этого счастья. Вот почему Найла снова очень уверенно произнесла:
Придешь ко мне в душ?
раз мы произносили это слово, маскируя сомнения в тех вещах, которые на
самом деле вовсе не были "несомненными". Мы с радостью плескались в воде,
намыливали друг друга, но недолго, потому что заверещал телефон.
телефону, поскольку звонившим мог оказаться любой, кому не следовало обо
мне знать: менеджер, супруг, репортер, любитель скрипки, ухитрившийся
раздобыть номер ее телефона. Да, я ее любовник, но оба мы прекрасно знали,
что это не могло бы понравиться вышеупомянутым лицам. Этого не произошло,
звонил тот, на кого я подумал. Кто иной мог оказаться в офисе в
воскресенье вечером? Состроив на лице гримасу, Найла передала мне трубку
она не очень переносила Джока. Или, по крайней мере, ей не нравился тот
факт, что он знал о нашей связи. Она выпустила мыльную трубку из своей
намыленной руки, и я едва не уронил ее. Но ухитрился сказать:
сенатор!
телефонный.
запись голоса и внешность - все совпало! Они задержали одного человека и
утверждают что это вы. Сенатор, они уверены в этом на все сто!
визг, а когда она пробудилась окончательно, крик продолжался. Тогда она
подбежала к окну. За окнами ничего не было, кроме спящих лужаек ее
владений. Она открыла окно с трудом (люди с небольшим доходом редко бывают
на свежем воздухе), и усилившийся визг донесся вместе с запахом гниющего
мусора. Кого-то насиловали? Или убивали? Но ничто из этого не было реально
в тихой элегантности садов Кабрини.
абсолютно никаких беспосадочных. Какое-то время я подумывал о том, чтобы
принять помощь ВВС - но, в конечном счете, Джоку удалось впихнуть меня на
Ти-Даблъю-Эй, улетающий в девять часов вечера. Летели пять часов, и между
поясами была разница в два часа - к счастью, мне удалось немножко поспать
между Канзас-Сити и Альбукерком. Этим закончился гражданский комфорт, а
дальше все начиналось по-военному. Не видно, чтобы кто-нибудь из военных
спал: они встретили меня штабной машиной, засекали мое движение через
пустынные дороги и автострады до самой базы Сандия. Шофером была
женщина-лейтенант морской пехоты из вспомогательных войск - охранники
дружно поприветствовали ее жестами. Они не спросили документов - но, когда
мм отъехали от поста, за нами двинулся бронетранспортер. Он сопровождал
нас всю дорогу - через солнечные силовые установки, через ядерную зону, к
зданию А-440.
домом. Королем Котов являлся полковник регулярной армии по фамилии
Мартино; мы были довольно дружны, и я удивился, что он не позвонил мне
лично - это могло быть случайной, неофициальной вещью.
последовали за мной. Я начинал догадываться, что в моем визите не было
ничего случайного. Морские пехотинцы не пошли со мной по лестнице и не
сделали попытки преградить дорогу, еще меньше они не спускали с меня глаз
- от дверей и через залы до офиса Джейкоба Мартина.
мои водительские права штата Иллинойс, сенаторский пропуск и пластиковый
ярлык с отпечатками и магнитным кодом. Военный отдел создавал определенные
неудобства тем лицам, которые не имели военного звания, но имели право
иногда посещать секретные учреждения.
наподобие тех, какие используются в модных ресторанах, когда вам нужно
заплатить за ужин двести долларов по кредитной карточке "Америкэн
экспресс" или когда вы отмечаетесь на выходе с работы. Но и это не
полностью удовлетворило его.
виделись в последний раз. Это было в Пентагоне или... где?
Бока-Ротан, на конференции по теоретической технике. Мы были
наблюдателями.
парень не помнил ничего про Бока-Ротан.
хотим побеседовать с ним.
беспокоит другое: он ничего не говорит. Сначала мы подумали, что он - это
вы. Теперь...
объяснения нет. Сенатор, этот человек - ...Кот!
радиорепортажей Дабл-Джин-Эн, зевнул, потянулся, побрел к окну, чтобы
посмотреть, как политы бобы на северном поле. Когда он открыл окно, даже
завизжал от неожиданности: бобового поля не было! На том месте находился
забор, около которого могли бы припарковаться тысячи машин, и
длинное-длинное приземистое здание с вывеской:
Вейн Сохстейфер, который точно так же, проснувшись, посмотрел в то же
самое окно и увидел то, что ожидал - свое северное поле, оливково-зеленое
в раннем свете утра. Там располагалась его ферма. Он удивился, когда
повернулся в своей кровати и обнаружил, что в ней спит совсем другая
жена...
спал. Из секции арестованных позвонил сержант и сообщил, что задержанный
просит опорожниться и принять душ.
меня. - Я не возражаю против небольшой тактичности - особенно для себя.
изображаете, когда вам не до смеха. Полковник отдал распоряжение и
приказал шмата, кофе: и нам, и заключенному. Потом мы сидели и смотрели
друг на друга.
о Котах. На самом деле мы никогда не использовали это выражение, исключая
секретные встречи с ограниченным доступом. Как я знаю, этот термин нигде
не напечатан и считается самым большим секретом Америки, по крайней мере,
в оборонных институтах. Это был такой большой секрет, что я ни минуты не
верил в его истинность.
силовые установки, и все они не являлись тайной. Они занимали,
раскинувшись по базе, более чем половину тысячи акров. Сектор ядерного
оружия тоже не был полностью секретным (секретом было то, что именно там
делалось). Мир знал, что отсюда выходили смертоносные бомбы и крылатые
ракеты.
не знал о более таинственных частях Сандии. Здесь находился маленький
отдел, занимавшийся вопросом изменения климата во вражеской стране, чтобы
парализовать сельское хозяйство. Был также отдел, исследовавший
возможность генетической войны. Он разрабатывал новые вирусы и химические