Фриц ЛЕЙБЕР
МЕЧИ ПРОТИВ СМЕРТИ
и двинулись на восток по Насыпной дороге. Свежая кожа и гибкие упругие
тела выдавали в них гонцов, однако на лицах спутников была написана чисто
мужская горечь и железная решимость.
расспросами. Только сумасшедшие, да недоумки по своей воле покидают
величайший город Невона, тем более пешком и на заре. К тому же эти двое
выглядели весьма устрашающе.
хрустальном кубке, наполненном на радость богам искрометным красным вином,
и это сияние, продвигаясь к западу, гасило звезды одну за другой. Но не
успело солнце окрасить горизонт в алый цвет, как с севера на Внутреннее
море налетела черная буря и покатилась в сторону суши. Стало почти так же
темно, как ночью, и только молнии пронзали небо, да гром потрясал своим
железным щитом. Штормовой ветер нес с моря запах соли, который смешивался
с гнилостной вонью болот. Ураган гнул до земли лезвия морской травы и
потом бросался в объятия корявых ветвей терновника и ястребиных деревьев.
Нагнанная им болотная вода поднялась на целый ярд с северной стороны
узкого, извилистого и сверху плоского гребня Насыпной дороги. Вскоре полил
проливной дождь.
обратили к северу лица, словно приветствуя очистительные ожоги шторма,
которые позволяли им хоть немного отвлечься от мучительной боли, терзавшей
их мысли и сердца.
завывание ветра и стук дождя.
большая хижина округлой формы. По всей видимости столбики эти были
довольно длинные, поскольку дорога в этом месте проходила высоко над
уровнем воды, а между тем низ полукруглой двери хижины приходился как раз
вровень с головой рослого воина.
известно, что среди отравленных испарений Великой Соленой Топи могут жить
лишь гигантские черви, ядовитые угри, водяные кобры, бледные длинноногие
болотные крысы и тому подобная нечисть.
скрючившуюся в низком дверном проеме. Каждая складочка ее облачения
вырисовывалась четко, словно на рассматриваемой с близкого расстояния
гравюре.
кроме плотной черноты.
юмора чеканивший следующие строки, в результате чего пустячный стишок
прозвучал как зловещее и роковое заклинание:
обнаружили, что хоть и продолжают мерно вышагивать по дороге, но тем не
менее с хижиной еще даже не поравнялись. Получалось, что она тоже шла на
своих столбиках, а вернее, ногах. Сообразив это, друзья сразу разглядели,
как тонкие деревянные ножки хижины машут туда-сюда, сгибаясь в коленях.
остановился.
сопровождаемая оглушительным громовым раскатом. Воинов тряхануло, проняло
до самых костей, хижину с ее обитателем стало видно лучше, чем днем, и все
равно внутри капюшона ничего не было.
бы складки у него внутри. Но нет, все тот же черный овал, непроницаемый
даже для вспышки молнии.
стараясь перекричать бурю, завопил прямо в дверь, и собственный голос
показался ему очень тихим, потому что он уже почти оглох от грома:
Никогда в жизни не войду я больше в этот проклятый город, отнявший у меня
мою единственную любовь, несравненную и неповторимую Влану, которую я буду
оплакивать всегда и вина за страшную смерть которой пребудет во мне навек.
Цех Воров убил ее за то, что она была воровка-одиночка, и мы расправились
с ее убийцами, хотя ничего от этого и не выиграли.
гневно подхватил стоявший рядом Серый Мышелов, - в этой отвратительной
столице, лишившей меня моей возлюбленной Иврианы и, так же как и Фафхрда,
придавившей меня гнетом печали и стыда, терпеть который я осужден навек,
даже после смерти. - Подхваченный шквалом, у самого уха Мышелова пролетел
соляной паук размером с блюдо и, дрыгая толстыми, трупного оттенка ногами,
скрылся за хижиной, но низкорослый воин, ничуть не испугавшись, продолжал:
- Знай же, исчадие черноты, сумеречный призрак, что мы умертвили гнусного
колдуна, погубившего наших возлюбленных, прикончили его двух ручных
грызунов и задали хорошую трепку его нанимателям в Доме Вора. Но месть
бесплодна. Она не может оживить умерших. Ни на йоту не способна она
смягчить горе и загладить вину, которые навек поселились в наших сердцах.
когда наши возлюбленные погибали, мы были пьяны, и нет этому прощения. Мы
отобрали кое-какие драгоценные камни у воров Цеха, но потеряли два
несравненных и бесценных сокровища. И мы никогда не вернемся в Ланкмар!
суше, на юг от дороги.
качнулся из стороны в сторону. Сквозь канонаду удалявшейся грозы
оглушенные Фафхрд и Мышелов расслышали хриплый голос:
припустила почти бегом, проворно, как таракан, перебирая ножками, и вскоре
скрылась в зарослях терновника и ястребиных деревьев.
Безглазоликим.
который ехал в Ланкмар, не позаботившись о надлежащей охране, отобрали у
него двух лучших из четырех запряженных в повозку лошадей - воровство было
второй натурой приятелей - и на этих неуклюжих скакунах поехали через
Великую Соленую Топь и Зыбучие земли до мрачного большого города Илтхмара,
известного своими небезопасными постоялыми дворами, а также бесчисленными
статуями, барельефами и другими изображениями крысоподобного божества.
Сменив там своих кобыл на верблюдов, они вскоре уже медленно двигались
через пустыню на юг, следуя вдоль берега бирюзового Восточного моря.
Переправившись через сильно обмелевшую в это время года реку Тилт, они
продолжили свой путь по пескам, направляясь в Восточные земли, где ни один
из них раньше не бывал. Желая хоть немного отвлечься от горестных дум в
новых для себя местах, молодые люди намеревались прежде всего посетить
Горборикс, цитадель Царя Царей и второй после Ланкмара город по величине,
древности и причудливому великолепию.
и год Дракона, они изъездили весь Невон вдоль и поперек, тщетно ища
забвения своей первой большой любви и первого серьезного греха. Они
отважились даже забраться на восток от таинственного Тизилинилита, чьи
стройные, переливчатые шпили, казалось, только что выкристаллизовались из
влажного, жемчужного неба, - в земли, о которых ходили легенды не только в
Ланкмаре, но даже в Горбориксе. Среди прочих, они побывали и в почти
исчезнувшей Ивамаренсийской империи, стране столь развращенной и так
далеко вросшей в будущее, что не только все мужчины и крысы в ней были
лысыми, но даже у собак и кошек не росла шерсть.
Прозоров Александр
Андреев Николай
Пехов Алексей
Мережковский Дмитрий
Никитин Юрий
Шилова Юлия