снова оживет. Трубка презрительно гудела ему в лицо. Он медленно опустил
ее на рычаги и как зомби двинулся к себе в комнату. Послышались сирены, и
в душе Кэлвина расцвела паника, но звук доносился издалека, постепенно
замирая. "Что делать? - вертелось в голове, точно там заедала сломанная
пластинка. - Что делать?" Он закрыл и запер на щеколду дверь, а потом
обернулся к коробке с гримом, лежавшей на столе.
помнил (или так ему казалось), что вчера вечером закрыл коробку. Пыльный
свет лизал серебряные скрюченные пальцы. "Так глупо облажаться! - подумал
Кэлвин, и его захлестнула злость. - ГЛУПО, ГЛУПО, ГЛУПО!" Он двумя
широкими шагами пересек комнату и занес коробку над головой, чтобы
вдребезги разбить об пол. Вдруг что-то словно укусило его за палец, и,
взвыв от боли, он уронил коробку обратно на стол; ящичек перевернулся, из
него хлынули баночки и гримировальные карандаши.
клешня омара, крышка, остался багровый рубец. "Она меня укусила!" -
подумал он, пятясь прочь от предмета.
звуке собственного голоса. - Если фараоны тебя найдут, я влип! - Он
впихнул весь просыпавшийся грим обратно в футляр, закрыл крышку и прежде,
чем взять коробку в руки, с минуту испытующе смотрел на нее. Потом он
пронес ее по коридору к черной лестнице, спустился в тянувшийся за домом
узкий проулок и там затолкал в недра помойного бака, под старую шляпу,
несколько пустых бутылок из-под "Бунз Фарм" и коробку от пончиков. Потом
вернулся к таксофону и, трепеща, набрал телефон квартиры Дийни; номер не
отвечал, и Кэлвин позвонил в "Клуб Зум". Трубку поднял бармен Майк. "Как
делишки, Кэл?" На заднем плане играл музыкальный автомат; "Иглз" пели о
жизни на скоростной полосе. "Нет, Кэл. Дийни сегодня раньше шести не
появится. Извини. Может, хочешь оставить записку?"
вернулся к себе, гадая, где черти носят Дийни. Кажется, ее никогда нельзя
было застать на месте. Она никогда не звонила, никогда не давала знать,
где находится. Разве не купил ей Кэлвин симпатичное позолоченное ожерелье
с парой бриллиантиков, чтобы показать, что не злится за того старикана из
Бель-Эйр, которого она динамила? Да, ожерелье стоило Кэлвину кучу денег;
из-за него-то он и попал в нынешний финансовый переплет. Кэлвин стукнул
кулаком по карточному столику и попытался разобраться, что к чему: надо
было так или иначе раздобыть денег. Он мог бы заложить свой приемник и,
может статься, стребовать с Корки Макклинтона давнишний бильярдный долг,
но этого им с Дийни в Мексике вряд ли хватило бы надолго... Кровь из носу,
нужно было получить свои три тысячи с мистера Марко! А как насчет Кроули?
Этот профессиональный убийца сбреет Кэлвину брови из своего сорок пятого!
открыл буфет, вынул бутылку джина и стакан. Пальцы тряслись так, что
Кэлвин не мог налить, поэтому он оттолкнул стакан и сделал большой глоток
прямо из горлышка. Джин адским пламенем опалил горло и пищевод, скатился
вниз. "Черт побери эту коробку! - подумал Кэлвин и сделал еще один глоток.
- Черт побери мистера Марко! - Еще глоток. - Черт побери Кроули. Черт
побери Дийни. Черт побери идиота, который махнул местами эти вшивые
коробки с гримом. Черт побери меня самого, что взялся за эту придурошную
работу..."
проживающих в Аризоне, Кэлвин вытянулся на диван-кровати и уснул.
был в комнате один, никого больше, никаких легавых, все в полном ажуре. В
голове гудело; свет за небольшими, затянутыми пленкой смога окошками
тускнел - вечерело. "Что делать? - подумал Кэлвин. - Проспать весь день?"
Он потянулся за бутылкой, стоявшей на карточном столике рядом с футляром с
гримом, и увидел, что джина осталось примерно пол-глотка. Поднеся бутылку
к губам, Кэлвин проглотил остатки, и в животе забурлило еще сильнее.
выронил бутылку на пол.
сумеречные тени.
