Чтение 22–й страницы книги ~Пионер космоса~

"Титове"? О чем думал Бен Тен Эйк и его люди? Род ругал себя. Думали они о
своих шкурах, конечно. У них не было намерения спускаться в темноту
ночного города, с оружием или без него. Их была горстка против двух тысяч
разъяренных колонистов. Будет лучше узнать о причинах волнений позже, тем
более, что на борту корабля было безопасней.

Пригнувшись, Род стал рыскать по сторонам. Спрятаться было
практически негде. Через какое-то мгновение его схватят. Они знали, что он
в ловушке.

Вдруг чей-то голос прошептал:

- Род, скорее. Сюда!

Кто-то откинул полог маленькой спальной палатки и приглашал его
войти.

Медлить было бессмысленно. Ему некуда идти. Если это была ловушка, а
скорее всего так оно и было, то так тому и быть. Он нагнулся и пролез
внутрь.

Внутри казалось совсем темно, особенно, когда полог опустился. Он
открыл рот, чтобы спросить, но голос опередил его:

- Шшшш...

Рука дотронулась до его плеча и пригнула к полу, покрытому какой-то
циновкой. Нет, это был спальный мешок - один или несколько.

- Влезай, - прошептала она. Теперь он понял, что это был женский
голос. - В этот.

Ничего не оставалось, как повиноваться. Здесь командовала она. Одежду
долой, ботинки долой. Он залез в один из мешков.

- Взъерошь волосы и повернись спиной к выходу.

Он считал, что его волосы уже достаточно взъерошены, но еще раз
пробежал по ним руками, натянул мешок на шею и повернулся к задней стенке.
Она назвала его по имени, но он думал, что каждый колонист на корабле
знал, как его зовут, и что большинство из них называли его уменьшительно:
Род.

Сплетни распространялись на Новой Аризоне с такой скоростью, что
казалось этим занимается еще одна группа колонистов. Обо всех знали
буквально все.

Что бы там ни было, он кажется забылся сном. Сочетание незнакомого
напитка с избытком физических упражнений и полным расслаблением - все это
привело к снятию напряжения и дремоте.

Возможно, это и спасло его. Он смутно вспоминал свет электрического
фонаря, жалобный шепот своей спасительницы и, затем, чей-то голос снаружи:

- Кто бы это ни был, он храпит как бревно. Оставим их в покое.

Затем другой голос иронически добавил:

- Извините за беспокойство, гражданка Бергман.

Эти слова полностью разбудили его. Теперь он сказал:

- Они ушли.

- С моей репутацией, - горько сказала Кати.

- Я сожалею.

Она вздохнула.

- Не беспокойтесь. Я думаю, они хотели убить вас. Почему?

Род задумался. Он заложил руки за голову, продолжая лежать в мешке.
Сон окончательно покинул его.

- Думаю не меня, а компанию Новая Аризона. Каждый бы захотел этого.
Дарлин, Фодор, Зорилла. Любой член правления, кроме Вас и может быть
патера Вильяма. Просто они приняли меня за символ компании.

- Да, - сказала она. Она выдержала длинную паузу, прежде чем сказала
невзначай:

- Это была бы ирония судьбы, если бы они выместили свое зло на вас.

- Что вы хотите этим сказать?

- Какое ваше настоящее имя, Род?

- О! - Он подумал, прежде чем ответить. - Энгер, - сказал он наконец.
- Энгер Кастриота.

Она так долго молчала, что ему показалось, что она уснула. Затем она
тихо сказала.

- Что случилось с настоящим Родом Боком?

- Я не знаю. Я попал на его место по счастливой случайности. Откуда
вы узнали?

В ее голосе чувствовалось сомнение.

- Точно не знаю. По многим приметам плюс женская интуиция. Помните, я
ведь встречала Бока перед стартом, или человека выдающего себя за Бока.
Это был распущенный молодой человек, очень неприятный. Я бы забыла его,
если бы не досадные несоответствия. Вы, вероятно, не являетесь наследником
богатых родителей... Энгер. Вы плохо играете эту роль. Я имею в виду
обращение со слугами и все такое. И потом, вы совершенно не разбираетесь в
делах компании Новая Аризона. Очевидно, вы не были в курсе переписки и
устных разговоров Мэтью Ханта с правлением компании. Хотя вам, конечно,
везло. Думаю, что Хант - единственный человек, который знал всех членов
правления в лицо. Если бы он полетел с нами, вы были бы раскрыты.

