Чтение 30–й страницы книги ~Нефритовая страна~

под дождем нефритовых глыб. После прямого попадания такого снаряда для
погребения не оставалось ровным счетом ничего

Огромный зеленоватый шар шлепнулся в воду совсем рядом, их окатило
мутной водой. Растум вытер лицо и улыбнулся, показав белоснежные зубы.

-- Да, на сегодня с них хватит. Теперь в атаку пойдут мои люди.
Просигналь, когда все будет готово. -- Воевода еще раз оскалил зубы в
волчьей усмешке и помчался прочь. Стрела угодила прямо в его шлем, но он
даже не обернулся.

Когда десятки фургонов вместе с оглоблями оказались в канаве, Блейд
помахал Растуму копьем. Засуетились сотники, рассаживая людей в повозки. В
первых поплыли безоружные и вполне безобидные сборщики навоза; затем Растум
начал отправлять своих отборных головорезов. Пять тысяч свежих, жаждущих
крови бойцов с криками побежали к краю канавы, усталые и измученные воины
Кхада стали откатываться назад.

Воевода снова оказался рядом с Блейдом.

-- Тебе придется повести их! -- прокричал он Мои люди не умеют плавать
на плотах.

Блейд кивнул и, спрыгнув с лошади, по грудь ушел в холодную воду.

Пробираясь к облюбованному им фургону, он заметил, что огонь со стен
начал слабеть. Вероятно, запас стрел у лучников подходил к концу.

Как только первые двадцать фургонов со сборщиками навоза оттолкнулись
от берега, Блейд начал спешно готовить к отплытию две сотни отборных солдат.
Они грузились по десять человек в фургон, четвертым давались оглобли, чтобы
упираться в дно канавы.

Закончив приготовления, разведчик встал в своей повозке во весь рост и,
надсаживаясь, надрывая голос, заорал:

-- Слушайте меня, воины! Следите за мной! Делайте, как я! Победа или
смерть!

Огромная нефритовая глыба рухнула с небес и чуть не погребла под собой
его импровизированный плот, вражеская стрела, пробив доспехи, вонзилась ему
в предплечье.

-- А теперь -- за мной! -- голос Блейда раскатился над возбужденной
толпой, заполонившей возы. -- Отчаливаем! Упирайтесь шестами в дно! Вперед!

Фургоны тронулись. И тут высыпавшие навстречу защитники города
совершили непростительную ошибку: они так плотно сгрудились на стене, что
мешали друг другу и не могли даже как следует размахнуться, чтобы нанести
удар. Блейд отдал приказ, и его люди, не занятые греблей, принялись
расстреливать толпившихся над ними катайцев словно беспомощных цыплят. К
тому моменту, когда он, выпрыгнув из фургона, скатился за бруствер, там
появилось достаточно места, чтобы сражаться в полную силу. Сопровождавшие
его монги тоже перелезли через стену и, сдвинув щиты, выстроились за ним.
Вокруг его группы тут же с вкрадчивым шелестом засвистели стрелы.

Они дрались с бешеным упорством, стоя по колено в груде трупов. Блейд,
обливаясь потом, размахивал огромным, забрызганным кровью мечом, воины,
прикрывавшие его с боков неистово орудовали копьями и топорами. Потом
катайские солдаты полезли напролом, раздробив плотную группу. На Блейда
насели сразу трое. Взмахнув мечом, он отсек одному голову, обратным выпадом
пропахал в животе другого глубокую борозду, но сам получил сокрушительный
удар топором по шлему. Ощущая отвратительную слабость в ногах, он был
вынужден прижаться спиной к деревянному брустверу на краю стены и парировать
сыпавшиеся на него удары. Но вот дыхание вновь вернулось к нему и, выбив
оружие из рук нападавшего, он разрубил катайца пополам.

Однако вокруг оставалось еще слишком много солдат в деревянных
панцирях. Блейд снова начал пятиться, скользя в лужах крови и яростно
размахивая клин ком. Неожиданно рядом с ним очутился Растум. Пока разведчик,
пользуясь передышкой, жадно ловил ртом воздух, воевода, работая мечом со
смертоносной эффективностью, сильно поубавил число вражеских солдат. Катайцы
сникли и начали отступать.

Растум белозубо улыбнулся Блейду и вытер кровь с рассеченного лба.

-- Ну, приятель, твой план, как видишь, действует! Теперь они у нас в
руках!

Разведчик обернулся и поглядел со стены вниз. Все новые и новые повозки
причаливали к брустверу, выбрасывая в город свои груз Сейчас они перевозили
гораздо больше воинов, чем в первый раз, монги со всех сторон облепляли
каждый фургон, стремясь побыстрее переправиться на другую сторону. Неважно,
что при этом многие сваливались в воду и тонули, жажда вступить в кровавую
резню была гораздо сильнее страха смерти. Перед рвом снова выстраивались в
боевые порядки пехотинцы Кхада. Сам Всемогущий, так и не вернувшийся на
трон, застыл на вершине косогора, прикрывая ладонью от солнца свой здоровый
глаз.

Блейд перевел дыхание и улыбнулся Растуму.

-- Нужно послать людей перекрыть шлюзовые створы, тогда вода скоро
уйдет из канавы, и Кхад со своими отрядами беспрепятственно попадет в город.
Мы не можем допустить, чтобы Всемогущий замочил ноги.

