усмешке белые зубы. Он ни разу прежде не видел, как пискуны улыбаются. И
никогда не смотрел на них снизу вверх. Всегда сверху вниз. Только свер-
ху. Надо лежать спокойно, вырываться пока нет смысла. Хоть они и коро-
тышки, их - четверо, а Битый забрал его пистолет. Надо выждать, улучить
минуту? Но в горле у него поднималась мучительная тошнота, и он дергался
и напрягался против воли. Маленькие руки прижимали его к земле без осо-
бых усилий. Маленькие зеленые морды качались над ним, ухмыляясь.
ной руке нож, а в другой держа пистолет.
вертолету, летите на Центральный и скажите полковнику, что тут все сож-
жено, а люди убиты.
плече пискуна, и нож в зеленых пальцах дрожал. Узкое изуродованное лицо
почти прижималось к лицу Дэвидсона, и теперь он увидел, что в
угольно-черных глазах прячется странный огонь. Голос пискуна был
по-прежнему мягким и тихим.
стукнулся затылком, спасибо Битому! Пискуны отошли. Знают, что руки у
него вдвое длиннее. Ну а что толку? Вооружен-то не один Битый. Вон и
другой тычет в него пистолетом. Да это же Бен! Его собственный пискун,
серый облезлый паршивец - и, как всегда, выглядит идиотом. Да только в
руке у него пистолет.
летам, но Дэвидсон повернулся и зашагал к аэродрому.
во. Другой завопил:
кали.
снаряд. Черт, подлость какая! У самих пистолеты, а он безоружен! Надо
прибавить шагу. В беге не пискунам с ним тягаться. А стрелять они толком
не умеют.
не вмешался Любов, не спас его от заслуженной взбучки и не начал с ним
цацкаться. Вот тут его и стали звать Селвером. Черт, да что же это?
Бред, кошмар.
тую дымку вечера. У тропы валялся труп, а он и не заметил, когда шел ту-
да. Совсем не тронут огнем, словно белый мяч, из которого выпустили воз-
дух. Голубые выпученные глаза? А его, Дэвидсона, они убить не посмели. И
больше по нему не стреляли. Еще чего! Где им его убить! А вот и верто-
лет! Блестит, миленький, как ни в чем не бывало. Одним прыжком он ока-
зался внутри и сразу поднял вертолет в воздух, пока пискуны чего-нибудь
не подстроили. Руки дрожат? Ну да, чуть-чуть. Все-таки шок порядочный.
Его им не убить!
ти над самой землей, высматривая четырех пискунов. Но среди черных куч
внизу не было заметно ни малейшего движения.
только четверо пискунов. Не приснилось же ему это! И они не могли исчез-
нуть. Значит, они там, прячутся? Он начал бить из носового пулемета.
Вспарывая обожженную землю, пробивал дыры в листве, хлестал по обгорелым
костям и холодным трупам своих людей, по разбитым машинам, по гниющим
белесым пням, заходя на все новые и новые круги, пока не кончилась лента
и судорожная дробь пулемета не оборвалась.
рения, и он твердо знал, что не бредит. Теперь надо доставить известия в
Центрвилл. Он повернул к проливу. Мало-помалу его лицо принимало обычное
невозмутимое выражение. Свалить на него ответственность за катастрофу им
не удастся -- его ведь там даже не было! Может, они сообразят, что пис-
куны не случайно дождались, чтобы он улетел. Знали ведь, что у них ниче-
го не выйдет, если он будет на месте и организует оборону. Во всяком
случае, хорошо одно: теперь они займутся тем, с чего следовало начать, -
очистят планету для человеческого обитания. Даже Любов теперь не сможет
помешать полному уничтожению пискунов, раз все подстроил его любимчик!
Некоторое время теперь придется посвятить уничтожению этих крыс, и, мо-
жет быть? может быть, эту работку поручат ему. При этой мысли он чуть
было не улыбнулся. Однако сумел сохранить на лице невозмутимость.
занные невидимыми речками холмы Центрального острова - крутые волны мно-
голистного леса, тонущего во мгле.
