перемещаться, куда захотят...
спросил:
посадил себе на плечи. Она завизжала от восторга, когда Блейд пустился
вприпрыжку догонять ушедшую вперед парочку. "Маленькая глупышка, -- подумал
он со смутным раскаянием, -- стоит немного приласкать тебя, и ты забудешь
обо всем, что наговорила." Когда до Джейдрама и Сари оставалось десятка два
шагов, он поднял голову и задал последний вопрос:
шатры по обе стороны могучего дерева, уходившего ввысь на добрых три сотни
футов. Почва под ним была усыпана опавшей прошлогодней листвой, сквозь
которую проросла свежая травка, мягкая и нежная; казалось, что под днищем
палатки лежит пуховой матрас. Местные большие кошки как будто избегали
открытых пространств, но темная древесная крона беспокоила Блейда. Там мог
скрываться целый прайд ягуаров или иных хищников, и он совсем не хотел,
чтобы какая-нибудь тварь с когтями длиной в ладонь свалилась ему на голову.
Особенно в ту минуту, когда он будет благодарить Каллу за сегодняшний
разговор.
широкий металлический браслет с двумя дюжинами звеньев, одел на запястье и
начал поочередно нажимать пластинку за пластинкой. "Тарон", -- благоговейно
прошептала Калла, зажимая уши. Внезапно раздался резкий свист; частота звука
мгновенно выросла до порога слышимости, и пронзительная боль на миг
прострелила виски Блейда. Над темной кроной послышались возмущенные птичьи
крики и хлопанье крыльев, быстро удалявшееся к лесной опушке; затем все
стихло. Они расставили палатки -- выбрав, из соображений благопристойности,
дистанцию в тридцать ярдов, -- разложили костер и приступили к ипле и ужину.
простой -- она опустила крохотный шарик в одну из фляг, затем разлила в
кружки темную, отсвечивавшую рубином жидкость. Блейду показалось, что
женщина бросила на него предостерегающий взгляд; он сделал пару глотков и,
хотя вино было превосходным, крепким и ароматным, незаметно выплеснул
остаток в траву. Так же он поступил со второй и третьей порциями.
свежему воздуху, и с полчаса торопливо и жадно наверстывали все, что было
упущено днем. Потом девушка уснула -- как-то очень быстро и крепко. "Вино
виновато", -- подумал разведчик, поглаживая шелковистые волосы возлюбленной;
сам он чувствовал только приятное возбуждение, однако беспокоить свою милую
оривэй не стал.
прислушиваясь к возбужденному дыханию, что доносилось из шатра Джейдрама и
Сари; потом смолкло и оно. Костер догорал; ночь раскинула черный бархатный
плащ, вышитый самоцветами созвездий, над тихим лесом, над темной развесистой
кроной огромного дерева, над двумя легкими серебристыми палатками и
почивавшими в них путниками: Ричардом Блейдом, землянином, паллези, и тремя
существами неведомого рода и племени, что звали себя паллаты оривэй.
Несмотря на это лингвистическое различие, все они являлись озинра,
мыслящими, и не просто мыслящими, а людьми. У людей же случаются моменты,
когда инстинкт и чувство заменяют им мысль; подобный недостаток присущ
именно двуполым гуманоидам -- тогда как, к примеру, менелы, обитатели
красной звезды Ах'хат, его совершенно лишены. Что, впрочем, не делает их
жизнь веселее.
и, приоткрыв глаза, он увидел склонившуюся над ним Сари. Женщина приложила
палец к губам; в неярких отблесках костра они казались пунцовыми, темными,
как лепестки осенних роз и такими же ароматными. Полные смуглые груди
Сариномы вздымались в такт частому дыханию, длинные черные локоны
рассыпались по плечам, точеные амфоры бедер сулили пир, щедрый и хмельной;
нагая и прекрасная, она казалась лесной царицей, удостоившей смертного своей
божественной благосклонностью.
