Чтение 12–й страницы книги ~Смерть от экстаза [= Органлеггеры]~

- Только лифты? А это не опасно?

- Разумеется, нет. У каждого лифта есть автономный резервный источник
питания. Это широко распространенная практика. Разве кто-то захочет
подниматься на восьмидесятый этаж, если испортится лифт?

- Прекрасно. Еще одно, последнее разъяснение. Может ли кто-нибудь
самовольно вносить изменения в программу компьютера? Не мог ли кто-нибудь,
например, заставить его не делать определенные снимки?

- Я... я не специалист по работе с компьютерами, мистер Гамильтон.
Почему бы вам не пойти прямо на предприятие-изготовитель "Колфилд Брэйнз
инкорпорейтед"?

- Ладно. Какая у вас модель?

- Одну минутку. - Он вскочил и принялся рыться в одном из ящиков
письменного шкафа. - Вот. ЕК144.

- Хорошо.

Больше мне делать здесь было нечего, и я это понимал...

И все-таки уйти у меня не хватало духу. Здесь обязательно должно быть
что-то еще.

В конце концов Миллер прочистил горло.

- Больше ничего, сэр?

- Да, - кивнул я. - Нет. Могу я сейчас попасть в 1809 номер?

- Сейчас я посмотрю, не занят ли он.

- Полиция уже покончила с этим делом?

- Разумеется.

Он снова подошел к картотеке.

- Номер еще свободен, я проведу вас наверх. Как долго вы там
пробудете?

- Не знаю. Скорее всего, не более часа. Не нужно меня провожать.

- Как хотите, сэр.

Он вручил мне ключ и начал ждать, когда я уйду.

Ничтожный голубой проблеск мелькнул у меня перед глазами, когда я
выходил из лифта. Я бы решил, что это было не в реальности, а в зрительном
нерве, если бы не знал, что это голографическая камера. Чтобы сделать
голограмму, можно обойтись и без лазера, но с лазерной подсветкой
изображение получается более четким.

Теперь комната Оуэна была пустой коробкой. Все упрятано, одни голые
стены. Никогда в жизни не видел ничего более заброшенного, если не считать
какой-нибудь скалы в астероидах, слишком бедной, чтобы ее разрабатывать и
чересчур неудачно расположенной, чтобы устраивать на ней базу.

Панель управления располагалась рядом с дверью. Я включил свет, потом
нажал на главную кнопку. Появились вычерченные красным, зеленым и синим
цветом контуры. Большой квадрат на одной из стен обозначал кровать,
большую часть другой стены - кухня, разные фигуры на полу. Очень удобно.
Не надо гадать, не стоишь ли ты случайно на том месте, откуда должен
подняться стол.

Я пришел сюда, чтобы прочувствовать обстановку, обострить интуицию,
дознаться, не упустил ли чего-нибудь. Запустив воображаемую руку в
упрятанные за панелью цепи автоматики и проверяя, нет ли там каких-нибудь
не предусмотренных с самого начала плат, я выяснил, что все провода ведут
только к тем механизмам, которые они должны активировать. Наружу никаких
цепей от датчиков не выходило. Нужно было находиться в комнате, чтобы
определить, что из обстановки заняло место в комнате, а что находится в
предусмотренных нишах.

Кровать этой, как предполагалось, занятой комнаты была втянута в
стену в течение шести недель. Но чтобы узнать это, нужно было находиться в
комнате.

Я нажал еще несколько кнопок, чтобы извлечь кухонный уголок и кресло
для чтения. Стена соскользнула на протяжении восьми футов. Пол вздыбился и
принял форму кресла. Я сел и кухня закрыла дверь.

Никто не мог увидеть Оуэна из коридора.

Если бы только кто-нибудь заметил, что он не заказывает еду. Это
могло его спасти.

Я еще поразмыслил и начал искать кондиционер. Решетка оказалась на
уровне пола. Я стал прощупывать воображаемой рукой пространство за нею. В
некоторых из подобных квартир установки кондиционирования включаются по
достижении определенного уровня углекислого газа. Но эта управлялась от
датчика температуры или вручную.

Будь установка другой, наш скрупулезный убийца мог бы, анализируя
поток воздуха из квартиры, определять, там ли Оуэн и жив ли он. Эта же
1809 квартира вела себя так, словно простояла шесть недель пустой.

Я заворочался в кресле.

Если предполагаемый убийца следил за Оуэном, то делал он это с
помощью тайно установленной аппаратуры. Если он действительно не жил на
этом этаже четыре или пять недель, потребовавшихся Оуэну чтобы умереть, то
другого способа просто не существовало.