но сменяли друг друга в волнах длинных листьев, колышимых ветром. Толс-
тые и узловатые корни бронзовых ив были мшисто-зелеными над ручьем, ко-
торый, как и ветер, струился медлительно, закручиваясь тихими водоворо-
тами, или словно вовсе переставал течь, запертый камнями, корнями, купа-
ющимися в воде ветками и опавшими листьями. Ни один луч не падал в лесу
свободно, ни один путь не был прямым и открытым. С ветром, водой, сол-
нечным светом и светом звезд здесь всегда смешивались листья и ветви,
стволы и корни, прихотливо перепутанные, полные теней. Под ветвями, вок-
руг стволов, по корням вились тропинки - они нигде не устремлялись впе-
ред, а уступали каждому препятствию, изгибались и ветвились, точно нер-
вы. Почва была не сухая и твердая, а сырая и пружинистая, созданная неп-
рерывным сотрудничеством живых существ с долгой и сложной смертью
листьев и деревьев. Это плодородное кладбище вскармливало тридцатиметро-
вые деревья и крохотные грибы, которые росли кругами поперечником в сан-
тиметр. В воздухе веяло сладким и нежным благоуханием, слагавшимся из
тысяч запахов. Далей не было нигде - только вверху, в просвете между
ветвями, можно было увидеть россыпь звезд. Ничто здесь не было однознач-
ным, сухим, безводным, простым. Здесь не хватало прямоты простора.
Взгляд не мог охватить всего сразу, и не было ни определенности, ни уве-
ренности. В плакучих листьях бронзовых ив переливались оттенки ржавчины
и закатов, и невозможно было даже сказать, какого собственно цвета эти
листья - красно-бурого, рыжевато-зеленого или чисто-зеленого.
Он увидел старика, ушедшего в сны, и остановился. Старик поглядел на не-
го из-за длинных ивовых листьев и увидел его в своих снах.
путь.
кой и ручьем. Его голова упала на грудь, потому что он был измучен и
нуждался во сне. Он шел пять суток.
Селвера из ивовых зарослей в более сухое сумрачное царство дубов и тер-
новника. - А я было подумал, что ты Бог, - сказал он, держась на шаг
впереди. - И мне кажется, я тебя уже видел. Может быть, в снах.
раньше не бывал.
ных кланов - Березы и Остролиста - тоже живут среди нас. А дочерей Ябло-
ни у нас нет. Но ведь ты пришел не для того, чтобы искать жену, так?
лась и на четвереньках проползли по узкому туннелю во внутреннее помеще-
ние, освещенное отблесками огня в очаге. Старик выпрямился, но Селвер
бессильно скорчился на полу. Теперь, когда помощь была рядом, его тело,
которому он столько времени беспощадно не давал отдыха, отказалось ему
повиноваться. Руки и ноги расслабились, веки сомкнулись, и Селвер с бла-
годарным облегчением соскользнул в великую тьму.
пришел их целитель и смазал снадобьями рану у него на плече. Когда нас-
тупила ночь, Коро Мена и целитель Торбер остались сидеть у огня. Почти
все мужчины удалились в свои жилища к женам, а двое юношей, еще не нау-
чившихся уходить в сны, крепко спали на скамьях.
сказал целитель. - И уж совсем не понимаю, чем он мог так поранить пле-
чо. Странная рана!
ее и не увидел ее.
похоже на работу человеческих рук.
го наваливается необъяснимый страх, и ушел в сон, чтобы найти объяснение
этому страху, - ведь он был стариком и умелым сновидцем. Во сне были ве-
ликаны, тяжеловесные и страшные. Их сухие чешуйчатые конечности и туло-
вища были завернуты в ткани. Глаза у них были маленькие и светлые, точно
оловянные бусины. Позади них ползли огромные непонятные махины, сделан-
ные из отшлифованного железа. Они двигались вперед, и деревья падали пе-
ред ними.
Браун Дэн
Лондон Джек
Шилова Юлия
Круз Андрей
Панов Вадим
Сертаков Виталий