лучше, если не смотрели на них. Лорду Мароику было около
тридцати. У него было цветущее лицо и бледные волосы и усы
были тоже светлыми. Он остановился на полуфразе и повернулся
к Гверану. Тревога Гверана усилилась.
думаю, что бард может вызвать дождь.
что его святейшество один только может сделать это.
Обин.- Мы считаем, что надо принести лошадь в жертву богам.
Великого Бела.
жадно смотрел на флягу с пивом, стоявшую на столе.
напоследок Обин,- жертвы может быть недостаточно, если
проклятие распространяется и на землю.
спросил Гверан.
губами.- Жрецы могут читать знаки будущего, только барды
могут читат прошлое.
его: это ритуал Открытия Колодца, когда бард может
перенест ь в прошлое и р говаривать с духами давно умерших.
Ему хотелось отказаться, но если не будет урожая, бард и его
семья умрут, и не только они.
святейшество,- сказал Гверан.- Я могу только увидеть то, что
моя Муза покажет мне. Я постараюсь помо . Будете
свидетелями?
веран поднялся в свои комнаты на третьем этаже ба и,
чтобы отдохнуть перед суровы испытанием. Две комнаты были
расположены в центральной части и выходили на спиральную
лестницу. Одна - для его детей, вторая - для него с женой. В ней
было много подарков, которыми лорд Мароик одаривал своего
барда: тяжелая кровать, занавешенная украшенным пологом,
сундук, стол с двумя стульями, и небольшой ковер. На столе
стояли две арфы. Внизу были еще маленькая прямая арфа,
которую кла т на колени, и сокая тяжелая напольная арфа
для торжественных презентаций. Гверан щипнул несколько струн
и улыбнулся, услышав нежно прозвучавшее эхо. Услышав этот
звук, его на Лисса вошла через дверь детской комнаты. Она
была привлекательной женщиной с вороными черными волосами
и голубыми глазами. Но самой большой ее красотой был ее
голос - мягкий, нежный, звучавший весело, словно ветер в листве
деревьев. Своим голосом она и ленила Гверана в первый е раз,
когда он услышал его почти десять лет назад. Она была
пятнадцатилетней девочкой, а он в свои двадцать пять решил
наконец жениться после долгих лет учебы.
зале? Я поднялась сюда, чтобы уйти от них.
поработать с ними,- Лисса замерла от удивления, ее мягкие губы
раскрылись. Смеясь, Гверан взял ее руки в свои.- Ничего
страшного,- сказал он.- Они не собираются положить меня на
алтарь, как это делали во времена Рассвета.
мальчиков если ты ляжешь.
стемнело, он привел своего старого мерина из конюшни и
выехал, не торопясь, по темной сумеречной дороге. Высоко в
опаловом небе полная луна повисла над горизонтом, освещая
своим серебристы светом лес и фер . Но было очень жарко,
как днем. Деревня Блэйсбир находилась в четырех милях от
крепости. Кучка круглых домов, окруженная стеной,
п мостившаяся рядом с огороженным общинным пастбищем. В
дальнем конце пастбища стоял храм, по роенный из дерева и крытый соло й. Он был расположен в небольшой дубовой
рощице. Когда Гверан ввел в нее своего коня, молодой жрец
вышел к нему навстречу, двигаясь на ощупь. Он взял у Гверана
поводья.
святейшество ожидает в храме.
золотистым светом освещали каменный алтарь. Завернутый в
длинный белый плащ, предназначенный для ритуальной службы,
Обин стоял у алтаря, подняв руки к статуе Бога. Статуя была
вырезана из простого дубового ствола, кора которого еще
висела, отстав от древесины, и отдаленно напоминала человека.
Голова была тщательно обработана. Большие проницательные
глаза смотрели вниз, изящные руки держали за деревянные
волосы две деревянные головы.
богиням разделить с ним свое жилище.
поможет нашим людям, глаза Обина заморгали.- Ведь он
является, прежде всего, лордом всех богов и богинь.
пергаментов. Он развернул их и расстелил, как постель, затем лег
на них на спину и скрестил руки на груди. Он заставил себя
расслабиться, пока не почувствовал себя как труп,
приготовленный к похоронам. Обин опустился на колени у его
ног. Старик двигался медленно и с трудом, пока садился на свои
пятки.
ночь? - спросил Гверан.
елано.
как пляшут пламени свечи. Надо много времени, чтобы
выполнить этот ритуал. Для того, чтобы вызвать х древнего
барда клана Белого Волка, разбираясь в перепутанных точках
родословной Мароика. Гверан замедлял свое дыхание до тех пор,
пока ему не показалось, как будто он плывет, отдыхая на мягких
облаках. Тени от свечей плясали на потолке, подбрасываемые
только тихим размеренным дыханием старого жреца. Доведя
себя до точки засыпания, Гверан начал декламировать в темноте,
бормоча в такт своему дыханию. Он говорил медленно,
прочувствованно каждое слово его "Песни прошлого":
лицом и губами, красными как спелые ягоды и иссиня-черными
волосами. И он не знал, где видит ее: или в своем уме, или наяву в
темноте; но он видел ее так ясно, как потолок храма. Она
улыбнулась ему, перебирая пальцами свои волосы и кивала ему,
подзывая.
поблекли, окружив его пучком белого света. Он слышал свой
собственный голос, но слова были неразборчивыми. Последним,
что он видел, был жрец. Затем Гверан ясно увидел себя
гуляющим среди белых берез. Маленький клочок поросшей
травой земли, три тоненьких деревца, серая каменная стена
колодца - все было таким ясным и убедительным для него, как
храм, в котором он находился, но со всех сторон от этого
тянулась белая пустота, заполненная странным туманом. Агвин
сидела на краю колодца и смотрела на него с едва заметной
улыбкой.
умираю по твоему желанию.
разговаривать, потому что вместо глаз у нее было две мягких
сферы опалового тумана.
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Белов Вольф
Роллинс Джеймс
Корнев Павел
Березин Федор