Чтение 26–й страницы книги ~Тарнсмен Гора~

- И тарнсмен падает от раба копья, - добавил я.

- Верно, - согласился Марленус и взмахнул рукой, - но я побеждаю.

- А Па-Кур, - сказал я, - убийца.

- Да, - сказал Марленус, - и Ар - город.

- А я - тарнсмен? - спросил я.

- Да, - ответил он.

- А кто же, - спросил я, - раб копья?

- Какая разница? - сказал Марленус, взяв в руку несколько рабов копья
и по одному роняя их на доску. - Сгодится любой.

- Если Убийца возьмет город, - сказал я. - Власть посвященных будет
уничтожена и орда уберется прочь, останется гарнизон.

Минтар уселся поудобнее.

- Молодой тарнсмен неплохо играет, - сказал он.

- И когда Па-Кур падет, - продолжал я, - гарнизон разделится и
произойдет восстание.

- Возглавляемое убаром, - сказал Марленус, глядя на фишку, зажатую в
руке. Он провел ею по доске, спихивая остальные фигуры на шелк. - Убаром,
- воскликнул он.

- Вы хотите, чтобы город сдался Па-Куру, его орда ворвалась в
цилиндры, разгромила и сожгла город, уничтожила или поработила население?
- спросил я, невольно содрогнувшись, представив себе орду Па-Кура в Аре,
грабящую, убивающую, насилующую, или, как говорят горийцы, умывающую мосты
кровью.

Глаза Марленуса вспыхнули.

- Нет, - сказал он, - Но Ар падет, Посвященные способны только
бубнить молитвы Царствующим Жрецам да обсуждать детали бессмысленных и
безжалостных жертвоприношений. Они получили власть, но не умеют с нею
обращаться. Они никогда не смогут противостоять хорошо организованной
осаде города. Им не удержать его.

- Разве вы не можете войти в город и захватить власть? - спросил я. -
Вы вернули Домашний Камень. За вами пойдут.

- Да, - сказал Марленус, - я вернул Домашний Камень и кое-кто
последует за мной, но этого недостаточно. Кто встанет под знамена
изгнанника? Власть Посвященных должна быть уничтожена.

- У вас есть ход в город?

Марленус пристально посмотрел на меня.

- Возможно, - сказал он.

- Тогда у меня есть контрплан, - сказал я. - Попробуйте захватить
Домашние Камни городов, подчиненных Ару - они хранятся в Главном Цилиндре.
Тогда вы сможете разделить орду Па-Кура, отдав Домашние Камни этим городам
- с условием, что они отведут свои войска. Если они не согласятся,
уничтожьте камни.

- Солдаты двадцати городов, - сказал он, - хотят грабить, разрушать,
насиловать, а не Домашние Камни.

- Но некоторые из них дерутся за свою свободу - за свои Домашние
Камни. Я уверен, что не все в орде Па-Кура грабители и убийцы. - Заметив
интерес убара, я помедлили. - К тому же, насколько бы не были развращены
горийские солдаты, они все-таки не станут рисковать своими Домашними
Камнями.

- Но если осада будет снята, то Посвященные останутся у власти.

- И Марленус не получит свой трон, - продолжил я. - Но город будет
спасен. - Я испытывающе взглянул на Марленуса. - Что вам дороже, убар, ваш
город или ваш титул? Хотите вы благополучия Ару или своей личной славы?

Марленус вскочил на ноги и, откинув желтую одежду, выхватил из ножен
свой меч.

- убар, - крикнул он, - отвечает на такие вопросы только с мечом в
руках!

Я тоже выхватил оружие. Мы несколько долгих секунд смотрели друг на
друга, потом он рассмеялся, вкладывая меч в ножны.

- Твой план неплох, - сказал он. - Я и мои люди войдут ночью в город.

- И я с вами.

- Нет, - сказал Марленус. - Люди Ара не нуждаются в помощи воина
Ко-Ро-Ба.

- Может быть, - сказал Минтар, - молодой воин заботится о Талене,
дочери Марленуса?

- Где она? - спросил я.

- Мы точно не знаем, - ответил Минтар, - но она должна содержаться в
палатках Па-Кура.

И тут впервые заговорил Казрак.

- В день, когда падет Ар, она обвенчается с ним и станет править
городом. Он рассчитывает, что это заставит уцелевших жителей считать его
настоящим убаром. Он объявит себя их освободителем, спасителем от
деспотизма Посвященных, восстановителем старого порядка и славы империи.