чувствуя, как горячие тонкие пальцы стискивают его запястье. Он поднялся, не
говоря ни слова, встал рядом с женщиной, положил ладонь на гибкую талию. Ее
рука обвилась вокруг крепкого стана разведчика, в глазах сверкнули
золотистые точечки, губы приоткрылись; так, полуобнявшись, в полном
молчании, они и зашагали по мягкой траве, пока сотня или две ярдов -- и
целая вечность -- не отделили их от серебристых палаток.
взгляд. Свет звезд и поднимавшейся луны был неярок, но она увидела то, что
хотела. Блейд резко привлек ее к себе, прижал к восставшим чреслам, и едва
слышный шепот раздался в ночи:
вдруг ощутил что-то знакомое -- словно пахнуло ароматом далекой юности,
когда такая же черноволосая смуглянка прижималась к нему горячим телом,
шепча бессвязные ласковые слова пунцовыми губами. Воспоминание вспыхнуло на
миг, будто выхваченное из омута памяти лампочкой стробоскопа, и погасло. Он
вошел в жаждущее ласки лоно и опустился на траву, раскачивая женщину на
коленях и забыв обо всем, кроме нежной и восхитительно упругой плоти,
скользившей под его ладонями.
за его спиной; ее тело обладало какой-то невероятной, нечеловеческой
гибкостью. Впрочем, она и не являлась в полном смысле человеком, во всяком
случае -- человеком Земли. Что не лишало ее -- как и Каллу -- очарования и
сексуальной привлекательности. Но Калла была девочкой, молодой и неопытной,
едва начавшей постигать науку любви; Саринома же знала и умела многое. Блейд
вскоре ощутил это: обхватив его за шею. Сари откинулась на всю длину
вытянутых рук, ее нежные ступни уперлись ему в плечи, талия изгибалась с
плавностью волны, накатывающей на берег; и, в такт этому бесконечному
прибою, ее бедра то скользили по его груди, то, раскрываясь как лепестки
цветка, опадали в стороны.
ощутил щекой частые удары ее сердца и вдруг с неистовой страстью прижал
женщину к себе. Раскачиваясь и вздыхая под яркими звездами, они напоминали
нимфу и фавна, сомкнувших объятия в яростном любовном единоборстве;
налетевший из леса ветерок развевал длинные локоны Сари, ерошил волосы
Блейда, но не мог остудить жара сплетенных тел. Внезапно они застонали --
словно вскрик оплодотворяемой земли слился с громовым ревом неба и, не
разъединяя рук, замерли в сладкой истоме. Потом мужчина вытянулся на траве;
женщина, по-прежнему обхватив его ногами, лежала сверху, что-то тихо шепча
запекшимися губами.
вопросами, которые он собирался задать Сари. Для каждого из спутников он
имел свои вопросы, и иногда его тревожило опасение -- что, если они
соберутся как-нибудь втроем и перескажут друг другу все, о чем он
выспрашивал? Это было бы почти катастрофой, ибо образ Талзаны, полудикого
лесного охотника, не мог выдержать подобной перекрестной проверки.
Опасное и тонкое искусство! Ибо каждый вопрос -- хотел он того или нет
содержал некую информацию о спрашивающем. Он, например, не рискнул бы
напрямую поинтересоваться у Сариномы, что делает их троица у озера -- не
отдыхает ли от трудов праведных? Один такой вопрос выдал бы его с головой!
Абстрактное понятие отдыха было столь же незнакомо и чуждо примитивным
племенам воинов и охотников, как и абстрактное понятие свободы, на чем Блейд
уже прокололся один раз. С точки зрения Талзаны, Пришедшего из Леса,
Саринома и ее компаньоны могли охотиться, разведывать новые территории,
выслеживать врагов или скрываться от них; для паллези жизнь являлась делом,
работой, отдых же был прерогативой более цивилизованных паллатов.
улыбалась.
чтобы дождаться... Так что пользуйся тем, что есть. -- она легонько укусила
его за мочку.
лет? Это не казалось удивительным для расы, обладавшей Золотым Шаром.
выпуклости ягодиц.
прихожусь сестрой не ее матери, а гораздо более дальнему предку... у вас,
живущих так недолго, нет слова для обозначения такого родства. Мы с ней --
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Ильин Андрей
Каменистый Артем
Ильин Андрей