и хрусталем большая, как двухместный самолет, рыба с аккуратно впечатанным
в чешуйчатый блестящий бок одним-единственным загадочным словом Высокого
Слога "ВОСТОРГЪ".
их бредовой дороги. Чуть дальше в разных направлениях расходились еще три
прохода - такие узкие, что каждый можно было бы назвать лазом. На сей раз
Режь-Глотку избрал правое ответвление. Новая тропка, образованная чем-то
вроде крутых насыпей из гниющих коробок и огромных блоков старой бумаги
(возможно, бывших книг или журналов), оказалась чересчур узка, чтобы
бежать по ней бок о бок. Режь-Глотку вытолкнул Джейка вперед и принялся
нещадно колотить мальчика по спине, чтобы принудить его двигаться быстрее.
"Вот что должен чувствовать бычок, когда его гонят на убой", - мелькнуло в
голове у Джейка, и он поклялся, что, если выберется из этой передряги
живым, никогда больше не будет есть бифштексов.
поворотов тропинки, и чем глубже Режь-Глотку загонял его в дебри
истерзанной стали, ломаной мебели и технического утиля, тем эфемернее
становились надежды мальчика на спасение. Теперь даже Роланду было не под
силу разыскать его. Пытаясь найти Джейка, стрелок неминуемо заплутал бы и
до самой смерти блуждал по забитым хламом тропам этого кошмарного мира.
бумаги пришли бастионы картотечных шкафов, груды счетных машинок и горы
компьютерного оборудования. Джейк бежал словно по складу радиоутиля,
привидевшемуся ему в страшном сне. Почти целую минуту по правую руку от
Джейка тянулась стена, построенная, казалось, исключительно из телевизоров
или небрежно составленных один на другой видеотерминалов с дисплеями. Их
экраны неподвижно взирали на мальчика, как остекленелые глаза мертвецов.
Мостовая по-прежнему шла под уклон, и Джейк понял, что они находятся в
самом настоящем тоннеле. Полоса хмурого неба над головой сузилась в
полоску, полоска в ленточку, а ленточка превратилась в тонкую нить. Они
попали в мрачное подземное царство и, точно крысы, шныряли по ходам в
исполинской куче отбросов.
теперешнем состоянии, измученный до предела и терзаемый болью, не слишком
испугался такой возможности. Если свод тоннеля обвалится, он, по крайней
мере, получит возможность передохнуть.
левый поворот тычком в левое плечо, правый - тычком в правое. Когда
требовалось идти прямо, пират отвешивал Джейку подзатыльник. Мальчик
попытался увернуться от выступающей трубы, но не вполне успешно. Труба
огрела его по бедру, и Джейк, беспомощно размахивая руками, отлетел к
противоположной стене узкого прохода, к сложной абстрактной композиции из
стеклянных осколков и неровно обломанных досок. Режь-Глотку поймал его и
снова толкнул вперед.
употребил бы тебя здесь же, а тем временем перерезал бы тебе глотку, будь
я мерин!
да кулаки Режь-Глотки, которые поминутно опускались то на плечи мальчика,
то на его затылок. Наконец, в тот самый миг, когда у Джейка созрело
твердое убеждение, что сил бежать дальше у него нет, Режь-Глотку схватил
его за шиворот и рывком остановил, да так яростно, что Джейк со сдавленным
писком врезался в пирата.
Гляди прямо перед собой и у самой земли приметишь две жилки наперекрест.
Видишь?
вздымались горы огромных медных котлов, справа высились штабеля стальных
емкостей, напоминающих кислородные баллоны, с которыми ныряют
аквалангисты. Джейк подумал, что одним энергичным выдохом может превратить
этот завал в лавину. Мальчик рукавом утер глаза, отвел со лба спутанную
челку и постарался не думать о том, каково это, когда на тебя сверху
взгромоздится примерно шестнадцать тонн таких баллонов. Он прищурился,
глядя в ту сторону, куда показывал Режь-Глотку. Да, с большим трудом можно
было различить две тонкие серебристые нити, похожие на гитарные струны или
струны банджо. Они выходили из противоположных стен прохода и пересекались
в паре футов над мостовой.
осторожен, ибо стоит зацепить одну из этих жилок, и половина всей каменной
и железной городской блевотины рухнет на твою головенку. И на мою тож,
хоть мне и сумнительно, что сие тебя сильно взволнует. Я прав? А теперь
пшел! Ползком!
