Чтение 4–й страницы книги ~Заноза~

Никаких признаков марсианина не наблюдалось. Никто не пошел за мною
следом. Полчаса я сворачивал то в один переулок, то в другой, по старой
доброй привычке стряхнуть хвост, пока не завалился в небольшую безымянную
пивнушку.

У меня начисто исчезли брови, что придавало моему лицу очень
удивленный вид. Я понял, что изучаю свое собственное отражение в зеркале
при входе внутрь бара, выискивая и другие признаки того, что побывал в
сражении.

Лицо мое, никогда не блиставшее особой красотой, было облагорожено
разными шрамами и наростами вживленной ткани, нажитыми за многие годы, а
светло-каштановые мои волосы никак не хотели держаться на одном месте. Мне
пришлось даже нарастить год тому назад некоторое количество искусственных
для того, чтобы прикрыть шрам от пули на коже черепа. Все мои шрамы
находились там, где им и полагалось быть, а новых ран синяков мне так и не
удалось обнаружить. Одежда моя была в полном порядке. Я нигде не испытывал
боль. Все теперь казалось каким-то нереальным, а сам я чувствовал себя
несколько раздосадованным.

Однако следующая моя стычка с Синком наверняка будет всамделишной.

Со мной были только верный мой гиро и горсть реактивных пуль в
кармане. Особняк Синка охранялся не хуже Форта Нокс. И Синк обязательно
будет меня ждать. Он прекрасно понимал, что я не стану спасаться бегством.

Мы многое знали друг о друге, слишком многое, если учесть, что
никогда не встречались лично.

Синк был абсолютным трезвенником, хотя его нельзя было назвать
фанатичным борцом с алкоголем. Спиртное было во многих помещениях его
особняка-крепости. Но его всегда держали так, чтобы оно не попадалось
Синку на глаза.

Обычно в особняке с ним жила какая-либо женщина. Вкус у Синка был
отменный. Женщин он менял весьма часто, но они никогда не оставались
недовольными, вот что странно. Правда, они и никогда не оставались при
этом бедными.

У меня было несколько свиданий с женщинами, получившими отставку у
Синка, и я не препятствовал им рассказывать о Синке, если такое желание у
них появлялось. Вот их единогласное мнение о нем: Синк был мужиком, что
надо, во всех отношениях, щедрым транжиром, находчивым и увлекающимся
всем, что того стоило.

Однако никто из них не имел особого желание вернуться к нему.

Синк платил хорошо, полной мерой. Когда возникала необходимость, он
вносил любые суммы в качестве залога, чтобы выручить своего человека из
тюрьмы. Он никогда никого не предавал. И - что было еще более необычным -
его тоже никогда не предавали. Мне стоило немалых трудов узнать что-либо,
касающееся Синка. Никто не хотел раскалываться.

Но вот теперь он предал Доминго. Это было неожиданностью для нас
обоих.

Скажем иначе. Кто-то предал Доминго. Доминго ожидал спасения, а не
бомб. Как и я. Синк неукоснительно придерживался обыкновения выручать
своих ребят, когда они попадали в передрягу.

Или Доминго предали, нарушив инструкцию Синка, или Синку очень уж
захотелось увидеть меня мертвым.

Я встречался с самыми различными людьми. Мне нравится это. Но никогда
и ни с кем мне не хотелось встретиться так, как с Синком, ведь я уже
столько знал о нем. И я был чертовски рад тому, что удалось отделаться от
марсианина, так как...

Стоп, чем собственно мне так сильно не угодил этот марсианин? Не
своей необычностью, во всяком случае. Мне доводилось иметь дело с какими
угодно людьми. То, как он менял форму, могло вывести из себя какого-нибудь
слабонервного, но я куда более толстокожий.

Своими манерами? Но он был даже слишком вежлив. И услужлив.

Пожалуй, даже чересчур услужлив.

Вот в чем частично была суть дела. Эскиз предстоящего сражения был
наброшен вчерне... а затем в ход его вмешался посторонний из космоса. Он
был как бы древнегреческим "Богом из машины", ангелом, спускавшимся на
веревочке, чтобы все и вся уладить, и именно этим он непроизвольно все и
испортил. Моя охота на Синка с помощью марсианина была равносильна
ситуации, когда свидетельские показания берутся у фараона. Это лишало
охоту всей ее прелести, ибо теперь собственные мои усилия не имели
никакого значения.

Я разгневанно пожал плечами и заказал еще одну рюмку. Бармен уже
собирался закрывать бар. Я быстро допил свое пойло и вышел на улицу в
толпу усталых пьянчужек.