Кривая усмешка перекосила лицо Растума.

-- Хорошо сказано, Блейд. Конечно, мы этого не допустим.

Стена вокруг них была уже очищена от неприятеля. Уже высадилось
несколько тысяч монгов, теперь они гнали защитников вниз, к городским домам.

Растум и Блейд спустились по лестнице со стены на небольшую площадь,
заваленную телами убитых и умирающих. Большинство зданий вокруг уже полыхало
ярким пламенем, и в воздухе, вместе с дымом, высокой пронзительной нотой
висел непрекращающийся женский крик.

Здесь они остановились передохнуть. Сражение было практически
закончено, и боевой угар начал потихоньку покидать разум Блейда. Он
огляделся, ощущая только усталость и какое-то опустошение. Нужно сказать
Растуму, что нельзя убивать Садду, раз она носит его ребенка, напомнил себе
разведчик. Конечно, это опасно и нелогично, но он не может позволить убить
свое дитя -- даже в чреве женщины, к которой не питает теплых чувств. Что ж,
придется еще раз рискнуть своим положением, заработанным с таким трудом, и
попытаться переубедить Растума.

Воевода стянул с себя покореженный и изрубленный шлем и теперь платком
вытирал с лица кровь и пот.

-- Эти катайцы дрались как дьяволы, -- проговорил он. -- Клянусь черным
Оби, я не ожидал от них такой удали. Но сегодня им не повезло.

Канава, вероятно, совсем пересохла -- в город начали врываться монгские
конники, которые вихрем проносились мимо них по площади. Их лошади были по
брюхо вымазаны в грязи.

Блейд повернулся, собираясь поговорить с воеводой о Садде, но первое же
слово застряло у него в горле.

В косяк двери, совсем рядом с ним, вонзилась короткая стрела. Лучник со
знаком отрядов Кхада на панцире, стоя на противоположном углу площади,
наложил на тетиву новую стрелу и уже целился в него. Растум, выкрикивая
ругательства, вытащил меч и ринулся на стрелка.

-- Давай Блейд! Зарежем этого сына вонючей обезьяны!

Растум мчался на монга; тот хладнокровно выпустил вторую стрелу,
промазал, и теперь накладывал на тетиву третью. Блейд бросился за воеводой,
с удивлением размышляя о том, какую же цену за его смерть ухитрился
предложить Кхад, если его люди пытаются всадить в него стрелу, даже рискуя
собственной головой.

Монг промазал снова и, не выдержав, повернулся и бросился бежать.
Растум гнался за ним по узенькой улочке, но вдруг заметив что-то заспешил
обратно к Блейду.

-- Прижмись спиной к стене! -- хрипло крикнул он.

Небольшой отряд конных катайцев высыпал на площадь. Половина из них
была ранена, некоторые едва держались в седле. Предчувствуя неизбежный
конец, воины носились по городу, стремясь только к одному -- забрать с собой
как можно больше монгов, прежде чем наступит их черед. Они заметили Блейда и
Растума и с криками ярости устремились на них.

Прижавшись спинами к стене одного из домов, оба бойца одновременно
взмахнули длинными клинками. Блейд подрубил ноги двум передним лошадям и
отскочил назад, прежде чем его успели насадить на копье. Третьего всадника
он сбросил с седла и перерезал ему горло. Острие копья скользнуло по его
ребрам, оставив кровавый пылающий след.

Катайские солдаты действительно были измотаны и напуганы, иначе они
быстро разделались бы с двумя усталыми воинами. Сейчас же Блейд и Растум,
забившись каждый в свой дверной проем, заставили противников разделиться и
пока отбивали все атаки.

Блейд, закрываясь щитом, уложил еще троих, отражая бешеный натиск
всадников. Продолжения не последовало -- на площадь вырвался отряд монгов, и
оставшиеся в живых кавалеристы были изрублены в пять минут.

Пошатываясь, Блейд выбрался из своего укрытия и побрел навстречу
Растуму. Однако тот почему-то не показывался наружу. Блейд, одержимый
нехорошим предчувствием, побежал быстрей и чуть не нос к носу столкнулся с
воеводой. Стоя на пороге, Растум зажимал правое плечо, хлеставшая из него
кровь забрызгала сапоги и одежду. Остановившимся взглядом воевода смотрел
себе под ноги, где, еще конвульсивно подергиваясь, валялась в пыли его
правая рука. Наконец он заметил Блейда, и его бледное лицо исказила зловещая
гримаса.

-- Да, Блейд, мне сегодня тоже не повезло, -- он кивнул на
распростертый перед ним труп. -- Всего один удар, и со мной покончено...

Не теряя времени разведчик принялся расстегивать пояс. Он туго
перетянул кожаным ремнем обрубок, и кровотечение остановилось.

Растум зашатался и здоровой рукой обнял Блейда за плечи.

-- Ноги не держат меня... Помоги присесть...

Разведчик осторожно опустил его обмякшее тело на приступку у дверей,
потом подозвал сотника, командира спасшего их отряда. Воины, собравшись
вокруг, сочувственно глядели на своего воеводу.

-- Найди жаровню с углем и стальной прут, -- приказал Блейд. -- Надо
прижечь рану. Поторопись!

Лоб Растума покрылся холодным потом.