Чтение 15–й страницы книги ~Безумная звезда~

багровую точку на горизонте и, похоже, пришел к какому-то решению.

- Мы не можем найти Ринсвинда, - объявил он. - Не обнаружив
Ринсвинда, мы не найдем восьмое Заклинание Октаво. Но мы считаем, что
Октаво должен быть прочитан, чтобы отвести катастрофу, иначе Создатель
не оставил бы его здесь.

- Но, может, он оставил его просто по рассеянности, - предположил
астролог.

Траймон бросил на него свирепый взгляд.

- Другие ордена прочесывают все земли отсюда до Пупа, - продолжил он,
загибая по очереди пальцы, - поскольку вряд ли человек может влететь в
облако и не вылететь оттуда...

- Если только облако не набито камнями, - вставил астролог в жалкой
и, как выяснилось, совершенно безуспешной попытке пошутить.

- Но опуститься он где-то должен. "Где?" - спрашиваем мы себя.

- Где? - преданно повторил астролог.

- И тут же перед нами вырисовывается программа действий.

- А-а, - откликнулся астролог, пускаясь бегом в попытке не отстать от
волшебника, который шагал по Двум Толстым Кузенам.

- Эта программа заключается в том, чтобы...

Астролог посмотрел в глаза, серые и неумолимые, как сталь.

- Э-э.., прекратить поиски? - догадался он.

- Вот именно! Мы пускаем в ход те способности, которыми наделил нас
Создатель, мы опускаем взгляд, и что же мы видим?

Астролог мысленно застонал и опустил голову.

- Плитки? - наобум высказался он.

- Плитки, да, которые вместе составляют...

Траймон принял выжидающий вид.

- Зодиак? - рискнул доведенный до отчаяния астролог.

- Правильно! Поэтому все, что нужно, - это составить для Ринсвинда
точный гороскоп, и нам станет точно известно, где он находится!

Астролог ухмыльнулся, как человек, который, отплясывая чечетку на
зыбучих песках, вдруг почувствовал под ногами твердый камень.

- Мне понадобится точное место и время его рождения, - сказал он.

- Это легко. Прежде чем подняться сюда, я скопировал их из
университетского личного дела.

Астролог посмотрел на записи и наморщил лоб. Пройдя через комнату, он
выдвинул широкий ящик, заполненный схемами и таблицами. Перечитал
записи. Взял со стола пару замысловатого вида компасов и проделал над
таблицами несколько пассов. Поднял маленькую медную астролябию и
осторожно провернул ее. Что-то просвистел сквозь зубы. Схватил кусок
мела и быстро написал на грифельной доске несколько цифр.

Траймон тем временем смотрел в окно на новую звезду. "Легенда,
записанная в Пирамиде Цорта, гласит, что тот, кто произнесет Восемь
Заклинаний, когда Диск будет в опасности, получит все, что пожелает, -
думал он. - И это случится так скоро!

Я помню Ринсвинда, - продолжал размышлять он. - Это тот лохматый
парнишка, который, когда мы учились, всегда был самым последним в
классе! Магии в нем ни на грош. Дайте его сюда, и посмотрим, сможем ли
мы собрать все Восемь..."

- О боги! - шепотом сказал астролог.

Траймон резко обернулся.

- Ну?

- Замечательный гороскоп, - замирающим голосом отозвался астролог и
нахмурил брови. - Только очень странный.

- В чем же его странность?

- Ринсвинд родился под знаком Занудной Группки Слабеньких Звезд,
которая, как ты знаешь, лежит между Летающей Мышью и Веревочкой С
Узелками. Даже древние не могли сказать ничего интересного об этом
знаке, который...

- Да, да, давай дальше, - раздраженно поторопил его Траймон.

- Это знак традиционно ассоциируется с профессиями изготовителей
шахматных досок, торговцев луком и производителей гипсовых бюстов
небольшой религиозной значимости, а также с людьми, страдающими
аллергией на слово. Волшебники под этим знаком просто не рождаются. И в
час рождения Ринсвинда тень Кори Челести...

- Меня не интересуют технические детали, - прорычал Траймон. - Прочти
мне его гороскоп, и все.

Астролог, который извлекал из своего рассказа немалое удовольствие,
вздохнул и проделал кое-какие дополнительные рассчеты.

- Ну хорошо, - сказал он. - Звучит гороскоп так: "Сегодняшний день
идеален для того, чтобы заводить новых друзей. Доброе дело может иметь
неожиданные последствия. Не выводите из себя друидов. Вы скоро
отправитесь в странное путешествие. В еде вам не повезет с маленькими
огурчиками. Люди, угрожающие вам ножом, вероятно, задумали что-то
недоброе. Постскриптум. Насчет друидов мы серьезно".

