разгневанным, чтобы убивать. Так даже лучше.
способен. Я поднял руку, помахал ему на прощание и, повернув коня,
поскакал по хессекской дороге к Семзаму, сопровождаемый четырьмя
разбойниками.
ветхих странствующих кибиток и лабиринт улочек, битком набитых
импровизированными постоялыми дворами, которые каким-то образом, вопреки
всем ударам судьбы, выдержали испытания временем. Около берега захиревшие
особняки древних хессеков балансировали на мраморных ходулях, как ужасные
старые умирающие птицы. Дождь, начавшийся на побережье три дня назад,
кажется, был намерен смыть всю гнусную грязь из порта. Там не было ни
стен, ни стражи, это был центр, куда стекались толпы разбойников, бродяг и
тинзенских контрабандистов, привозивших товары с запада и внешних островов
на юге. В доках каноэ чернокожих из джунглей стояли бок о бок с высокими
кораблями рабовладельцев и однопалубными галерами симейзских пиратов.
два верхних этажа, был переделан в "Гостиницу Танцующего Тамариска".
Здесь, как следы былого невероятного блеска хессеков, остались серебряная
клетка для сверчков с отбитым кусочком стенки около дверцы, круглые
фонарики и великолепный, но потертый порнографический ковер на стене:
нарисованные обнаженные мальчики сидели в ряд на низкой галерее, глядя
сквозь кружевные веера в ожидании, когда кто нибудь из посетителей
заинтересуется ими. Между тем дождь через щели потрескавшихся рам зеленого
хрусталя капал с потолка.
мне, что Семзам платит ему дань. Как друга и кровного брата повелителя
бандитов и в придачу шрийского волшебника, меня накормили и приютили, не
спросив с меня денег за ночлег, и пообещали подыскать корабль, куда бы я
ни захотел отправиться.
докам.
дали. На западе, за вершинами скалистых бухточек, на серебряных
проволочках своих лучей снижалось солнце. Мой проводник, морщинистый
хессекский головорез, у которого недоставало некоторых частей тела, указал
пальцем на корабль.
внешними островами.
из моих бандитов на изобретательном хессекском языке.
левой рукой, на которой остался только большой палец.
земле с белыми горными вершинами. Господин, это путешествие на много
месяцев или больше. Говорят, там золото, драгоценные камни... Только один
корабль добрался туда и вернулся назад богатым.
означавший "тюрьма" или "веревка", или, другими словами, масрийский суд. -
Однако, - добавил он, - Ланко мог бы отважиться на такое путешествие: у
него нелады с масрийским законом, и он был бы не прочь отделиться от него
океаном. И если вы можете платить...
и платить?
не то чтобы я хотел разбогатеть, просто они там были. Когда я пытался
расплатиться за кров и еду со шрийцами, то обнаружил, что монеты
возвращаются прямо в кошелек в моем кармане на следующий день, и на
следующий день, и все те дни, пока я доверял их щедрости. Однако смогу ли
я заплатить пиратскому капитану за многомесячное плавание в неизведанное,
это еще бабушка надвое сказала.
что у того мерзкий характер. Его судно находилось за ближайшим мысом,
очевидно, скрываясь от масрийских соглядатаев. Под проливным дождем я со
своим эскортом отправился, огибая мыс, через белые и черные пески вверх по
узкой прибрежной полосе, к месту, по крайней мере, подтвердившему, что
штурман корабля Ланко знает свое дело.
серебристо-коричневого неба, черный в свете дождя. Казалось, он
настороженно дремал, готовый отплыть в любую минуту. Если бы я нуждался в
Знаке, то вот он. Этот корабль в точности, до последней детали совпадал с
тем, видение которого посетило меня на острове Пейюана, и "Вайн-Ярд" не
был на него похож. Этот корабль повезет меня к Уастис.
одним рядом весел. Острый нос был повернут к морю: казалось, корабль
немедленно готов сняться с якоря.
бандиты зашумели в ответ. Было такое впечатление, что Ланко отказался от
присяги верности кому-либо, кроме себя. Я удержал своих спутников от
перебранки, и мы поднялись на борт. На палубе стояли, дерзко таращась на
нас, несколько матросов, по виду симейзцев. Я заметил, что некоторые из
зевак обладали бросающимся в глаза массивным телосложением гребцов, хотя
никто из них не был прикован и не выглядел рабом.
мной одним. Мои телохранители поспешно зарычали и зафыркали с яростью
профессиональных злодеев. В конце концов, я один спустился в каюту, и
дверь за мной закрыли.
кувшин с какой-то жидкостью. Вид кувшина не вызывал желания пить из него.
Сам Ланко был высоким непростых кровей симейзцем с сальным лицом и хитрыми
глазками.
Это преступление для меня, как кость в горле, потому что оно бессмысленно.
И вот новый Чарпон. Я должен завладеть его кораблем, но я не буду убивать
его, ни я, ни кто-либо другой, кого я по малодушию пошлю вместо себя".
нисколько. Я не беру пассажиров.
где рядом с судном плавают тюлени и впрыгивают прямо на палубу, а зимой
девушки, высоко сидя на плавающих в воде ледяных столбах, показывают тебе
свои прелести, - он раскупорил кувшин, выпил и заткнул его. - Больше
кораблей уплыло туда, чем вернулось назад. Возвращается множество легенд,
но не люди.
властей Бар-Айбитни.
как вся каюта внезапно наполнилась жаром. Меня всегда интересовало, что я
стал бы делать в подобной ситуации, теперь я это выяснил: когда нож
взметнулся вверх к моему лицу, я развернул его своей Силой, что было
быстрее, чем если бы я действовал руками.
глазах светился скорее расчет, нежели тревога.
сторону.
позволь мне отработать проезд. Если ты не пойдешь на запад, то отвези меня
на какой-нибудь остров по пути, где я смог бы найти корабль.
сделанные ножом раньше. Упавший стул его не беспокоил.
бы обойтись без всею этого, а просто обязать его оказать мне эту услугу,
заставить и избить его, если он меня подведет". А где-то в самой глубине
меня звучал голос: "Чарпон, Длинный Глаз, Лайо, Лели, Малмиранет".
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Ильин Андрей
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Белов Вольф