натолкнула меня на концепцию теперешней ленты.
города? Ведь именно на поиски этого он и отправился?
А брюки у него, должен заметить, в заплатах, к тому же этот свихнувшийся
болван дрожал от лихорадки! Я был счастлив, что как раз в этот момент
подвернулся пузырь!
Сверхновой за этот год. Она была расхватана в кредит всеми населенными
планетами Федерации, после чего Рапсодия 182 стал влиятельным,
респектабельным человеком. Программу назвали: "Песня могущественнейшего
города", в ней принимали участие три электронных оркестра, семнадцать
ударников и полк девочек, пневмо-танцовщиц. Досъемка и монтаж проводились
в студии, погруженной в постельные тени, считающиеся наиболее
благоприятными, а под конец они подобрали для фона город, более
подходящий, чем Нсоюз. Арс Стайкр в программе, разумеется, не упоминался
вовсе.
растягивается до своего предела, почти выходит за границы, которые можно
охватить разумом, время и теперь продолжает двигаться, неторопливо катятся
бесчисленные века, приближая закат Ииннисфара и самой Галактики.
времена, когда Самоподдерживающаяся война была в полном разгаре - были
некогда связаны узами враждебности, теперь не могли найти достаточно много
общего, чтобы сделаться конкурентами на худой конец, не говоря уж о
большем. То было время открытий и консолидации, экспериментов и отречений,
надежды и смирения, историков и пророков. То было время изучения
внутренних ресурсов человека, и когда последние преграды пали, человек
вступил на путь самопознания. Теперь он стоял на ногах сам по себе, без
этой дряхлой клячи Науки, на которую он так долго полагался, один в
лабиринте созданных им самим приспособлений.
населения, но эти толпы больше не толкались и не кричали. Каждая
индивидуальность оставалась сама собой по выбору. То был серебряный период
эпохи Благородства и Звезд. Вскоре останутся лишь звезды.
оказывается на подмостках, море лиц... яркие огни приветствуют нас... даже
когда занавес неумолимо движется вниз. Симфония близится к концу, но весь
оркестр продолжает играть с полной отдачей, хотя через минуту падет
молчание и музыка останется лишь в памяти.
молчание последнее и всеобъемлющее.
на Ииннисфар и в мир теней.
свои делишки вдалеке от того, что большая часть людей считала
цивилизацией, скитаясь по внешнему краю галактики, так что частенько,
когда он мчался с одной планеты на другую, ему приходилось видеть звезды
лишь с одной стороны кабины. Так уж получалось, что вся галактика,
обжигающая силой и светом, находилась с одной стороны, а с другой - обрыв
в пустоту, протянувшуюся из бесконечности в бесконечность и отдаленные
островки вселенных только подчеркивали эту бездну.
Крикун был торговцем книгофильмами, весь его крохотный кораблик был до
предела был заполнен стеллажами с микрокассетами. Он имел в наличии товар
на любой вкус, новый и антикварный, по философии, социологии и математике,
если бы вы взялись просматривать систематически, то смогли познакомиться
со сведенной воедино чуть ли не всей галактикой с древнейших времен.
Однако нельзя сказать, что эти обучающие ленты приносили Крикуну большие
деньги: дохода от них едва хватало на горючее, и уж конечно неоткуда было
у Крикуна взяться средствам на выпивку. Ленты, которые на самом деле
приносили выгоду, касались вопросов более древних, чем история, а их
иллюстрации отличались той неотвратимостью, какой не сыщешь ни в одной из
математических энциклопедий, темой этих лент были страсти. Эротические
кинофильмы, жизнеописующие достижения похоти, были основным предметом
торговли Крикуна, а поскольку такого рода деятельность считалась
нелегальной, Крикун держал в постоянном страхе таможенных чиновников сотни
миров.
аккуратно обставил мелочных стражей морали и умудрился распродать чуть ли
не половину своего груза прямо у них на глазах.
на всю твою жизнь. Пустая бутылка из-под меррата каталась под ногами. В
небольшой кабине звездолета было тепло, Крикун задремал, прикорнув возле
пульта управления...
так, его голова сразу же просветлела, как только он взглянул на обзорные и
курсовые экраны: Галактика имела форму диска из фольги и была так далека.
Крикун взволнованно глотнул и проверил количество горючего. Маловато, но
для того, чтобы вернуться хватит... Но если с запасом горючего все было
благополучно, то с воздухом так ситуацию охарактеризовать было нельзя: в
предстартовой спешке он позабыл подзарядить кислородные баллоны. С тем
мизером, что у него осталось, ему не дотянуть до галактики живым.
обратился к курсовым экранам, заинтересованный объектом, который он
поначалу проигнорировал. В стороне от удаленных призраков галактик имелся
лишь один объект, вносящий разнообразие в бессмысленный и вездесущий
вакуум - и у объекта этого наблюдался диск. Крикун взялся за инструменты.
Несомненно, там было небольшое светило.
поверхностным, но и ему было известно, что, согласно законам, между
галактиками ничего быть не могло, неизмеримые пространства ночи отделяли
галактику
голова человека, но Крикун не был в этом уверен, пар, поднимавшийся над
поверхностью озера, словно вода в нем была горячей, смазывал очертания.
мучительная боль стала распространяться на конечности, словно местный
воздух оказался разреженным для него. Все, что он увидел, приобрело
трепещущие окраски спектра. Он надеялся на свои приборы, показывающие, что
все в порядке, но теперь эта уверенность ничего не стоила: он мучился.
упал, не в силах справиться с головокружением. Теперь он ясно видел, что в
туманном озере купался человек. Он закричал, зовя на помощь.
перепачкав одну руку. Он встал на колени, пытаясь приподняться. Ты нагишом
вышел из озера и направился к нему. Он смотрел на тебя и, с трудом
поворачивая голову, махнул рукой, указывая в направлении корабля, несущего
воображаемую безопасность. Когда же ты подошел вплотную к нему он уже был
мертв.
произошедшее. Потом отворачиваешься и наконец-то обращаешь внимание на
маленький звездолет. Ты идешь к нему, обходишь вокруг него, твои глаза
полны удивления.
освоиться со всем, что имеется на корабле Крикуна. Ко всему ты
прикасаешься с нежностью, чуть ли не с почтительностью. Поначалу
микрокниги для тебя ничем не отличаются друг от друга, но ты сумел
вернуться к ним и подогнать таящиеся в них кусочки тайны друг к другу,
пока разрозненные картинки не сложились для тебя в полную картину.
Проектор Крикуна чуть не разваливался, когда ты покончил с этой работой.
Теперь ты взялся сам за корабль, постигая его значение как измученный
жаждой человек припадает к воде.
путями, словно ворота шлюза впервые раскрылись перед тобой с того
мгновения, когда ты осознал себя личностью.
Сертаков Виталий
Пехов Алексей
Акунин Борис
Херберт Фрэнк
Никитин Юрий
Шилова Юлия