- Насчет друидов? - переспросил Траймон. - Интересно...

***

- С тобой все в порядке? - поинтересовался Двацветок.

Ринсвинд открыл глаза.

Поспешно сев, волшебник схватил туриста за рубаху.

- Надо убираться отсюда! - с напором заявил он. - Немедленно!

- Но здесь вот-вот состоится древняя и традиционная церемония!

- Плевать на то, какая она древняя! Я хочу ощутить под ногами
надежную булыжную мостовую, хочу почувствовать старый знакомый запах
выгребных ям, хочу туда, где много народу, очагов, крыш, стен и тому
подобных, родных вещей! Я хочу домой!

Он обнаружил, что его охватывает та внезапная и отчаянная тоска по
насыщенным испарениями, закопченным улочкам Анк-Морпорка, которая
сильнее всего проявляется весной, когда смолистый блеск мутных вод реки
Анк приобретает особый отлив, а крыши заполняются птичьими песнями или,
по меньшей мере, ритмично кашляющими птицами.

У Ринсвинда даже слезы навернулись на глаза, когда он припомнил
нежную игру света на куполе Храма Мелких Богов, известной городской
достопримечательности, и комок подкатил к горлу при мысли о лотке с
жареной рыбой на перекрестке Мусорной улицы и улицы Хитроумных
Ремесленников. Он подумал о маринованных огурцах, которые там продаются,
о длинных зеленых штуковинах, таящихся на дне банок, словно утонувшие
киты. Они взывали к нему через многие мили, обещая представить его
засоленным яйцам, плавающим в соседней банке.

Он подумал об уютных сеновалах платных конюшен и о теплом сене, на
котором он проводил ночи. Иногда он, глупец, высказывал недовольство
таким образом жизни. Тогда он находил эту жизнь скучной, а теперь она
казалась невероятно далекой и желанной.

Все, с него хватит. Он отправляется домой. "Маринованные огурцы, я
слышу ваш зов..."

Он оттолкнул Двацветка в сторону, с величайшим достоинством подобрал
потрепанный балахон и повернулся лицом туда, где, по его мнению,
находился его родной город. С сосредоточенной решимостью и немалой долей
рассеянности Ринсвинд шагнул с вершины тридцатитонного дольмена.

Десять минут спустя - когда встревоженный и почти раскаявшийся
Двацветок выкопал его из большого сугроба, лежащего у основания каменных
столбов, - выражение его лица нисколько не изменилось. Двацветок
вгляделся в своего приятеля.

- С тобой все в порядке? - спросил он. - Сколько пальцев я поднял?

- Я ХОЧУ ДОМОЙ!

- Хорошо.

- Нет, нет и нет, не пытайся меня отговаривать, с меня довольно. Мне
бы хотелось сказать, что все это было очень здорово, но я не могу, и..,
что?

- Я говорю, хорошо, - повторил Двацветок. - Я совсем не прочь снова
повидать Анк-Морпорк. Полагаю, большая его часть уже восстановлена.

Следует отметить, что, когда оба приятеля в последний раз видели
вышеупомянутый город, в нем бушевал довольно свирепый пожар - факт,
имеющий некоторое отношение к попытке Двацветка внедрить идею
страхования от внезапного бедствия в умы корыстолюбивого, но
невежественного населения. Однако опустошающие пожары были регулярной
чертой жизни Морпорка. Жизнерадостно и педантично этот город всегда
отстраивали вновь с использованием традиционных местных материалов:
сухого, как трут, дерева и соломы, пропитанной для водостойкости смолой.

- О, - сказал Ринсвинд, немного понижая тон. - Тогда ладно. Хорошо.
Прекрасно. Ну что, пошли?

Он торопливо поднялся на ноги и стряхнул о себя снег.

- Только я думаю, нам следует подождать до утра, - добавил Двацветок.

- Почему?

- Ну потому что сейчас жуткий холод, а мы не знаем толком, где
находимся. Сундук куда-то исчез, да и темнеет с каждой минутой...

Ринсвинд помедлил. Ему показалось, что где-то в каньонах его сознания
послышался отдаленный шорох старой бумаги. Волшебника томило ужасное
предчувствие, что впредь такие сны будут часто повторяться, а у него
были и другие, гораздо более интересные дела, кроме как выслушивать
нотации от кучки древних заклинаний, которые не могут прийти к единому
мнению насчет того, как начиналась Вселенная...

Тоненький сухой голосок, донесшийся с задворков его мозга,
поинтересовался:

- Ну, как дела?

- Заткнись, а? - отозвался Ринсвинд.

- Я всего-навсего сказал, что сейчас жуткий холод и... - принялся
оправдываться Двацветок.