Лоис Макмастер БУДЖОЛД

ТАНЕЦ ОТРАЖЕНИЙ

Патриции Коллинз Рид, литературной

повитухе, которая помогала мне, несмотря

на разделявшее нас расстояние

Через весь зал ожидания крупнейшей эскобарской орбитальной станции
протянулся ряд комм-кабинок с зеркальными дверями, наискось перечеркнутыми
мерцающими радужными полосками. Не иначе находка дизайнера. Отражение
дробилось в треугольных зеркалах, намеренно расположенных под разными
углами. Коротышка в сером с белым мундире скорчил рожу своему расколотому
отражению.

Отражение криво ухмыльнулось в ответ.

Офицерская форма наемника - китель с накладными карманами, широкие
брюки, высокие ботинки. Все предельно точно. А под мундиром? Он тщательно
изучал отражение. Скрюченный карлик с большой головой и короткой шеей -
настоящий урод, никакой надежды затеряться в толпе. Аккуратно
подстриженные темные волосы. Пронизывающий взгляд серо-стальных глаз
из-под темных бровей. Все предельно точно.

Он ненавидел это.

Наконец зеркальная дверь скользнула в сторону, и из комм-кабинки
вышла женщина в легкой блузе и свободных шароварах. Модельный патронташ с
дорогой электроникой, висевший на изящной декоративной цепочке, лучше
всяких слов говорил о ее положении в обществе. Наткнувшись на его мрачный
пристальный взгляд, женщина отшатнулась, а затем осторожно обогнула его,
растерянно повторяя: "Разрешите, пожалуйста... Извините..."

Пытаясь сгладить неловкость, он выдавил из себя подобие улыбки,
пробормотал нечто невнятное и поспешно скрылся в кабинке.

Один. Наконец-то. Пусть только на несколько секунд, в тесной,
неуютной комм-кабинке. В воздухе еще витал легкий аромат ее духов,
смешанный с запахами пищи, человеческих тел, пластика, металла и
дезинфекции. Он выдохнул, сел и, пытаясь унять дрожь в руках, прижал
ладони к пульту.

Не совсем один. И здесь проклятое зеркало - не иначе как для удобства
посетителей, желающих привести себя в надлежащий вид перед выходом на
связь. Встретив затравленный взгляд темных, запавших глаз, он
демонстративно отвернулся от зеркала. Коротышка выложил на пульт
содержимое карманов. Все его имущество уместилось на столике в две ладони
шириной. Последняя проверка. Словно от этого что-то изменится...

Кредитная карточка на три сотни бетанских долларов: достаточно, чтобы
беззаботно прожить неделю на орбитальной станции или пару месяцев внизу,
на планете. Три поддельных удостоверения на каких-то вымышленных персон и
ни одного - на того человека, кем он был сейчас. Кем он был раньше. Кем бы
он ни был. Дешевая пластмассовая расческа. Куб с данными. Вот и все. Он
тщательно разложил все по карманам, оставив только кредитную карточку.
Карманов оказалось больше, чем вещей. Он хмыкнул. "Уж зубную щетку-то мог
бы и захватить..." Слишком поздно.

Да, слишком поздно. Кошмар нарастает, ситуация выходит из-под
контроля, а он сидит здесь, пытаясь обрести хладнокровие. "Ну, давай. Один
раз тебе уже удалось это проделать. Удастся и теперь". Он вставил
кредитную карточку и по памяти набрал номер. В последний момент, невольно
встретившись взглядом со своим отражением, он постарался скрыть все
чувства под маской холодной доброжелательности. Улыбка сейчас все равно не
получилась бы. И вообще эту улыбку он презирал.

Экран с шипением ожил, и в кабине возникло объемное изображение
женщины, одетой в такую же серую с белым форму, но только со знаками
различия и с именной эмблемой на кармашке.

- Офицер связи Герелд, "Триумф", дендарийский свободный...

Военная инспекция Эскобара требовала, чтобы на всех военных судах при
выходе из п-в-туннеля оружие упаковывалось и опечатывалось. Наемников
пропускали в эскобарское пространство лишь после официального заявления,
что они прибыли сюда в чисто коммерческих целях. Видимо, офицер связи
заботилась о соблюдении приличий.

Облизнув губы, он спокойно проговорил:

- Соедините меня, пожалуйста, с дежурным офицером.

- Адмирал Нейсмит! Сэр! Вы вернулись! - Женщина вскинула голову,
глаза ее радостно заблестели. Ему было почти физически больно от такой
реакции. - Что слышно? Скоро отправляемся?

