. Ведь вы меня так давно знаете, господин К., вы
мне должны поверить. Вы не можете себе представить, как я страдала все эти
дни! Неужели я способна оговорить своих квартирантов: И вы, вы, господин
К., могли этому поверить! Да еще предлагали, чтобы я отказала вам от
квартиры! Вам - и отказала! Слезы уже заглушили последние слова, она
закрыла лицо передником и громко зарыдала.
о фройляйн Бюрстнер и о том, что она взяла к себе в комнату постороннюю
девушку. - Да не плачьте же! - повторил он, обернувшись и увидев, что фрау
Грубах все еще плачет. - Я в тот раз не хотел сказать ничего дурного. Мы
просто друг друга не поняли. Это случается и со старыми друзьями.
ли К. на нее не сердится.
понял, что ее племянник, капитан, ничего не выдал, и потому решился
добавить: - Неужели вы и вправду поверили, что из-за какой-то малознакомой
барышни я с вами поссорюсь?
как только она чувствовала себя хоть немного увереннее, она сразу
становилась бестактной. - Я и то себя спрашивала, с чего бы это господин
К. так заступался за фройляйн Бюрстнер? Почему он ссорился со мной из-за
нее? Ведь он знает, что я ночами не сплю, когда он на меня сердится. А про
барышню я только то и говорила, что видела своими глазами!
из комнаты, а этого он не хотел. Он только молча пил кофе, как бы
подчеркивая, что фрау Грубах тут уже лишняя. За дверью послышалось
шарканье: фройляйн Монтаг опять проходила через переднюю.
и горничную посылала на помощь, да она такая упрямая, все хочет сама
перенести. Удивляюсь я на фройляйн Бюрстнер. Мне и то неприятно, что эта
Монтаг у меня живет, а фройляйн Бюрстнер вдруг берет ее к себе в комнату.
сахара в чашке. - Разве вам от этого убыток?
меня комната освободится, можно будет туда поместить моего племянника,
капитана. Мне давно уже боязно, что он вам мешает, оттого что пришлось на
эти несколько дней поселить его в гостиной. Он не очень-то церемонится.
Должно быть, вы считаете меня таким капризным, оттого что меня раздражает
шмыганье этой Монтаг. Слышите, опять она идет.
Если вам угодно, я скажу сейчас же!
походила на упрямство, еще больше раздражала К. Он стал расхаживать по
комнате от окна до двери, из-за чего фрау Грубах никак не могла выйти,
хотя ей только этого и хотелось.
горничная и доложила, что фройляйн Монтаг хотела бы сказать господину К.
несколько слов и просит его пройти в столовую, где она ждет. К. задумчиво
выслушал горничную, потом почти что с насмешкой взглянул на испуганную
фрау Грубах. Этот взгляд, казалось, говорил, что он, К., давно предвидел
приглашение фройляйн Монтаг, что и это тоже одно из тех мучений, какие ему
приходится терпеть от жильцов фрау Грубах в воскресное утро. Он попросил
горничную передать, что сейчас придет, подошел к шкафу, чтобы сменить
пиджак, и в ответ на жалобные причитания фрау Грубах по адресу назойливой
особы он только попросил ее убрать прибор с завтраком.
как-то связана с фройляйн Монтаг и потому особенно противна.
фройляйн Бюрстнер. Но его приглашали не в эту комнату, а в столовую, и он
рывком открыл туда дверь, даже не постучавшись.
хватило места для двух шкафов, поставленных углом около дверей, все
остальное пространство занимал длинный обеденный стол; он начинался у
дверей и тянулся почти до большого окна, к которому из-за этого трудно
было пройти. Стол уже накрыли на много персон, так как по воскресеньям
почти все жильцы обедали тут. Когда К. вошел, фройляйн Монтаг двинулась
ему навстречу от окна вдоль стола. Они молча поздоровались. Потом фройляйн
Монтаг, как всегда неестественно закинув голову, сказала:
фрау Грубах.
Нортон Андрэ
Пехов Алексей
Пехов Алексей
Земляной Андрей
Майер Стефани
Распопов Дмитрий