так силен, Город - только западня.
сылать женщин туда, где их ждут всякие опасности, а самим оставаться под
защитой стен.
гут ничего решить?
кого. - Продолжать - значило обвинить во всех бедах Вольда и его роди-
чей, а потому он добавил только: - И мы будем ждать здесь, пока нас всех
не перебьют.
надежностью Анвильда, отвернулся от грозного зрелища Откочевки, кое-как
спустился по приставной лестнице и пошел распорядиться, чтобы его родичи
спасались, пока еще не поздно. Он тоже пойдет с ними. Ведь сражаться
против бесчисленных врагов бесполезно, а хоть горстка Людей Тевара долж-
на уцелеть, должна выжить.
подчиниться ему. Они не убегут. Они будут сражаться.
ти. Они будут свободными? если не останутся тут с вами.
скрывали нетерпения.
вым голосом. - Ты объяснил нам, как построить его хорошо, и мы все сде-
лали по твоему совету.
сяч воинов. Уж лучше, чтобы женщины моего Рода погибли от холода среди
снежных холмов, чем жили наложницами и рабынями гаалей?
лестницам, и, чтобы никому не мешать в узком проходе, он отыскал укром-
ное место неподалеку от южных ворот, в углу между стеной и подпоркой.
Поднявшись по наклонной подпорке, сложенной из ровных кусков сухой гли-
ны, можно было увидеть, что делается за стеной, и он некоторое время
следил за Откочевкой. Потом, когда ветер забрался под его меховой плащ,
он присел на корточки и прижал подбородок к коленям, укрывшись за высту-
пом. Солнце светило прямо туда. Некоторое время он грелся в его лучах и
ни о чем не думал. Иногда он поглядывал на солнце - Зимнее солнце, сла-
бое, старое.
говечные растеньица, которые будут стремительно набирать сил, расцветать
и отцветать между буранами до самого наступления Глубокой Зимы, когда
снег уже не тает и только лишенные корней сугробники выдерживают лютый
холод. Всегда что-нибудь да живет на протяжении великого Года, выжидая
своего дня, расцветая и погибая, чтобы снова ждать. Тянулись долгие ча-
сы.
крики. Воины бежали по узким проходам маленького города, где под нависа-
ющими стрехами мог пройти только один человек. Затем оглушительные вопли
раздались позади Вольда, за воротами слева от него. Деревянные подъемные
створки, которые можно было открыть только изнутри, с помощью сложной
системы воротов, затряслись и затрещали. В них били бревном. Вольд с
трудом выпрямился. Все тело его затекло, и он не чувствовал своих ног.
Минуту он простоял, опираясь на копье, а потом привалился спиной к гли-
няным кирпичам и поднял копье, но не положил его на металку, а пригото-
вился ударить с близкого расстояния.
стену и дрались внутри города - это он определил по шуму. Между крышами
пролетело копье. Кто-то не рассчитал и слишком резко взмахнул металкой.
Ворота снова затряслись. В прежние дни у них не было ни лестниц, ни та-
ранов, и они приходили не десятками тысяч, а крались мимо оборванными
семьями и кланами, трусливые дикари, убегающие на юг от холода, вместо
того чтобы остаться жить и умереть в своем Пределе, как поступают истин-
ные люди? И тут в проходе появился один из них - с широким белым лицом и
пучком алых перьев в закрученных рогом вымазанных смолой волосах. Он бе-
жал к воротам, чтобы открыть их изнутри. Вольд шагнул вперед и сказал:
боко, что железный наконечник почти вышел наружу. Он все еще пытался вы-
тащить копье из дергающегося в судорогах тела, когда позади него в го-
родских воротах появилась первая пробоина. Это было жутко - дерево лоп-
нуло, как гнилая кожа, и в дыру просунулась тупая морда толстого бревна.
Вольд оставил копье в брюхе гааля и, спотыкаясь, тяжело побежал по про-
ходу к своему Родовому Дому. Крутые деревянные крыши в том конце города
пылали дымным пламенем.
изображения на стене большой комнаты внизу. Когда Агат ушел и все комна-
ты погрузились в мертвую тишину, она так долго смотрела на изображения,
что они стали миром, а она - стеной. Мир этот был сплетениями, сложными
и прихотливыми, точно смыкающиеся ветви деревьев, точно струи потока -
серебристые, серые, черные, пронизанные зеленью, алостью и желтизной,
подобно золоту солнца. И вглядываясь в эти причудливые сплетения, модно
было различить в них, между ними, слитые с ними и образующие их узоры и
фигуры - зверей, деревья, траву, мужчин и женщин и разных других су-
ществ, - одни похожи на дальнерожденных, другие не похожи. И еще всякие
странности: ларцы на круглых ногах, птицы, топоры, серебряные копья,
оперенные огнем, лица, которые не были лицами, камни с крыльями и дере-
во, все в звездах вместо листьев.
Агата, которой он поручил заботиться о ней, и та, как всегда, стараясь
быть доброй, ответила:
ли?
давно, еще в первый Год нашего изгнания, один из сыновей Эсмита.
соблюдала все законы вежливости), но, заметив, что Сейко не поняла фра-
зы, спросила просто: - А что это такое эробиль?
колеса, так как же объяснить тебе? Ты видела наши повозки - наши волоку-
ши на колесах? Ну так это была повозка, чтобы на ней ездить, только она
летала по воздуху.
Ролери. Но Сейко неверно истолковала ее вопрос и ответила сухо, почти
раздраженно:
рещает нам подниматься выше вашего технического уровня? А вы за шестьсот
лет даже не научились пользоваться колесами!
своим племенем, а теперь разлученная с Агатом, Ролери боялась Сейко Эс-
мит, и всех, кого она встречала здесь, и всех вещей вокруг. Но покорно
снести пренебрежение ревнивой женщины, женщины старше ее, она не смогла.
племя пробыло здесь меньше, чем шестьсот Лет.
мит продолжала: - Видишь ли, про эробили и про всякие другие вещи, кото-
рые придумали люди у нас на родине, мы знаем далеко не все, потому что
наши предки, перед тем как отправиться сюда, поклялись блюсти Закон Ли-
ги, запрещавший им пользоваться многими вещами, не похожими на те, кото-
рые были у туземцев. Закон этот называется "культурное эмбарго". Со вре-
менем мы бы научили вас изготовлять всякие вещи? вроде крылатых повозок.
Но Корабль улетел. Нас здесь осталось мало. И мы не получали никаких из-
вестий от Лиги, а многие ваши племена в те дни относились к нам враждеб-
но. Нам было трудно хранить и Закон, и знания, которыми мы тогда облада-
ли. Возможно, мы многое утратили. Мы не знаем.
лосом, произнося слова жестко, как Агат, как все дальнерожденные. - В
Заветах Лиги, которые мы изучаем в детстве, написано: "На планетах, где
селятся колонисты, запрещено знакомить местные высокоразумные существа с
какими бы то ни было религиозными или философскими доктринами, обучать
их каким бы то не было техническим нововведениям или научным положениям,
прививать им иные культурные понятия и представления, а также вступать с
ними в парасловестное общение, если они сами не это умение не развили.
Запреты эти не могут быть нарушены до тех пор, пока Совет региона с сог-
ласия Пленуми не постанови, что данная планета по степени своего разви-
тия готова к прямому контакту или ко вступление в Лигу?" Короче говоря,
это значит, что мы обязаны жить, как живете вы. И в той мере, в какой мы
отступили от вашего образа жизни, мы нарушили наш собственный Закон.
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Афанасьев Роман
Березин Федор