перед собой. Пробираясь под туго натянутыми тонкими проволоками, мальчик
обнаружил, что все-таки не прочь пожить еще немного. Ему чудилось, он
каждой своей клеткой чувствует, как все эти тонны старательно
уравновешенного хлама ждут, когда же можно будет ринуться вниз, на него.
"Эти проволочки, наверное, удерживают пару тщательно выбранных угловых
камней, - подумал он. - Если одна из них оборвется... трах-бах-ой-е-ей,
умирает зайчик мой". - Спина Джейка прошла впритирку к проволоке, и в
вышине что-то скрипнуло.
Осторожней!
проволоками. Пропахшие потом, слипшиеся волосы упали ему на глаза, но он
не посмел откинуть их.
долгой практикой, проскользнул под скрещенными сторожевыми нитями. Он
поднялся на ноги и схватил ранец Джейка прежде, чем мальчик успел снова
надеть его. - Что тут, постреленок? - спросил пират, расстегивая пряжки и
заглядывая внутрь. - Сыщется тут гостинец для старинного дружка-приятеля?
Режь-Глотку любит гостинчики, страсть как любит!
голова Джейка запрокинулась, а из носа вновь полетели клочья кровавой
пены.
зенки еще глядят, вот за что! - рявкнул Режь-Глотку и отшвырнул ранец
Джейка в сторону. Опасная, жуткая ухмылка обнажила редкие гнилые зубы. - И
за то, что чуть не сронил на нас все тутошнее назьмо! - Пират помолчал и
более спокойно прибавил: - А _е_щ_е_, должен сознаться, мне того хотелось.
Кака гляну на твою овечью рожу, бестолочь, так руки и чешутся влепить
затрещину, терпежу нет, как чешутся! - Ухмылка Режь-Глотки стала еще шире,
открылись белесые гноящиеся десны - без этого зрелища Джейк с легкостью
мог бы обойтись. - Коли твой удалой дружок следом за нами доберется
досюдова да сгоряча налетит прямехонько на сии жилочки, то-то будет ему
супризец! - Продолжая ухмыляться, Режь-Глотку задрал голову и посмотрел
наверх. - Помнится мне, где-то там пристроен омнибус.
узкие канавки в грязи на его щеках.
твой старинный приятель - особа зело чувствительная, и коли возьмется
горевать да печаловаться, возвернуть ему улыбку может токмо
оплеуха-другая. _Б_е_г_о_м_!
уводящие все глубже в недра зловонного, потрескивающего, поскрипывающего
лабиринта, давая знать о своем решении жесткими, сильными тычками в плечо.
Забили барабаны - Джейк не заметил, когда; казалось, звук идет отовсюду и
ниоткуда. Для мальчика это стало последней каплей. Он перестал думать,
перестал надеяться, перестал сопротивляться кошмару и ушел в него с
головой.
всей ее ширине и высоте. В отличие от Джейка стрелок вовсе не надеялся
выйти по другую сторону баррикады на открытое пространство. Здания,
расположенные восточнее этой точки, наверняка представляли собой
охраняемые острова, поднимающиеся из внутреннего моря мусора, тряпья,
отбросов, неведомых приспособлений и механизмов, всевозможной утвари... и,
несомненно, ловушек. Кое-что из упомянутых следов жизнедеятельности
человека, разумеется, находилось там, где рухнуло или развалилось пятьсот,
семьсот или тысячу лет назад, но большую часть хлама, полагал Роланд, по
крупицам натащили сюда Седые. В итоге восточная часть Лада превратилась в
неприступную крепость, и Роланд сейчас стоял под ее стенами.
бетонной глыбой отверстие, ведущее в проход. В мягкой пыли виднелись следы
двух пар ног, больших и маленьких. Роланд начал выпрямляться, взглянул еще
раз и снова присел на корточки: цепочек следов было не две, а три - третья
складывалась из отпечатков лап небольшого зверька.
полумраке кто-то тихо, коротко тявкнул. Роланд ступил в проход и за первым
же поворотом, за выступом неровной стены, увидел внимательные глаза с
золотой каемкой. Он поспешил к косолапу. Чик, который по-прежнему
предпочитал держаться подальше от людей, делая исключение лишь для Джейка,
Сертаков Виталий
Лондон Джек
Глуховский Дмитрий
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Посняков Андрей