Чтение 33–й страницы книги ~Чародей Колдовского мира~

смотрел на него, а потом переводил взгляд на то, что передо мной, оно
тоже становилось устойчивым, вызывало ощущение безопасности, хотя и
ненадолго.

Я подошел к ущелью, в котором убил стражника. Но ущелье было
заполнено пузырящимся зловонным веществом, похожим на ядовитую грязь.
Идти дальше возможно только погрузившись в него.

Глава 15

К поверхности этой грязевой ямы поднимались пузыри; они лопались,
испуская зловоние. Переплыть? Способно ли мое уродливое неуклюжее тело
на такие усилия? Слезящимися глазами я пытался рассмотреть, нет ли
способа перейти справа или слева. Но в обоих направлениях только
постоянные сдвиги поверхности, вызывающие замешательство; я быстро отвел
взгляд.

Если и можно перейти, то только по этой дороге. Я снова опустил
покрытую бородавками лапу на шарф. Потом как можно крепче ухватил меч и
шагнул в это полужидкое разложение. Масса слишком густая, чтобы в ней
плыть. Я медленно погружался, хотя колотил руками и бил ногами.

Но меня не поглотило, как я опасался. Отчаянные усилия привели к
некоторому прогрессу, хотя он был таким медленным! От ядовитых паров
кружилась голова, из глаз текли слезы.

Немного погодя я заметил, что перед мечом грязь расступается, образуя
проход. Я немедленно принялся наносить рубящие удары, высекая себе
тропу.

Наконец передо мной показался каменистый берег, я выбрался на
устойчивую поверхность, хотя грязь покрывала все тело, цеплялась, как
будто не хотела отпускать. Пришлось повернуться и изо всех оставшихся
сил рубить ее, чтобы освободиться.

После этого я лег на камень, тяжело дыша; каждый вдох подавал в
легкие еще одну порцию ядовитых газов. Выше... предупредил меня
внутренний голос... выше и подальше отсюда.

Я снова пополз, оставляя на камне пятна грязи. Выше... внутренний
голос все более настойчиво подгонял меня.

Сзади, из болота, донесся звук, громче обычного лопанья пузырей. Звук
походил на тот, что производил я сам во время борьбы с грязью.
Ухватившись лапами, я подтянулся. Меч, который я держал в клыках, ранил
губы, если я двигался неосторожно, но все же это была единственная
доступная мне возможность обезопасить себя.

Чавкающий звук приближался, но я не мог повернуть голову. Страх
придал мне сил; я взобрался на верх подъема и перевалил через край.
Потом умудрился встать на четвереньки и повернуться.

Они приближались по грязи со скоростью, с которой я не мог
сравниться. Их двое, и...

Истощенный усилиями, которые потребовались, чтобы добраться сюда, я
не мог даже встать без посторонней помощи. Но я подполз к камню и,
опираясь на него, каким-то образом выпрямился; стоял лицом к
противникам, прижимаясь спиной к камню.

У них серая бородавчатая кожа; тяжелые руки и толстые плечи, жабьи
морды (хотя в пасти клыки). На голове от одного большого уха до другого
мясистые гребни. Это соплеменники того существа, в котором я сейчас
обитаю!

Раскрывая широкие рты-щели, они кричали что-то непонятное. У каждого
в руке топор, такой же могучий, как оружие Вольта - я его часто видел у
Кориса, - но с более короткой ручкой. Они явно преследуют меня.

Убегать некуда, да я бы и не смог убежать, даже если бы заставил тело
попытаться. Топоры напоминают те, которыми пользуются салкарские
пограничники; их можно использовать и как ручное оружие, и метать с
расстояния; если топорник хорошо владеет оружием, такой бросок обычно
смертелен. Не знаю, насколько умелы эти люди-жабы. Но в таких случаях
всегда лучше переоценить врага, чем недооценить его.

Я вооружен мечом, но чтобы воспользоваться им, нужно ждать, пока
враги не окажутся ближе. Даже если они собираются метать топоры, вряд ли
это возможно, пока они в грязи. Если не стану отходить дальше, смогу
помешать им выбраться. Тут у меня будет небольшое преимущество.

Но я слишком медлителен, слишком устал от переправы через ядовитое
болото и не могу двигаться быстро. Не могу даже отойти от камня, о
который опираюсь. И когда попытался взмахнуть мечом, рука повиновалась
мне так неохотно, что я решил: битва уже проиграна.

- Ситри! - Я попытался поднести рукоять к губам, нацелив острие в
небо. Сталь, которой я владею этим Именем, сразись за это Имя! Не знаю,
какой силой ты наделен, но я не из Тени, и пусть твоя сила поможет мне!
Ибо я должен сделать то, что должен, и передо мной еще дорога... -
Путаница плохо отобранных мыслей - вот и все, что я смог вложить в свою
мольбу; при этом я даже не знал, буду ли услышан.

