Андрэ НОРТОН

КОЛДОВСКОЙ МИР

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. САЛКАРКИП

1. КАМЕНЬ

Дождь косым занавесом закрывал грязные улицы, смывая копоть с
городских стен; вкус этой копоти ощущал высокий худощавый человек,
большими шагами шедший вдоль зданий, напряженно всматриваясь в подъезды и
переулки.

Два часа назад - а может, три? - Саймон Трегарт вышел из вокзала. У
него больше не было причин следить за временем. Время потеряло всякое
значение, а он - цель. Как преследуемый, бегущий, скрывающийся - впрочем,
он не скрывался. Он шел открыто, настороженный, готовый ко всему,
расправив плечи, высоко подняв голову.

В первые дни бегства, когда перед ним забрезжила надежда, когда он
использовал звериную хитрость, каждый трюк, которому успел научиться,
когда петлял и плутал, им правили часы и минуты. Теперь он шел не торопясь
и будет идти, пока смерть, таящаяся в одном из этих подъездов, в засаде в
каком-нибудь переулке, не встанет перед ним. И даже тогда он пустит в ход
свои клыки. Сунув правую руку в карман влажного пальто, Саймон нащупал эти
клыки - гладкие, ровные, смертоносные, оружие, так легко легшее в его
руку, будто оно было частью его тела.

Безвкусные красно-желтые неоновые огни реклам отражались в залитом
водой тротуаре; знакомство Саймона с этим городом ограничивалось
одним-двумя отелями в центре, несколькими ресторанами, магазинами - всем
тем, что обычный путешественник узнает за два посещения, разделенные
дюжиной лет. Саймон держался открытых мест: он был убежден, что конец
охоты наступит вечером или завтра рано утром.

Саймон понял, что устал. Он давно не спал, подгоняемый необходимостью
все время идти. Трегарт замедлил шаг перед освещенным входом, прочел
надпись на витрине. Швейцар распахнул дверь, и человек под дождем принял
это молчаливое приглашение, ощутив тепло и запах пищи.

Должно быть, плохая погода обескуражила хозяев. Поэтому швейцар и
впустил его так быстро. А может, покрой дорогого костюма, защищенного от
сырости пальто, едва заметное высокомерие, свойственное человеку,
привыкшему командовать и встречать подчинение, - все это обеспечило ему
хороший столик и быстро подошедшего официанта.

Саймон сухо улыбнулся, пробегая по строчкам меню. Обреченный получит
хороший ужин. Его отражение, искаженное полированным боком сахарницы,
улыбнулось ему в ответ. Длинное лицо, с правильными чертами, с морщинками
у глаз и губ, загорелое обветренное лицо человека без возраста. Он может
быть таким и в 25 и в 60 лет.

Трегарт ел медленно, наслаждаясь каждым глотком, впитывая тепло и
комфорт, расслабив если и не мозг и нервы, то тело. Но расслабленность
объяснялась не ложной храбростью. Это конец, и Саймон хорошо понимал это.

- Простите...

Вилка с куском мяса, которую он подносил к губам, не остановилась.
Но, несмотря на полное самообладание, Саймон почувствовал, как дрогнули
его веки. Он прожевал и ответил ровным голосом:

- Да?

Человек, вежливо ожидавший у стола, мог быть маклером, адвокатом,
врачом. У него профессиональное умение вызывать доверие у собеседника.
Саймон ожидал совсем не этого; человек слишком респектабелен, вежлив и
правилен, чтобы оказаться... смертью. Хотя у организации много слуг в
самых разных сферах.

- Полковник Саймон Трегарт?

Саймон разломил булочку.

- Саймон Трегарт, но не полковник, - поправил он и добавил: - как вам
отлично известно.

Собеседник казался несколько удивленным: он улыбнулся гладкой,
спокойной, профессиональной улыбкой.

- Как бестактно с моей стороны! Но позвольте сразу заметить - я не
член организации. Наоборот, я ваш друг - если вы пожелаете, конечно.
Позвольте представиться. Доктор Джордж Петрониус. Могу добавить - к вашим
услугам.

Саймон моргнул. Он считал, что будущее хорошо ему известно, но на
такую встречу не рассчитывал. Впервые за последние тяжелые дни в нем
шевельнулось нечто похожее на надежду.

Ему не пришло в голову усомниться в личности этого маленького
человека, смотревшего на него сквозь сильные очки в такой необычно тяжелой
и широкой пластиковой оправе, что она напоминала маску ХVIII века. Доктор
Джордж Петрониус был хорошо известен в том полускрытом мире, в котором
Саймон провел последние несколько лет. Если ты "сгорел" и если у тебя, к
счастью, достаточно монет, иди к Петрониусу. Тех, кто так поступил,
никогда не находил ни закон, ни жаждавшие отомстить коллеги.

