стуле, как только желтый туман окутал ее голову. Она погрузилась в
глубокий сон, меж тем как раздувшийся, отвратительный живот мерно
поднимался и опускался в такт спокойному дыханию.
отыскали расщелину в скале, словно две змеи, удалившиеся после удачно
совершенного укуса.
спасла ему жизнь, ибо в ту же секунду, когда карлик терял сознание, он
поступил подобно вонючке Северной Америки, с той разницей, что ядовитый
запах был опаснее и сильнее. Фьельду так и не удалось открыть тайну этого
снотворного средства, которое, по-видимому, являлось сильнейшим оружием
нападения и зашиты карликов.
формулу смеси для обезвреживания этого сильнодействующего одуряющего
средства, о котором дневник Сен-Клэра содержал некоторые данные. Дым
трубки Фьельда буквально испугал своеобразный запах, исчезнувший так же
быстро, как он появился, по-видимому, тем же путем, что и волны Эркоса.
обратно в футляр. - Тут происходит настоящая современная война. Обе
стороны борются ядовитыми газами. Но теперь надо спешить...
Оба карлика, очевидно, имели большое значение в племени. Надо было взять
их заложниками.
карлица. Затем он бережно завернул в него обоих карликов и, так как не
нашел другой веревки, то схватил несколько кипу, висящих с потолка, и, не
задумываясь, сделал, таким образом, пробел в интересной истории карликов.
исторические узлы новыми, которые не каждый сумел бы развязать. Покончив с
этим, Фьельд обернулся к распростертой в углу подземелья фигуре исполина.
Он перерезал веревки, связывавшие Черного Антонио, и вынул кляп из его
рта. Но золотой обруч на шее он не осмелился удалить сразу, чтобы не
разбудить других карликов и не привлечь их запахом крови.
покрывая обнаженное тело боксера чем-то вроде импровизированной мантии.
изумление. То был не страх, не ужас, а также и не радость по поводу
неожиданной помощи, а только удивление.
испытующим оком.
Он сильной рукой сорвал шнур, с почетом висящий отдельно, поднял тело
боксера на свои плечи и крепко привязал его, чтобы сохранить руки
свободными. Затем он взял под мышку сверток с карликами и вскоре после
того нашел свою путеводную нить.
по лабиринту. Но для него оказалось бы невозможным добраться назад, если
бы не было у него путеводной нити, так как повсюду навстречу ему
открывались новые проходы различных цветных оттенков.
взволнованные голоса карликов. Их красноречие еще не истощилось:
по-видимому, они до сих пор обсуждали землетрясение, которое по какой-то
причине дало повод к опасениям.
стариков. Кроме того, он заметил к своему удивлению, что человек, которого
он нес, был тяжелее, чем он думал. Пот буквально лился с него градом, и он
чувствовал большое искушение отдохнуть. Но он скоро открыл причину своей
усталости. Воздух, который был прежде свеж и прохладен, стал вдруг
тяжелым, сырым и жгучим. И в слабом свете виднелись кое-где клубы белого
пара, проникавшие сквозь почти невидимые трещины скалистых стен.
Простое чувство страха вызвало такое своеобразное красноречие. Старый
потухший кратер, который дремал в течение, может быть, столетий, это
убежище подземной идиллии, тосковал по новой битве с водой, землей и
огнем.
сильнее охватывало его. Слабое и пестрое освещение извилистых коридоров
исчезло в сплошном густом белом тумане.
Инесу и Паквая. К своему удивлению он заметил, что воздух здесь был
несколько чище. Даже слабая приятная прохлада повеяла ему навстречу, когда
он повернулся в тупик.
у ее изголовья, как верный страж. Фьельд скинул с плеч тяжелую ношу и
вздохнул с облегчением.
реки прежде, чем это окажется поздно.
себя сдерживать.
шее и в состоянии, не способствующем к совершению своих обычных проделок,
то широко открыл глаза от глубокого изумления. А когда Фьельд без
дальнейших объяснений вытащил из свертка двух противных карликов, Паквай
осторожно и немного даже поспешно отскочил на несколько шагов.
положением. Она уже раньше познакомилась с карликами, и зрелище Черного
Антонио не особенно поразило ее. И она подумала про себя, что отныне уже
нет на свете ничего для нее страшного, если только Фьельд не далеко. Даже
если земля расступится.
оглушающий гром прокатился под землей. Как будто в двух шагах от них
выстрелили из чудовищной пушки. Почва заколебалась под ногами, и стены
маленького коридора дрогнули. А там, в лабиринте, все закружилось в
страшном, гремящем хаосе. Скалы рычали от страха, ужаса и гнева.
развалины, наступила вдруг полная тишина. Она была страшнее грома. Как
будто гиганты земли переводили дух для нового усилия. Они напрягали плечи
под земной поверхностью.
тысячи кусков, словно стеклянные. Пласты лавы отделились и покатились вниз
по склону горы с ревом и грохотом, а вдали слышалось глухое, яростное
фырканье, тонувшее в оглушительном грохоте гигантской мортиры кратера.
человеку, стоявшему подле нее.
широкими плечами эту хрупкую фигуру от обломков скал.
блестящий солнечный луч нашел дорогу к маленькой группе людей в глубокой
пещере. Одна из ее стен обрушилась, и в косвенном отблеске солнечного луча
обозначились очертания узкой лесенки.
какой счастливой улыбкой открыла она глаза навстречу солнцу.
Выражение его лица было, как всегда, непроницаемо.
совершенно завален, и крошечные дымящиеся капли воды просачивались сквозь
песок. Позади себя он услышал глубокий вздох.
обломком скалы, который он тщетно пытался отодвинуть. Из-под камня
виднелась старая иссохшая нога и несколько густых, словно лак, капель
крови, уже застывших, подобно кораллу, и ясно указывающих на то, что
старая карлица нашла свою свободу.
ожерелье, зажатое в его правой руке, которая была столько лет "Ужасом
Перу". Глаза были широко открыты и хранили свойственное им невозмутимо
спокойное выражение. Слабая улыбка блуждала на толстых чувственных губах.
после непогоды. Но Фьельд не сомневался, что Антонио Веласко последовал в
неизвестность за своим вампиром. Из зиявшей артерии исчезли последние
капли крови, оставленные ему женой карлика.
время он был бы последним орудием при дворе каких-нибудь Борджиа. Ни один
порок не был ему чужд. Но он был и мужчиною, который не боится ни смерти,
ни черта. Теперь, когда он потерял прежние силы, жизнь была бы для него
пыткою. И он был слишком горд, чтобы влачить жизнь, подобно бескровному
трупу.
голосок.
Свержин Владимир
Андреев Николай
Апраксина Татьяна
Перумов Ник
Володихин Дмитрий
Орлов Алекс