Ладно. Придется подумать о такой аппаратуре. Если сделать ее
достаточно миниатюрной, ее было бы довольно трудно найти, разве что
робот-уборщик мог сразу отправить ее прямиком в утилизатор. Значит, она
должна была быть достаточных размеров, чтобы робот не подобрал ее! Не
стоило беспокоиться, не найдет ли ее Оуэн. После смерти Джеймисона можно
было дать сигнал на ее самоуничтожение.

Но если она сгорела полностью, то где-то обязательно должно было
остаться обгоревшее место или отверстие. И его мог найти Ордац. Так что
же? Может быть, асбестовая прокладка? Остаться должно было нечто такое,
что мог замести робот-уборщик.

А если поверить в это, то можно поверить вообще во что угодно. Все
это чересчур неопределенно. Никому не известно точно, что робот-уборщик
способен принять за мусор. Их делают тупыми, потому что так дешевле. Так
что их программируют, чтобы они оставляли после уборки только крупные
предметы.

На этом этаже должен был кто-то быть - то ли для того, чтобы следить
за Оуэном самому, то ли для того, чтобы потом забрать аппаратуру для
слежки. Я мог поспорить на все свое имущество, что за ним следил человек.

Я пришел сюда, чтобы дать шанс своей интуиции. Но это не сработало.
Оуэн шесть недель провел в этом кресле, и по меньшей мере одну - последнюю
- он был мертв. И все же, усевшись сам в это кресло с двумя полочками по
бокам, я не почувствовал ничего. Это было просто кресло. В комнате не было
никого, даже беспокойного призрака. Вызов застал меня на полпути в контору
РУК.

- Вы были правы, - сказал Ордац по ручному радио. - Мы нашли в камере
хранения космопорта в Долине Смерти ячейку, абонированную на имя Кубса
Форсайта. Сейчас я на пути туда. Вы ко мне присоединитесь?

- Я встречу вас там.

- Хорошо. Я, так же как и вы, сгораю от нетерпения взглянуть, что же
оставил нам Оуэн Джеймисон.

Я в этом сомневался.

Аэропорт - нечто большее, нежели просто пункт на удалении 230 миль и
в часе езды на такси. Поездка туда стоит немало. Я набрал на пульте
управления новый адрес, потом вызвал контору. Агент РУК пользуется
свободой оплаты. Ему не нужно отчитываться за каждый свой шаг. Чтобы мне
не разрешили отправиться туда, и речи быть не могло. Самое худшее - мне не
оплатят счет.

- Да, вот еще что, - сказал я клерку. - Из меблированных комнат
"Моника" должен прибыть комплект голограмм. Пусть компьютер проверит, нет
ли среди них известных органлеггеров или сообщников Лорана.

Такси плавно взмыло в небо и направилось на восток. Я смотрел
трехмерный телевизор и пил кофе, пока у меня не вышел запас монет для
автомата.

Если вы отправляетесь в Долину Смерти между ноябрем и маем, когда
климат там идеален, она может показаться туристским раем. Там есть полоса
Дьявола для гольфа, с фантастическими грядами и соляными вершинами;
Забриски-Пойнт с окружающим его загадочным мертвым пейзажем; старые
заброшенные шахты и самого удивительного вида редкие растения,
приспособившиеся к жаре и мертвецки сухому климату. Да, в Долине Смерти
немало интересного и когда-нибудь я отправлюсь туда, чтобы полюбоваться ее
чудесами. А пока что все, что я узрел - это космопорт. Но он и сам по себе
производил приличное впечатление.

Посадочное поле некогда было частью очень крупного внутреннего моря.
Теперь это соляное море. Идущие попеременно красные и синие
концентрические круги обозначают посадочные площадки для кораблей из
космоса. Столетняя эволюция космических приводов видна здесь как на ладони
по размерам и форме воронок, образовавшихся от огненных или фотонных струй
из тормозных сопел. И все же большая часть поля сохранила свой
первозданный ослепительно белый цвет высохшей соли.

И на фоне этой соли - корабли всех форм и размеров. Вокруг них как бы
танцуют различные вспомогательные машины и механизмы, а если не полениться
и подождать - можно увидеть и приземление космического корабля. Ради этого
зрелища стоит подождать!

Здание космопорта, расположенное на краю плоского соляного плато,
представляет собой светло-зеленую башню, возвышающуюся над обширным
участком светящегося оранжевого бетона. Ни один корабль на него не
садился. Во всяком случае, пока. Такси опустило меня у самого входа и
улетело, чтобы присоединиться к себе подобным. А я стоял, вдыхая сухой
теплый воздух.

Четыре месяца в году в Долине Смерти идеальная погода. В один из
августовских дней зарегистрирован рекорд - 56 градусов Цельсия в тени.

Клерк за стойкой сказал мне, что Ордац прибыл несколько минут назад.