Хэккет резко тронул машину с места. Они уже отъезжали от госпиталя, когда
Люси заговорила. Голос у нее был какой-то странный.
неправильно. Меня это беспокоит. Но все произошло так быстро...
из машины. Я пыталась устроить его поудобнее, положив руки и ноги в такое
положение, как мы часто видели на телевизионных экранах. Я думала, у него
несколько переломов, но мне, конечно, неизвестна их анатомия. Он...
продолжал беспокойно двигаться, ворочаться. Я думала, ему больно и
попыталась помочь занять то положение, какое он хочет. Он внимательно
изучал мое лицо. Мне кажется, они научились понимать выражение наших лиц.
Он отчаянно пытался заставить меня что-то понять. В конце концов, даже
заговорил! Как может говорить раса, которая глуха? Я попыталась успокоить
его, но он все время порывался двигаться и бороться.
забитое машинами. Они выглядели, как нескончаемая процессия насекомых,
черных насекомых, уходящих к горизонту. Но дорога, по которой они сейчас
двигались, была почти свободна от движения.
объясняться со мной знаками. Я думала, ему было просто больно. В его
глазах сквозило отчаяние, а я пыталась успокоить его. А когда его понесли
в госпиталь, я заметила, что он просто в панике! Он был напуган до ужаса!
- с иронией сказал Хэккет. - По крайней мере, до тех пор, пока они
подносят нам дары!
она. - Как только он увидел рентгеновский аппарат, он, казалось, сразу
узнал, что это такое. В его глазах отразился прямо-таки сумасшедший страх.
Я наклонилась над ним, все еще пытаясь как-то успокоить, считая, что к нам
он будет хорошо относиться, раз уж мы помогли ему при этом крушении. И...
как-то получилось, что он дотронулся до моей руки. Я взглянула и увидела,
что он пытается вложить туда что-то. Он сжал мои пальцы на этом предмете и
поглядел на меня, и его глаза... они говорили, Джим! Он отчаянно молил
меня что-то сделать с этой вещью в моей руке. Ну и я... спрятала ее и
приложила палец к губам, чтобы показать, что я никому ничего не скажу. Не
знаю, почему я решила, что он хочет, чтобы я спрятала эту штуку, но я
уверена в этом.
было ехать по пустой дороге, когда несколько часов назад приходилось вести
машину в самой гуще движения.
чувство интуицией.
глядел на меня. Он больше не выглядел человеком, попавшим в отчаянное
положение. Затем прилетел вертолет и вошел грэкх. Он был очень вежлив и
слегка высокомерен. Но... от грэкхов у меня мурашки по коже бегают, Джим!
Правда! Это так неприятно! Затем еще двое алдариан взяли носилки и вынесли
своего товарища. И когда его выносили, он еще раз поглядел на меня, всего
лишь кинул мимолетный взгляд. В этом взгляде было значение. Он был
взволнованным. Очень взволнованным! Но в его взгляде больше не было
паники. Он как будто говорил, что все сейчас в полном порядке, только,
ради бога, не надо никому ничего говорить!
ничего не сказала, кроме меня. А сейчас тебе кажется, что надо сделать
что-то еще. Правильно?
Люси, и уж наверняка почти никто не поступил бы так. Но на наше счастье
Люси была женщиной. Только женщина могла поступить так.
то направо, то налево. Однажды ему пришлось проехать под железнодорожными
путями. В небольшом бетонном туннеле шум от проезжающего автомобиля
усилился в несколько раз.
после некоторого раздумья. - Это не было выражением благодарности за то,
что мы его вытащили из машины и доставили в госпиталь.
просвечена рентгеновскими лучами, - сказал Хэккет. - И не хотел, чтобы ты
возвратила ему на виду у грэкхе, когда его уносили на носилках в вертолет.
Это ведь абсолютно очевидно, не так ли?
рассуждать Хэккет. - Он знал, что его увозят обратно на корабль. Похоже на
то, что он просто не хотел, чтобы грэкхи узнали о той штуковине, что он
тебе дал. Он хотел от нее избавиться.
было не по себе из-за того, что она так поступила.
нет. Они, конечно, очень благородны, - в его голосе послышалась ирония, -
но слишком уж они нас превосходят. Поэтому я могу лишь посоветовать тебе,
чтобы ты сделала то, о чем просил алдарианин, то есть, ничего не
предпринимала. Может быть, это неразумно, но тебе самой будет легче, если
выполнишь его просьбу.
все равно так бы и поступила, но я рада...
говорить.
И мне очень жаль, что пришлось дать полиции наши имена.
казались островками, медленно плывущими в океане неба. Хэккету было не по
себе с того самого момента, как корабль грэкхов опустился на Землю. Их
цивилизация была настолько высокоразвитой, что земляне казались по
сравнению с ними простыми дикарями. Офицеры корабля грэкхов были вежливы и
многие принимали эту вежливость за сердечность, но за ней скрывалась
скука.
люди. Они с явным безразличием давали информацию, которая должна была
превратить Землю в рай, когда она будет понята и применена на практике. Но
они не высказывали никакого удовольствия от своего благородства. Они вели
себя как люди, безразличные к маленьким детям, которым они дают конфетку
или игрушку, не получая от этого никакого удовольствия. Что-то в этом было
не то, чего-то не хватало.
которой ехал раньше, выбирая узкие проселочные дороги, где труднее было
вести машину, но почти не было движения. Постепенно они все ближе
продвигались к тому месту, с которого должен был подняться и исчезнуть
корабль грэкхов.
старта намного раньше остальных машин. Ему даже удалось снять для Люси
койку в комнате, где она смогла бы выспаться. Второй койки ему достать не
удалось, и ему пришлось спать в машине. Он не возражал.
обычный гамбургер и бутылку лимонада им пришлось заплатить в шесть раз
дороже, чем стоил бы обед в самом шикарном ресторане. И это было понятно.
Для владельцев закусочных и кафе представился удобный случай быстро
нажиться. За койку, снятую для Люси, ему пришлось заплатить цену
президентского номера в метрополитанской гостинице.
прощальный банкет.
десять тысяч пар. В честь грэкхов, конечно. Уверен, что они будут в
восхищении!
пришельцев.
которую специально для него вырыли, он все еще оставался намного больше
любого объекта, сделанного руками человека. Он был примерно около пяти
городских кварталов в длину и, хотя и покоился на сто футов в земле, его
вершина достигала высоты пятидесятиэтажного здания. Он подавлял своими
размерами. Перед кораблем на помосте работали люди, устанавливающие
микрофоны и киноаппаратуру. Они выглядели меньше муравьев. Наступила ночь,
но электрический свет, при котором они работали, казался незаметным на
фоне ослепительного сверкания поверхности корабля в лунном свете.
прилетевшие на такой махине, такие уж бескорыстные.
дрожа, последовала за ним. Грэкхи были ненамного больше людей. Алдариане
Сапковский Анджей
Шломо Вульф
Контровский Владимир
Лукьяненко Сергей
Корнев Павел
Соломатина Татьяна