Если бы я смог сделать хотя бы два шага вперед и ударить, пока они не
выбрались из грязи, у меня было бы небольшое преимущество. Но я понимал,
что это выше моих сил. Если сделаю эти два шага, то встречу их не стоя,
а лежа, с согнутой шеей, ожидающей удара топором.

Они, видимо, посчитали меня легкой добычей или слишком медленно
соображали и знали только один метод нападения. Побежали, подняв оружие
и испуская вопли, может быть, воинственные крики. Я пытался пользоваться
мечом, как делал бы это, обладая нормальным телом.

Рукоять вырвалась, и меч взвился в воздух. Он снова казался не мечом,
а вспышкой золотого свечения. Так быстро он промелькнул, что я даже не
смог проследить за ним взглядом, увидеть, как он меня защищает. Увидел
только зияющие раны под нижними челюстями людей-жаб; из ран хлестала
пурпурная жидкость; нападающие споткнулись и упали, заскользили вниз по
камню; топоры выпали из неожиданно разжавшихся рук, зазвенели, а я
ошеломленно продолжал смотреть.

Снова звон, громче, чем от удара топоров о камень, почти колокольный.
Передо мной меч, больше это не сверкающая разрушительная молния. Я
оттолкнулся от опоры, спотыкаясь, прошел к нему. Но от усилий, которые
потребовались, чтобы нагнуться и подобрать оружие, упал. Несколько
мгновений лежал, ощущая под собой лезвие. И от его прикосновения к моей
отвратительной коже исходило вначале тепло, а затем обновление и сила.
Приободрившись, я приподнялся на передних лапах.

Над тем местом, где упали тела людей-жаб, стояло мерцающее облачко
черных точек, как сажа, которая вздымается над кострищем, которое много
раз заливали. Черные частицы со звоном оседали на поверхность камня...

И не жабьи тела, павшие под ударами меча, увидел я, а тощие остовы,
очень похожие на скелеты; под туго натянутой кожей торчали кости. И,
несмотря на крайнее истощение, это были обычные люди!

Меч вселил в меня силу, поэтому я встал и по черной саже проковылял
туда, где лежало первое тело. Черты лица отчетливо виднелись на
обтянутом кожей черепе. Глядя на человека, я подумал, что он мог
принадлежать к Древней расе. Смерть сняла какое-то заклятие и вернула
ему подлинный облик. Смерть? Я взглянул на свои лапы, на бородавчатую
кожу. Неужели единственный способ возврата - смерть?

Скелет продолжал изменяться, распадаясь в пыль, как то плачущее
существо женского пола по другую сторону стены из драгоценных камней.
Второй исчез вслед за первым.

Я как можно быстрей отвернулся и посмотрел в другом направлении; как
и ожидал, увидел впереди башню, которая ждала, как раньше ее близнец.

Эта более темная, четче очерченная; в этом странном меняющемся мире я
еще таких четких очертаний не видел. Насыпь, на которой стоит башня,
тоже черная.

Я снова пошел по дороге, в которую погружались мои лапы и которая
была рекой, но не из воды. И когда подошел к основанию кургана, не
потребовались никакие заклятия, чтобы открыть дверь: черная зияющая
дверь уже ждала. Я послал мысль "Каттея", и мысль птицей быстро улетела
в темноту.

Держа рукоять меча обеими лапами, я неуверенно ковылял вперед, прошел
в дверь и оказался в Темной башне. Неужели меня снова ждет лестница и
вход в искаженные миры?

Черная темнота, которая снаружи казалась непроницаемо густой, внутри
пронизывалась желтовато-серым свечением. Я понял, что свечение исходит
от моего тела. При этом свечении я разглядел пол и стены, все сложено из
огромных, плотно подогнанных друг к другу каменных плит. Снова проход,
снова стены без дверей и круглое помещение с уходящей вверх лестницей.
Но на этот раз лестница не скрыта заклятием, и в помещении нет других
дверей.

Перепончатые лапы не очень пригодны для подъема по лестнице. Вновь
пришлось взять меч в зубы, встать на четвереньки и подниматься, причем
любое неверное движение могло сбросить меня вниз, на твердый пол.
Поэтому я поднимался очень медленно.

Но вот голова моя оказалась в более светлом месте, причем из него
вниз не проникало ни луча света. Я словно пришел в мир призраков. Но не
призраков существ, которые когда-то жили и дышали. Я видел прозрачные
туманные очертания мебели. Стулья, стол, на котором стоит множество
кувшинов, сосудов, фляжек и трубок, назначение которых мне непонятно.
Вдоль стен сундуки и шкафы с закрытыми дверцами. Все такое же
нематериальное, как туман над рекой, но отчетливо различимое на фоне
камня.

Я протянул лапу к столу. Она легко прошла сквозь него, не встретив
никакого сопротивления.

Еще одна лестница, ведущая наверх. Но не посредине комнаты, а у
стены. Лестница каменная и материальная, в отличие от призрачной мебели.
Я направился к ней. Лестница не такая крутая, как предыдущая, поэтому
мне хоть и с трудом, ступенька за ступенькой, но удалось подниматься