Чтение 48–й страницы книги ~Ксеноцид~

Джейн произнесла с явной издевкой.

- Джейн, чудо ведь состояло не в том, что кукла возродилась в теле
мальчика. Чудом было то, что она вообще начала жить. Случилось нечто,
что обычное соединение между компьютерами превратилось в сознательное
существо. Что-то тебя создало. А после этого все остальное должно быть
просто мелочью.

Эндер говорил без особого убеждения. Я хочу, чтобы ты куда-нибудь
отправилась и дала мне поспать.

- Я поработаю над этим.

- Спокойной ночи, - пробормотал он.

После этого он заснул практически мгновенно. И вообще, просыпался ли
он? - размышляла Джейн. Вспомнит ли утром он про наш разговор?

Она почувствовала, как кровать шевельнулась. Новинья... сейчас она
дышала по-другому. Только теперь Джейн поняла: когда она разговаривала с
Эндером, Новинья проснулась. Она знает, что означают эти почти
неслышимые звуки, чмокания и пощелкивания: так Эндер беззвучно
разговаривает. Эндер может и забудет о том, что мы разговаривали ночью,
а вот Новинья не забудет. Она как будто застала его в постели с
любовницей. Вот если бы она могла думать обо мне иначе. Ну, как о
дочери. Внебрачной дочери Эндера от давней связи. Его ребенке, рожденной
игрой фантазии. Ревновала бы она в таком случае?

Да и являюсь ли я ребенком Эндера?

Джейн начала сканировать собственное прошлое, изучать собственную
природу. Она пыталась понять, кто она такая и почему живет.

Но, поскольку она была Джейн, а не людским существом, этими занятиями
дело не ограничивалось. Джейн следила за аналитическими поисками
Цинь-цзяо, работающей с данными Демосфена, наблюдая над тем, как девушка
все ближе и ближе подбиралась к истине.

Самым главным было найти способ, чтобы Цинь-цзяо расхотелось
продолжать поиски. Несмотря на весь опыт Джейн общения с человеческим
разумом, несмотря на множество разговоров с Эндером, это оказалось самым
сложным из заданий, поскольку индивидуальные людские существа продолжали
оставаться для нее загадкой. Джейн пришла к единственному выводу:
неважно, насколько подробно известно, что делал человек в прошлом, что
думал о деланном, что думает об этом сейчас - никоим образом нельзя
предугадать, что человек сделает через мгновение. И все же, у нее не
было выбора. Нужно было пробовать. Она начала следить за домом Хань
Фей-цы так, как не следила ни за кем до того, исключая Эндера, а в
последнее время - его пасынка, Миро. Она не могла ждать до тех пор,
когда Цинь-цзяо и ее отец введут данные в компьютер, чтобы только потом
попытаться их понять. Теперь ей следовало перехватить управление их
домашним компьютером, чтобы в качестве ушей и глаз использовать аудио-и
видеодатчики терминалов, размещенных чуть ли не в каждой комнате. И она
приглядывалась. Одинокая и далекая, она посвятила им значительную часть
собственного внимания; изучала и анализировала их слова и их поступки.
При э том Джейн пыталась определить, что они значат друг для друга.

В короткое время она пришла к выводу, что на Цинь-цзяо не сможет
повлиять никакая аргументация. Вначале Джейн придется переубедить отца,
чтобы потом уже он переубедил дочь. Вот такой образ действий находился в
гармонии с Дао. Хань Цинь-цзяо не проявит непослушания по отношению к
Звездному Конгрессу, разве только лишь по приказу Хань Фей-цы. В этом
случае, ей придется подчиниться, поскольку ее принудят.

Каким-то образом это даже облегчило действия Джейн. Переубеждать
Цинь-цзяо, переменчивого и эмоционального подростка, которая и сама себя
еще не понимает, даже в лучшем случае было весьма рискованным
предприятием. Хань Фей-цы был человеком с решительным характером,
рациональным, но, тем не менее, умеющий испытывать глубокие чувства. Он
выслушает аргументы, тем более, если Джейн убедит его, что выступление
против Звездного Конгресса пойдет на пользу его планете и всему
человечеству. Ей только нужна была соответствующая информация, чтобы
ученый сам пришел к такому выводу.