- Сэмми в городе, - продолжал четкий, с легким акцентом голос.

Саймон с видом знатока глотнул вина.

- Сэмми? - в его голосе звучала та же бесстрастность, что и у
собеседника. - Я польщен.

- О, у вас есть определенная репутация, Трегарт. За вами организация
пустила своих лучших псов. После того как вы управились с Кочевым и
Лэмпсоном, остается только Сэмми. Но Сэмми отличается от других. А вы -
простите мне вмешательство в ваши личные дела - уже довольно давно
скрываетесь. В такой ситуации ваша рука не становится крепче.

Саймон рассмеялся. Он наслаждался едой, питьем, даже легкими уколами
доктора Петрониуса. Но настороженность не оставляла его.

- Итак, моя рука нуждается в подкреплении. Что же вы порекомендуете,
доктор, в качестве лекарства?

- Мою помощь.

Саймон поставил бокал. Красная капля сползла по нему и впиталась в
скатерть.

- Мне говорили, что ваши услуги обходятся дорого, Петрониус.

Маленький человек рассмеялся.

- Естественно. Но взамен я гарантирую полное спасение. Доверившиеся
мне получают вполне достаточно за свои доллары. Жалоб не поступало.

- К сожалению, я не могу воспользоваться вашими услугами.

- Истратили за последнее время свои запасы? Конечно. Но ведь из Сан
Педро вы уехали с двадцатью тысячами. Такую сумму невозможно истратить за
короткое время. А если вы встретитесь с Сэмми, все оставшееся вернется к
Хансону.

Саймон сжал губы. На мгновение он выглядел таким угрожающим, как
будто перед ним стоял Сэмми.

- Почему вы следите за мной... и как?

- Почему? - Петрониус пожал плечами. - Узнаете позже. Я некоторым
образом ученый, исследователь, экспериментатор. А насчет того как я узнал,
что вы в городе и нуждаетесь в моих услугах... Трегарт, вы не
представляете себе, как распространяются слухи. Вы меченый человек, к тому
же опасный. За вашим появлением следят. Жаль, что вы честны.

Саймон сжал кулаки.

- После моих действий за последние семь лет вы навешиваете на меня
такой ярлык?

На этот раз рассмеялся Петрониус, захихикал, приглашая собеседника
оценить юмор ситуации.

- Но честность имеет мало общего с требованиями закона, Трегарт. Если
бы вы не были честны, если бы у вас не было идеалов, вы не столкнулись бы
с Хансоном. Я хорошо вас изучил и знаю, что вы созрели. Идем?

Саймон обнаружил, что, оплатив счет, следует за доктором Джорджем
Петрониусом. У обочины ждала машина, но доктор не назвал шоферу адрес,
когда машина двинулась в ночь и дождь.

- Саймон Трегарт, - голос Петрониуса был бесстрастен, как будто он
цитировал запись, интересную только для него. - Корнуэльского
происхождения. 10 марта 1939 г. вступил в армию США. Продвинулся по службе
от сержанта до полковника. Служил в оккупационных войсках. Отстранен от
должности, лишен звания и заключен в тюрьму за... за что, полковник? Ах,
да, за связь с черным рынком. Только, к несчастью, храбрый полковник очень
долго не подозревал об этих своих преступных связях. Именно это поставило
вас по другую сторону закона, не так ли, Трегарт? Потеряв имя, вы решили,
что можно продолжить ту же игру.

После Берлина вы участвовали в нескольких сомнительных предприятиях,
пока не оказались настолько неразумны, что столкнулись с Хансоном. Вы
невезучий человек, Трегарт. Будем надеяться, что сегодня ваша судьба
изменится.

- Куда мы направляемся? В порт?

Снова он услышал хихиканье.

- В нижнюю часть города, но не к гавани. Мои клиенты уезжают, но не
по морю, воздуху или земле. Много ли вы знаете о традициях своих предков,
Трегарт?

- Я никогда не слышал о традициях в Матачеме, штат Пенсильвания...

- Меня не интересует шахтерский городишко на этом континенте. Я
говорю о Корнуэльсе, который гораздо старше...

- Мои предки из Корнуэльса. Но я о них не знаю. - У вас чистокровная
семья, а Корнуэльс стар, очень стар. В легендах он объединяется с Уэльсом.
Здесь известен Артур, и римляне в Британии теснились в его пределах, когда
их рубили топоры саксов. А до римлян здесь жили другие... многие народы,