там, где обещали волшебство, но занимались больше благовониями, нежели
колдовскими отварами, люди разучились удивляться?
истинный смысл этого места - не только в том, на что он смотрит. Подлинно
действенные снадобья держали надежно укрытыми от глаз. Получить их можно
было лишь имея указ чародея. В этом мире такие чародеи звались "ВРАТ-ШИ" и
записывали свои магические формулы на листочках бумаги - согласно
"Мортципедии", "РЕЙСЕПАХ". Это слово было незнакомо стрелку. Можно было бы
проконсультироваться более подробно, но он не стал утруждаться. Он знал,
что ему нужно, и, быстро заглянув в "Мортципедию", выяснил, где именно в
магазине это можно добыть.
которым было написано "ИЗГОТОВЛЕНИЕ И ОТПУСК ЛЕКАРСТВ ПО РЕЦЕПТАМ".
торговлю сельтерской Каца (галантерея и всякая всячина для барышень и
кавалеров)", давно лежал на кладбище, а его единственный сын выглядел так,
будто и сам одной ногой уже стоял в могиле. Кацу-младшему было всего сорок
шесть, но выглядел он на двадцать лет старше - лысеющий, хрупкий, с
желтоватой кожей. Он знал, что про него говорят, будто он - вылитая смерть
с косой, но никто не понимал, почему.
Рвет и мечет. Дескать, если он не отпустит валиум по ее треклятому рецепту
- сейчас же, СИЮ ЖЕ МИНУТУ! - она подает на него в суд.
телефону? Тогда она по крайней мере сделала бы ему одолжение, заткнулась -
разинула бы пасть пошире, подняв над ней телефонную трубку, и дело с
концом.
желтоватые зубы.
секундной стрелкой его наручных часов минуту) перебил Кац бушующую
клиентку. Как бы ему хотелось хоть раз суметь сказать: "Хватит на меня
орать, дура-баба! Ори на своего ДОКТОРИШКУ! Он посадил тебя на это
дерьмо!" Верно. Проклятые знахари прописывали валиум так, будто это
жевательная резинка, а когда решали урезать снабжение, на кого выливалось
все дерьмо? На этих коновалов? О, нет! На него!
словно злющая оса в банке. - Я вот что понимаю: я с вашей дрянной аптекой
немало дел делаю, все эти годы я была вашей верной клиенткой и...
сквозь очки на карточку паскудной бабы, - ...с доктором Брамхоллом. Срок
действия вашего рецепта истек. По федеральным законам отпуск валиума без
рецепта - преступление. "Хотя преступлением в первую голову должно
считаться выписывание таких рецептов... разве что тем пациентам, которым
прописываешь эту дрянь, даешь нигде не зарегистрированный номер телефона",
- подумал он.
отчетливо слышались режущие нотки неподдельной паники. Эдди мигом
распознал бы этот тон - то кричала дикая Птица-Торчок.
номер телефона у него есть. - Да. У всех у них был его телефон. То-то и
беда. Кац в свои сорок шесть лет был похож на умирающего именно из-за
фершлюгинер [проклятых (идиш)] врачишек.
котором я здесь еще как-то удерживаюсь, растаял наверняка - это послать на
хуй пару-тройку сволочных наркашек. Всего-то".
Ратбан. Ее голос больно сверлил ему ухо. - ОН КУДА-ТО УКАТИЛ ОТДЫХАТЬ СО
СВОИМ ЛЮБОВНИЧКОМ-ПЕДРИЛОЙ, И КУДА, МНЕ НИКТО НЕ СКАЖЕТ!
Каца было две язвы, одна залеченная, другая - кровоточащая, и все - из-за
баб вроде этой сучки). Он закрыл глаза. Следовательно, не видел, что его
помощник не сводит глаз с подходившего к рецептурному отделу мужчины в
синем костюме и золотых очках. Не видел он и того, что Ральф, пожилой
толстый охранник (Кац платил ему жалкие гроши и все-таки страшно негодовал
по поводу такого расхода; у отца никогда не было надобности в охраннике,
но отец, холера ему в бок, жил в то время, когда Нью-Йорк был городом, а
не клоакой) вдруг очнулся от обычного тупого оцепенения и потянулся к
висящему на бедре револьверу. Кац услышал пронзительный женский крик, но
подумал, что просто она только что обнаружила, что весь "Ревлон" дали в
продажу; Кац вынужден был пустить "Ревлон" в продажу, поскольку этот потц,
Долленц, державший аптеку в конце улицы, сбивал ему цены.