- Да, - сказал Род презрительно. - Я считал, что мне везло.

Во мраке палатки он мог разглядеть, как она, облокотившись на локоть
в своем спальном мешке, смотрела в его сторону.

- Но что же вы здесь делаете, Род... я имела ввиду Энгер? Я уже
запуталась.

- Можете продолжать называть меня Роджер Бок, - сказал он криво. -
Кажется я занимаюсь глупостями. Глупостями, протянувшимися на несколько
сотен световых лет.

Ее голос был мягким, будто понимающим, хотя она еще толком не знала,
что ей понимать.

Наконец, он сказал:

- Я думаю, мне нет смысла скрывать. Я и так уже почти все рассказал.
Даже не знаю, как это получилось.

Она ждала, когда он начнет говорить.

Он спросил:

- Вы слыхали когда-нибудь о гьяке?

- Нет.

- Почти никто не знает о нем в наше время. Никто, кроме этимологов
или историков южных Балкан, когда-то называемых Албанией или Монтенегро. В
нее также входила часть Сербии и Македония, но в основном это Албания.

Он глубоко вздохнул.

- Это было много поколений назад, больше, чем вы можете себе
представить. Холодной горной ночью был похищен и вывезен в Грецию грудной
ребенок, оказавшийся единственным уцелевшим мужчиной из клана Кастриота.
Они пересекли границу в районе Кониспола и прибыли в портовый город
Игуменица. Оттуда маленькая лодка доставила беглецов на Корфу. На
следующий день три старых девы, проводивших всю операцию по спасению
шестимесячного Кастриота, отправились на пароме в Бриндиси, городок в
Италии, где было относительно спокойно. Двумя годами позже они переехали в
страну, известную тогда как Соединенные Штаты Америки. Тогда и начались
его тренировки. Как видите, женщины из клана Кастриота были такими же
неустрашимыми, как и мужчины при исполнении гьяка.

Он посмотрел вверх, в темноту палатки.

- Итак, традиции клана были переданы единственному наследнику. - Род
глубоко вздохнул.

- У него были дети, но лишь один ребенок был мальчиком. Кастриота
никогда не процветали. Я имею ввиду количество. Но всегда был хотя бы один
наследник. Каждое поколение с волнением ожидало появления на свет
мальчика. Тогда собирались поредевшие ряды старшего поколения и совещались
по поводу изменений текстов заветов и клятв. Решался вопрос об обучении
наследника искусствам, уже забытым не только в Америке, но и в Албании:
профессиональному владению ружьем, ножом и пистолетом. По каждому из
искусств мальчик должен был получить аттестат зрелости. Затем, он
посвящался в традиции мужества, доблести и гьяк. Каждый мальчик знал, что
клан Пешкопи еще жив, что его корни затерялись где-то в верховьях Дрина
там, где встречаются черные горы Албании и Монтенегро.

Она с ужасом сказала:

- Но... ведь вы говорите о давно ушедших поколениях.

- Да.

- Ненавидеть людей, которых ты никогда не видел...

Он сказал отрешенным голосом:

- Ненависть можно передать от отца к сыну также легко, как другие
семьи передают наследство. - Он презрительно фыркнул. - Учтите, нас
воспитывали для этого. Мальчики рождались для исполнения гьяка. Их
содержали, как могли, они наследовали все богатства семьи. Он снова
фыркнул.

- Закон выживания? Тогда это выживание того, кто сильнее ненавидит.

Она сказала:

- До тех пор пока...

- До тех пор, пока не совершится последний акт возмездия, который
откладывался по разным причинам в течение такого длительного времени. На
протяжении целых поколений мы то и дело сталкивались с выжившими Пешкопи
без их ведома. В конце концов стало очевидным, что гьяк должен быть
совершен. В противном случае наши мечты о возмездии останутся бесплодными.
Последний Пешкопи направлялся к новым мирам, где он, несомненно, должен
был затеряться. По крайней мере для Кастриота.

- Вы хотите сказать, - сказала Кати, задыхаясь, - что последний из...
ваших кровных врагов находится на Новой Аризоне?

Он устало ответил:

- Нет. Но меня убедили в этом, и я полетел "зайцем", чтобы найти его.