остро отточенного клинка достаточно, чтобы навеки отучить его выхваляться.
в джеллабу. - Никто из хашишиинов не даст похоронить себя на этом глупом
джихаде. Это мой приказ... Пусть в течение ближайшего года головы франков
будут неприкосновенны. Да не упадет с них ни один волос.
выиграть.
упускаем ли мы хорошую возможность?
вместе, как две спаривающиеся гусеницы.
Саладин и впрямь мог бы изгнать франков из этого уголка исламского мира.
Рейнальд Хвастливый - наихудший из них, но он здесь властелин. Свинья в
зловонном загоне, кровь на руках его, навоз на его сапогах. Слеп и глух он
к делам Пророка и Его заповедям, - глаза молодого человека устремились на
чашу с вином, которую он наполнил собственной рукой. - Рейнальд -
завоеватель, ничего не смыслящий в искусстве власти, он способен только к
насилиям и грабежам.
Синан.
бы. Но сейчас, здесь, только мы сможет изгнать их. Швырнуть их наземь с
переломанными спинами, как скорпионов, раздавленных конскими копытами,
чтобы солнце высушило их, а ветер смел прочь с земли Палестины.
стальной меч, и под каждым - могучий конь.
- глаза Хасана наполнились тем чувством уверенности в сказанном, которое
другие принимали за пророчество.
сможем стать свидетелями того, как забитые крестьяне и пастухи обретут
стремление к свободе. Долго ли смогут потом аббасиды, сельджуки и даже
сами айюбиды противостоять воле людей Палестины решать свои собственные
дела на своей земле? Более тысячи лет эта земля истощалась, чтобы давать
"молоко и мед" для процветания чужеземных властителей. Должно настать
время, когда Палестине позволят вернуть хоть что-то своему народу.
люди дела, в конце концов, в не люди слов.
и нащупал шарик гашиша. Опытными пальцами он заполнил трубку упругими
кусочками и дал знак Хасану. Тот вытащил тлеющий уголь из жаровни и держал
его у трубки, пока Синан жадно делал первые затяжки.
назад, на долину. Он, разумеется, не мог видеть пыльного облака. Пыль
вырывалась клубами из-под копыт тяжеловооруженных всадников и сапог
пехотинцев. Вблизи было видно, как пыль оседает хлопьями на коленях и
плечах людей, конских крупах. В отдалении пылевая завеса плыла над
плюмажами конников и смягчала вид ощетинившейся копьями пехоты. Далеко у
горизонта желтый туман скрывал холмы и укутывал собой бесконечные ряды
конических шлемов и лошадиных морд.
поднимается вверх на тысячи футов. А это могло безошибочно подсказать
любому вооруженному соединению из тех, что христиане должны были послать
на защиту Рейнальда, где находится армия Саладина.
строился в тихие времена, когда пастухи спали под звездами и отстаивали
свои права на пастбища или ягнят с помощью острого посоха. Теперь, под
властью христиан, Керак был защищен стенами из тесаного камня и рвами с
хитроумно расположенными откосами. Рвы эти охранялись английскими
лучниками, которые посылали свои оперенные стрелы на пятьсот шагов.
Саладину было бы интересно узнать, найдется ли там, за этими стенами, сто
тысяч стрел?
сходились вместе. С тыла крепость была защищена хуже, и Саладин знал об
этом: всего один ряд валов, траншей и земляных откосов. Но армия,
приближающаяся с этой стороны, вынуждена была бы сузить ряды и
протискиваться между этими укреплениями и скалистыми предгорьями. А
батальон христиан, скрытый до времени за холмами, мог внезапно броситься
наперерез в любом месте и смять ряды растянувшейся армии.
нем облаком пыли.
ним гарцевал, рука прыгала в воздухе, и на лице плясала тень от ладони.
государь, - мягко сказал Амнет. - Они редко бывают желтыми и никогда не
стелются по долине.
сделал Томасу страшные глаза за монаршей спиной.
воодушевлением.
сегодня до полудня, правда? - Он взглянул на солнце. - Мы пробираемся по
этим холмам с рассвета. Предлагаю разбить лагерь и обдумать стратегию.
следует делать привал до вечерней молитвы.
лошадей и чистой воды. Кто знает, найдем ли мы все это впереди?
Жерар жует собственную бороду. Нельзя сказать, чтобы вид растерянного
магистра доставлял Томасу удовольствие, во всяком случае, не чрезмерное.
После того, как армия Саладина прошла через эту местность, травы здесь
осталось не густо. Все источники были вытоптаны и сейчас досыхали на
солнце илистыми лужицами. В этой долине не было места для лагеря, не будет
его здесь и через год.
этот срок? Похоже, что он на это способен.
Англии и Франции - на остатки от тех денег, что король Генрих заплатил
рыцарским Орденам за отпущение греха - участие в убийстве Томаса Бекета,
архиепископа Кентерберийского. Как Ги и опасался, для того, чтобы собрать
такую армию, пришлось взять каждого второго воина Иерусалима и других
христианских твердынь на Востоке. У Франции уже никогда не хватит сил
собрать такую мощную армию в этой далеко не святой земле. Чтобы предвидеть
это, Амнету даже не нужно было прибегать к своему пророческому дару.
чтобы его армия несла с собой талисман - обломок Святого Креста. Он
хранился в раке из золота и хрусталя и был выставлен на обозрение каждого
рыцаря, когда армия, огибая Голгофу, покидала Иерусалим. Сам Амнет не
выбрал бы эту дорогу, отправляясь в поход против врага, в пять раз
превосходящего их численностью. Теперь рака с Крестом путешествовала на
седле самого сильного и храброго рыцаря. А когда этот человек чувствовал,
что бремя чести слишком тяжко для его смиренной души - и для затекающих от
тяжести груза ног - он передавал ее другому, более достойному.
походной часовне. Вечером, когда никто не видел, он отогнул полог, поднял
крышку и прикоснулся к сухой древесине. Амнет готовился испытать трепет,
чувство могущества, подобное тому, что приходило к нему из Камня. Но
ощущения были не сильнее тех, что возникают от прикосновения к столу в
трапезной или столбам забора. Пульсация соков некогда живого дерева,
сохранившаяся воспоминанием в высохших клетках; это он испытывал,
дотрагиваясь до любой древесины. Но агония Господа Нашего? Стыд только что
срубленного дерева, которое держало Его на себе? Страдания Бога при виде
Сына своего, принесенного в жертву? Ничего этого не помнила щепка. Иначе
Амнет почувствовал бы.
подлинности - древней реликвии, спор между королем Гаем и Великим
Магистром продолжался. Амнет знал, что исход дискуссии - продолжать
двигаться или встать лагерем - зависит от страхов короля Гая: кого он
Акунин Борис
Ильин Андрей
Соломатина Татьяна
Акунин Борис
Пехов Алексей
Прозоров Александр