Кац думал только о Долленце и стерве, висящей на телефоне; он думал, как
чудесно выглядела бы эта парочка, покрытая лишь тонкой пленкой меда и
выставленная на муравейник под жгучее солнце пустыни. ОН - на свой
муравейник, ОНА - на свой. Прелесть! Кац думал: хуже некуда, совершенно
некуда. Старый Кац был так решительно настроен на то, что сын пойдет по
его стопам, что соглашался платить только за диплом провизора; и вот сын
пошел по стопам отца; и холера папаше в бок, поскольку сейчас этот сын,
несомненно, переживает самый паскудный момент в своей жизни - жизни,
которая изобиловала паскудными моментами и до срока превратила его в
старика.
пять милли. Этого хватит?
голосу рассудка! - И она повесила трубку. Вот так вот просто. Без единого
слова благодарности. Зато когда она снова встретится с ходячей прямой
кишкой, которая называет себя врачом, то готова будет в ногах у него
валяться, башмаки ему собственным носом драить, минет ему делать; она...
По-моему, у нас проб...
выстрела, напугавший Каца так сильно, что у него в голове промелькнула
мысль: вот сейчас, в последний раз чудовищно трепыхнувшись в груди, сердце
остановится навсегда.
Поспешно опустив глаза, Кац заметил в кулаке этого человека пистолет.
Слева от себя аптекарь увидел охранника. Ральф, баюкая кисть руки, не
сводил с вора выпученных глаз, которые, казалось, вот-вот выскочат из
орбит. Пистолет тридцать восьмого калибра (послушный долгу Ральф не
расставался с ним все те восемнадцать лет, что прослужил в полиции... и
стрелял из него только в подвальном тире 23-го участка; он говорил, будто
дважды применял его, будучи при исполнении - но как знать?) теперь
превратился в сломанную железку и лежал в углу.
снайпера. - Много. Сейчас же. РЕЙСЕП пусть тебя не волнует.
бунтовало в груди, желудок превратился в горшок с болезненно бурлящей
кислотой.
собственного голоса. Ничего особенно странного в этом не было, поскольку
аптекарю казалось, будто рот у него выстлан фланелью, а вместо языка -
кусок ватина. - Здесь нет кокаина. Это не то лекарство, чтоб отпускать его
где по...
оправленных в золото очках. - Я сказал кефлекс.
ненормальному мамзеру, однако решил, что тот может взбелениться. Он слыхал
об аптеках, обчищенных из-за амфетамина, из-за бенечек, из-за полудюжины
других препаратов (включая драгоценный валиум миссис Ратбан), но кефлекс?
Кац подумал, что это будет первое пенициллиновое ограбление в истории.
со страху и бессмысленно таращить глаза. Делай что-нибудь.
секунды порхнул за плечо грабителя, и аптекарь увидел такое, во что с
трудом мог поверить. В этом городе? Нет. Тем не менее, похоже, это
происходило на самом деле. Везение? Что, Кацу в самом деле привалило
счастье, и не еврейское? Вот это можно было заносить в "Книгу рекордов
Гиннеса"!
в суму. В большую суму. - Тут он безо всякого предупреждения круто
повернулся на каблуках, и зажатый в кулаке револьвер снова рявкнул. Зычно
взревел какой-то мужчина. Стекло витрины разлетелось, осыпавшись на
тротуар и мостовую сверкающим водопадом осколков разной формы. Нескольких
прохожих порезало, но серьезно никто не пострадал. В аптеке Каца кричали
женщины (да и мужчины не очень-то отставали). Хрипло заревела
сигнализация. Покупатели в панике ринулись к дверям, за порог. Человек с
револьвером опять повернулся к Кацу; выражение его лица совершенно не
Чернецов Андрей
Березин Федор
Акунин Борис
Суворов Виктор
Юрьев Сергей
Пехов Алексей