Минтар лениво переставлял фигурки на доске то в одну, то в другую
позицию.

- В принципе, в данной ситуации для нас не важна девушка, - сказал
он, - но лишь Царствующие Жрецы видят все варианты. Может быть, лучше
сбросить ее с доски. - С этими словами он взял фигуру "супруга убара" или
"дочь убара" и бросил ее в ящик.

Марленус, сжав кулаки, посмотрел на доску.

- Да, она должна быть снята с доски, но не только из гуманности. Она
опозорила меня, оставшись одна с воином, подчинившись ему и умоляя убийцу
о снисхождении.

- Она не опозорила тебя, - сказал я.

- Она подчинилась, - возразил Марленус.

- Чтобы спасти свою жизнь.

- И ходит слух, - сказал Минтар, не отрывая глаз от доски, - что она
отдалась Па-Куру, чтобы некий тарнсмен, которого она любила, получил шанс
выжить.

- Она могла принести выкуп в тысячу тарнов, - горько сказал Марленус,
- а теперь она стоит меньше, чем вымуштрованная рабыня.

- Она твоя дочь, - сказал я.

- Если бы она была здесь, - сказал он, - я бы убил ее.

- А я бы убил тебя.

- Верно, - он пристально посмотрел на меня, - один из нас должен
убить другого.

- Неужели ты не любишь ее?

Марленус изумился.

- Я - убар, - сказал он и одел желтые одежды Страдальца на свою
гигантскую фигуру. Опустив капюшон на лицо, он уже уходил, но внезапно
вновь повернулся ко мне, вытянув свою палку.

- Похоже, тебя любят Царствующие Жрецы, - сказал он и пробурчал еще
что-то под своим капюшоном. Потом покинул палатку, ничем не отличаясь от
обычного Страдальца.

Минтар выглядел довольным.

- Ты единственный избежал Смерти Тарна, - сказал он с восхищением. -
Наверное, это все же правда, что ты - воин, появляющийся раз в
тысячелетие, и что Царствующие Жрецы пригласили тебя, чтобы ты изменил
мир?

- Откуда ты узнал, что я в лагере? - спросил я.

- От девушки, - ответил Минтар, - и не логично ли предположить, что
ты будешь искать помощи у Казрака, своего брата по мечу?

- Да.

Минтар сунул руку в мешок, достал оттуда двойной золотой диск и
бросил его Казраку. Тот поймал его.

- Насколько я понимаю, ты прекращаешь свою службу у меня, - сказал
Минтар.

- Я должен поступить так, - ответил Казрак.

- Это твое право.

- Где стоят палатки Па-Кура? - спросил я.

- На самом высоком месте лагеря, - ответил Минтар, - около второго
рва, напротив главных ворот Ара. Ты увидишь черное знамя Касты Убийц.

- Спасибо. Ты храбрый человек, хоть и торговец.

- Торговец должен быть храбр, как воин, юный тарнсмен. Вот смотри:
предположим, Марленус получит Ар обратно - разве не получит Минтар
монополии?

- Да, - сказал я, - но Па-Кур предлагает такую же монополию.

- И даже лучше, - поправил меня Минтар, снова обращаясь к доске, -
но, видишь ли, Па-Кур - не игрок.

16. ДЕВУШКА В КЛЕТКЕ

Мы с Казраком вернулись в его палатку и до утра обсуждали возможности
спасения Талены. Мы придумали множество планов, но ни один из них не был
реальным. Было бы самоубийством прямо прорываться к ней, и все же, если бы
не было другого выхода, я предпринял бы эту попытку. Сейчас же, пока не
пал город и Па-Кур не изменил плана, она в безопасности. Не похоже, что
Па-Кур был так наивен, чтобы использовать девушку до того, как она
публично назовет его Свободным Спутником, как требуют того ритуалы Гора.
Как рабыня она может потерять политическое значение. Но мысль о том, что
она заключена в палатках Па-Кура, приводила меня в бешенство, и я знал,
что не смогу сдерживаться бесконечно. Но пока Казраку удалось уговорить
меня подождать, потому, что любое преждевременное действие приведет к
неудаче.

Поэтому в следующие несколько дней я оставался в шатре Казрака. Я
перекрасил свои волосы в черный цвет и достал вооружение убийцы. На левой
половине шлема я укрепил золотой значок посланца. В этой маскировке я мог
свободно ходить по лагерю, наблюдая приготовления к осаде, муштровку войск