от тебя! Разве не так? - Он силился сообразить: кажется, он припоминал,
что отнес эту штуковину в помойку, но, опять-таки, это могло ему
присниться. - От тебя одни несчастья, вот что! - выкрикнул он. С трудом
поднявшись на ноги, Кэлвин, покачиваясь, выбрался в коридор, добрался до
таксофона и еще раз набрал номер антикварной лавки.
Позвольте мне поговорить с мистером Марко.
телефон.
насчет того, чтоб побренчать в твоем котелке с мозгами парой-тройкой
патронов от сорок пятого? Слабо сунуть сюда нос! - Телефон умолк прежде,
чем Кэлвин успел сказать хоть слово.
Мелкий человечишко. Безмозглый метр с кепкой. Казалось, всю жизнь - от
матери и уродов из детской колонии до лос-анджелесской полиции - Кэлвина
кто-нибудь да обзывал этими словами. "Я не паскудный недомерок! - подумал
Кэлвин. - Когда-нибудь я им всем покажу!" Спотыкаясь, он добрался до своей
комнаты, по дороге врезавшись плечом в стену. Пришлось включить свет, пока
тьма не заполнила всю комнату.
пальцами.
о-о-о-очень занятное. Я запихал тебя в помойку! Или нет? - Кэлвин не
спускал с коробки глаз, и тут скрюченный указательный палец как будто
бы... пошевелился. Согнулся. Поманил. Кэлвин протер глаза. Никакого
шевеления. Показалось. Или нет? Да! Нет. Да! Нет...
вверх, к плечу, пробежал слабый электрический заряд. "Что ты такое?" -
прошептал он и потянулся, чтобы закрыть крышку, но на сей раз скрюченные
пальцы как будто бы цепко ухватили его за руку, потянув ее в коробку. Он
вскрикнул: "Эй!" и, когда отнял руку, увидел, что сжимает баночку с
гримом, обозначенную цифрой 9.
Кэлвин долго смотрел на баночку в своей руке, потом медленно - очень
медленно - отвинтил крышечку. Внутри оказалась сероватая с виду дрянь,
что-то вроде масляной краски с явственным запахом... "Чего?" - подумал он.
Да. Крови. Крови и чего-то холодного, мшистого. Кэлвин сунул в баночку
палец и втер грим в ладонь. Ладонь закололо и пронизало таким холодом, что
словно жаром обдало. Кэлвин вымазал гримом руки. Ощущение не было
неприятным. Нет, решил Кэлвин, вовсе не неприятным. Он ощущал... силу.
Непобедимость. Хотелось броситься в объятия ночи, улететь с проносящимися
по ухмыляющемуся лику луны облаками. "Приятно, - подумал он и намазал
немного грима на лицо. - Боже, видела бы меня сейчас Дийни!" Он
заулыбался. Покрытое пленкой холодного вещества лицо казалось странным, не
таким, словно черты Кэлвина заострились. Рот и челюсти тоже казались
иными.
он себе. - И получу. Да-сссс. Получу немедленно".
Мышцы трепетали от влившейся в них силы. Он чувствовал себя старым как
само время, но при этом его переполняла невероятная, чудесная, вечная
молодость. Подобно разворачивающей свои кольца змее, Кэлвин двинулся к
дверям и дальше, в коридор. Настало время взыскать долг.
поехал через Голливуд, направляясь в сторону Беверли-Хиллз. Над зданием
"Кэпитол Рекордз" вставал белый серп луны. У светофора Кэлвин
почувствовал, что из соседней машины на него кто-то пристально смотрит; он
чуть повернул голову - и молодая женщина за рулем "Мерседеса" оцепенела, в
лице внезапно проступил ужас. Свет сменился, и Кэлвин поехал дальше,
оставив неподвижно замерший на месте "Мерседес".
от густо-синего с золотом навеса с надписью "Антиквариат и коллекционные
вещицы Марко". Почти все дорогие магазины уже закрылись, на тротуаре
виднелись редкие любители поглазеть на витрины. Кэлвин прошел к
антикварной лавке. Дверь, разумеется, оказалась заперта, жалюзи спущены, а
табличка гласила "ЗАКРЫТО". "Надо было прихватить инструмент", - сказал
себе Кэлвин. Ну да не беда. Этим вечером он мог творить чудеса; этим
вечером ничего невозможного не было. Он представил себе то, что хотел
сделать, потом выдохнул - и сырым серым туманом втянулся в щель между
дверью и косяком. Это перепугало его до чертиков, а один из зевак
схватился за сердце и подрубленной секвойей повалился на мостовую.
Журавлев Владимир
Андреев Николай
Акунин Борис
Володихин Дмитрий
Орлов Алекс
Херберт Фрэнк