Нужные мне инструменты хранились в багажнике моего автомобиля, но
теперь наверняка под его капотом уже находилась бомба. Я поймал такси и
назвал место, находившееся в нескольких кварталах от особняка Синка, если
можно вообще пользоваться термином "квартал" в том районе, где обитал
Синк. Весь этот район расположен на холмах, а улицы его такие кривые, что
могут свести с ума кого угодно. Огромный участок вокруг особняка Синка
имел форму неправильного треугольника с извилистыми сторонами.
Благоустроить участок подобных размеров на столь пересеченной местности,
должно быть, стоило не дешевле, чем обустройство базы на Луне. Как-то в
послеобеденное время я прогуливался в этом районе и обошел участок кругом.
Кроме того, что просматривалось через ворота, мне ничего не удалось
увидеть. Забор весь покрыт густыми зарослями вьющего плюща. Среди листьев,
конечно, припрятаны датчики охранной сигнализации.

Я подождал, пока уедет такси, затем зарядил свой гиро и дальше пошел
пешком. В кармане у меня еще оставалась одна лишняя реактивная пуля.

В этом районе повсюду было что-нибудь, что могло служить в качестве
укрытия каждый раз, когда мимо проезжала машина. Деревья, живые изгороди,
ворота с массивными каменными колоннами. Едва завидев свет фар, я нырял в
одно из таких укрытий, на тот случай, что местность вокруг могли
патрулировать ребята Синка. Пройдя вот так совсем немного, я вышел к
увитому плющом забору. Стоит мне подойти еще ближе, как меня тотчас же
засекут.

Поэтому я нырнул внутрь владений одного из соседей Синка.

Место это оказалось весьма своеобразным: здесь располагался
прямоугольный пруд с изящней купальней, главное здание тоже состояло,
казалось, из одних лишь прямых углов, а между этими двумя главными
достопримечательностями струился извилистый ручей с небольшим мостиком
через него и свешивавшимися в воду ветвями деревьев. Ручей, по-видимому,
протекал здесь еще до того, как было возведено здание и посажены многие из
деревьев. Это был осколок девственной природы, причудливым образом
дисгармонировавший со всеми этими прямыми линиями по соседству. Я,
естественно, придерживался ручья в своем приближении к усадьбе Синка.

Это было самой невинной частью моего начинания. Обвинение в ночной
краже со взломом - наиболее тяжелое из того, что могло быть мне пока
инкриминировано.

Наконец я вышел к забору. За ним виднелись уличные фонари, а чуть
дальше - увитый плющом забор, окружавший владенья Синка.

Ножницы для резки проволоки остались в машине. Я стал бы прекрасной
мишенью, если бы попытался перелезть через забор. Я крался вдоль забора,
пока не набрел на поржавевшую стальную калитку. Висячий замок на ней
оказался очень сговорчивым. Мне понадобилось всего несколько секунд для
того, чтобы перебежать улицу и прижаться к плющу, как раз там, где я не
поленился заранее нейтрализовать несколько датчиков сигнализации.

Десятью минутами позже я уже оседлал забор.

Стал ли я при этом мишенью? Безусловно. Кто-то, должен быть, очень
четко меня увидел в свете одного из фонарей. Однако отсюда очень хорошо
просматривался дом, огромный и почти весь темный.

Я спрыгнул с забора и неожиданно для себя оказался перед внутренним
ограждением, представлявшим собой прочную кирпичную кладку высотой около
метра, а над нею - два метра проволочного заграждения, к которому явно
подведен ток высокого напряжения.

Что же теперь делать?

Может быть стоило попытаться найти что-нибудь, чем можно было бы
вызвать короткое замыкание. Но в этом случае охранная сигнализация
сработает точно же, как и от датчика на внешнем заборе.

Или лучше перелезть назад, за увитую плющом ограду и попытаться
проникнуть через ворота? Может быть, мне удастся попасть внутрь, взяв
как-нибудь охрану на пушку? Синка разбирает любопытство по отношению ко
мне не меньше, чем меня по отношению к нему. Если он уже прослышал о моем
благополучном замедленном полете с окна шестого этажа совсем в духе Мери
Поппинс... то, пожалуй, стоит попытаться. По крайней мере я доживу до того
момента, когда воочию увижу, что же, собственно, представляет из себя
Синк. Все, что мне было известно о Синке, характеризовалось настоящим
временем. О его прошлом я знал только то, что ни один из архива не
содержал никаких упоминаний о нем.

А может быть...

- Привет. Как протекает ваша частная война?

Я тяжело вздохнул. Он плавно опустился рядом со мною, все еще в
человеческом обличье, одетый в темный костюм. Свою ошибку я обнаружил,
когда он подошел поближе. Он просто изменил цвет своей кожи, чтобы создать
прямо на ней видимость костюма, рубахи и галстука. На расстоянии выглядело
это вполне правдоподобно. Тем более, что ему ничего не нужно было скрывать
под одеждой.

- А я-то думал, что избавился от вас, - признался я. - Вы сейчас
стали больше?

С виду размеры его почти что удвоились.

- Да. Я проголодался.

- Вы не шутили, когда жаловались на свой аппетит?

- Война, - напомнил он мне. - Вы намерены осуществить вторжение?

- Уже осуществил. Только вот мне ничего не было известно об этом