- В свое время, лейтенант... Герелд. - "Почти "герольд" - подходящее
имя для офицера связи". Он заставил себя улыбнуться. Да, адмирал Нейсмит
непременно улыбнулся бы. - В свое время вы все узнаете. А пока я хочу,
чтобы меня забрали с орбитальной станции.

- Слушаюсь, сэр. Я пошлю за вами. Вы с капитаном Куин?

- Э-э... нет.

- Когда она вернется?

- ...Позже.

- Хорошо, сэр. Я только попрошу разрешение на... Мы должны забрать...
э... какое-нибудь оборудование?

- Нет. Только меня.

- Значит, разрешение на капсулу для персонала... - Она на несколько
секунд отвернулась. - Ждите минут через двадцать в стыковочном узле Е-17.

- Прекрасно. - За это время он как раз успеет добраться до причала.
Интересно, должен ли он сказать напоследок что-то неофициальное? Она-то
его знает, а вот знает ли он ее? С этой секунды каждая фраза, которая
сорвется с его губ, содержит в себе опасность - опасность неизвестности.
Опасность ошибки. А за ошибки приходится платить. Правилен ли его
бетанский выговор? Он ненавидел все это. Ненавидел до тошноты.

- Пусть меня доставят прямо на "Ариэль".

- Так точно, сэр. Вы хотите, чтобы я предупредила капитана Торна? -
"А может, адмирал Нейсмит имеет привычку устраивать неожиданные проверки?
Ладно, по крайней мере не в этот раз".

- Предупредите. Скажите, чтобы подготовили корабль к выходу с орбиты.

- Только "Ариэль"? - Она удивленно подняла брови.

- Да, лейтенант.

Вот это он произнес как истинный бетанец: слегка нараспев, скучающе,
словно порицая собеседницу за нарушение правил - то ли безопасности, то ли
этикета, то ли того и другого вместе. Он мог поздравить себя: Герелд сразу
подтянулась, и если у нее и было намерение задать еще какой-нибудь вопрос,
то теперь оно явно исчезло.

- Так точно, сэр.

- Конец связи.

Он отключил комм и облегченно вздохнул. Изображение, рассыпавшись
искрами, исчезло. Адмирал Нейсмит. Майлз Нейсмит. Ему надо вновь
привыкнуть отзываться на это имя. Даже во сне. Лорда Форкосигана следует
пока забыть, оставаясь лишь частью этого человека. Нелегко. Как тебя
зовут? Майлз. Майлз. Майлз.

Лорд Форкосиган играет роль адмирала Нейсмита. Он - тоже. В конце
концов какая разница?

"Но кто же ты на самом деле? Как тебя зовут?"

От злости и отчаяния потемнело в глазах. Он попытался расслабиться.

"Меня зовут так, как я сам того пожелаю. И сейчас я желаю, чтобы меня
звали Майлз Нейсмит".

Он вышел из кабинки и засеменил по залу ожидания, стараясь не
замечать косых взглядов.

"Посмотрите на Майлза. Посмотрите, вот бежит Майлз. Посмотрите, Майлз
получает по заслугам".

Он шагал, опустив голову, и все расступались перед ним.

Как только на датчиках стыковочного узла загорелась зеленая лампочка,
он нырнул в крошечный четырехместный катер и поспешно захлопнул за собой
крышку люка. Он проплыл над спинками кресел - катер был слишком мал, чтобы
поддерживать там гравитационное поле, - и осторожно опустился рядом с
пилотом.

- Все в порядке. Можем отправляться.

Пилот радостно усмехнулся и небрежно отдал честь. Он производил
впечатление человека серьезного и рассудительного, но на лице его застыло
то же выражение, что и у офицера Герелд: возбужденное, взволнованное,
полное жадного любопытства, как у ребенка, который ждет, что сейчас ему
покажут фокус.

Когда капсула послушно отделилась от стыковочного узла и повернула,
он посмотрел через плечо. Они уносились в открытый космос. Сигналы
диспетчерской полетов разноцветной сетью оплели экран пульта управления, и
пилот быстро вел их через эту сеть.

- Приятно снова вас видеть, адмирал, - проговорил пилот, когда сеть
поредела. - Что происходит?

Голос пилота звучит несколько официально, но в данном случае так
спокойнее - просто товарищ по оружию, а не старый добрый друг или, еще
хуже, подруга. "Адмирал" уклончиво ответил:

- Вам сообщат - всему свое время.

Он предусмотрительно избегал имен и званий, но старался говорить