В данный момент Джейн, не хуже кого-либо из людей, уже была
ознакомлена с общественными шаблонами планеты Дао. Ведь она поглотила
всякий исторический текст, антропологический рапорт, любой документ,
созданный ее обитателями. И она открыла весьма беспокоящее явление:
население Дао управлялось своими богами в намного большей степени, чем
какой-либо иной народ в других местах или в других эпохах. Но гораздо
сильнее ее беспокоило то, каким именно образом обращались к нему боги.
Скорее всего, это была хорошо известная болезнь психики, которую
называли комплексом навязчивых психозов -КНП. В раннем периоде истории
Дао - семь поколений назад, когда планета заселялась - врачи пытались
лечить этот синдром обычными средствами. Но они тут же открыли, что
богослышащие с Дао не реагируют на нормальные лекарства, которые всем
остальным пациентам возвращали химический баланс "достаточности" - той
психической уверенности, что задание уже выполнено и уже не следует
из-за него беспокоиться. Богослышащие демонстрировали все симптомы,
характерные для КНП, только вот прекрасно известный дефект нервной
системы в данном случае отсутствовал. Следовательно, должна была
существовать другая, неизвестная причина.

Джейн начала расследовать эту проблему более тщательно. И она
обнаружила документы - вовсе даже и не на Дао, на других планетах -
которые описывали ее гораздо полнее. Исследователи сразу же сделали
вывод, что должна была выступить новая мутация болезни, вызывающей
подобные симптомы. Но, как только они опубликовали вступительные
результаты, исследования были прерваны, а ученых распределили на другую
планету.

Другую планету? Но ведь это же почти что невообразимо! Они были
вырваны из собственного времени, оторваны от своих друзей, от семей,
которые с ними не улетели. Тем не менее, никто из них не отказался. Вот
доказательство того, сколь сильному давлению они были подвергнуты. Все
покинули Дао, и с того времени никто из них уже и не пытался возобновить
ранние исследования.

Поначалу Джейн выдвинула гипотезу, что это какие-то правительственные
элементы на самой Дао приказали прервать исследования и убрать ученых с
планеты. В конце концов, верующие с Дао не желали, чтобы их вера в богов
была убита открытием чисто физического явления. Однако, ей не удалось
обнаружить каких-либо документов, свидетельствующих о том, что местное
правительство Дао вообще ознакомилось с полным рапортом. Была
опубликована лишь часть, содержащая вывод, говорящий о том, что голос
богов наверняка не является каким-либо известным и излечимым КНП. То
есть, обитатели Дао узнали лишь столько, чтобы верить, будто не
существует никакого физического объяснения голоса богов. Наука
"доказала" их существование. И не было никаких следов, чтобы кто-либо на
Дао пытался скрывать дальнейшую информацию, либо же не допускать к
исследованиям. Решения подобного рода рождались гораздо выше. В
Конгрессе. Где-то хранилась ключевая информация, недоступная даже для
Джейн, которая без труда проникала во все электронные банки памяти,
соединенные с сетью анзиблей. Такое могло случиться лишь в том случае,
когда знающие секрет столь сильно опасались этого открытия, что не
доверяли его даже самым секретным правительственным компьютерам с
ограниченным доступом.

Но Джейн не могла позволить, чтобы это ее остановило. Ей нужно было
установить истину, составляя ее из обрывков информации, оставленных по
невниманию в случайных документах или базах данных. Ей нужно было
отыскать и другие факты, которые помогли бы заполнить провалы в общей
картинке. Вообще-то говоря, людские существа ничего не могли скрыть от
кого-то, кто располагал неограниченным временем и терпением Джейн. Она
узнает, что Конгресс творит с Дао, а затем воспользуется этим знанием -
если ей это удастся - чтобы отвернуть Хань Цинь-цзяо с разрушительного
курса. Ибо Цинь-цзяо тоже открывала тайны - древние тайны, скрываемые
уже три тысячи лет.

Глава 10

МУЧЕНИК

Эндер утверждает, будто здесь, на Лузитании, мы очутились в
поворотной точке истории. Будто через несколько месяцев или лет это
будет место, где случится смерть или же взаимопонимание всех разумных
видов.

Он был исключительно предусмотрителен, привезя нас сюда, как раз в
момент нашего потенциального уничтожения.

Ты, конечно же, смеешься надо мной.

Если бы мы знали, как смеяться, то, возможно, так бы с тобой и
поступили.

Лузитания является поворотным пунктом в истории еще и потому, что
здесь находишься ты. Именно ты несешь с собой этот пункт, куда бы ни
направилась.

Мы отказываемся от него. Отдаем его тебе. Он твой.

Он всегда находится там, где встречаются чужие.

Тогда давай уже не будем чужими друг для друга.

Люди упираются в том, чтобы сделать нас чужими... у них это встроено
в гены. Но мы можем стать друзьями.

Слишком сильное слово. Скажем так, будем жить рядом.

И так долго, насколько долго будут совпадать наши интересы.

Пока светят звезды, наши интересы будут совпадать.

Возможно, и не столь долго. Может быть, лишь до тех пор, пока
человеческие существа сильнее и многочисленнее нас.

Пока что достаточно и этого.

Квимо без протестов пришел на встречу, хотя это могло отсрочить его