Чтение 47–й страницы книги ~Певец меча~

– В этом нет смысла, баска.

– В зле редко можно найти смысл.

Я резко посмотрел на нее.

– Что ты подразумеваешь под злом?

– У него есть много определений, – сказала она. – Но все сходятся на одном: зло это плохо.

Жеребец стоял на том же месте, внимательно наблюдая за гончими. Его горячее дыхание согревало мое плечо.

– Значит ты считаешь, что есть волшебник…

– Или локи, – спокойно добавила она. – Локи требуется сила. А сила живет в этом мече.

Я вспомнил, как она кричала, когда я едва не оставил меч в кольце локи. Могли ли они успеть выкачать из него оставшуюся силу и использовать ее, чтобы окончательно проснуться? Теперь та сила иссякла. Нужно было искать другой источник.

– Локи, – пробормотал я с отвращением.

– Меч это меч, – сказала Дел. – Яватма больше чем меч. Если я полностью вызову ее к жизни, ее сила может быть использована против нас.

– Тогда не стоит вызывать ее к жизни. Правильно?

Дел слабо растянула губы в кривой улыбке.

– Как ты думаешь, сколько тварей мы убьем, прежде чем они прикончат нас?

– Ты, кажется, недавно говорила, что они не собираются нас убивать.

– Возможно, если мы подчинимся. Но я не собираюсь идти с ними.

Бывают случаи, когда разговор исчерпан и толку от него никакого. Бывают случаи, когда единственным ответом, независимо от расклада, должно быть действие. И Дел, и я успели понять, что оказались именно в такой ситуации, но мы тянули время, потому что никто не хочет признавать свою беспомощность перед чем-то, что может убить его. Мы пытались обмануть смерть. Но рано или поздно все кончается и хочется только одного: крови. Я бросил повод и похлопал гнедого по шее.

– Ну баска… кажется без драки не обойтись.

Дел глубоко вздохнула.

– Давай покажем им, Тигр.

У меня отлегло от сердца и я ухмыльнулся.

– А что нам остается?

=25=

Как ни обидно, но показывать никому ничего не пришлось. Потому что как только мы подняли мечи, приготовившись начать бойню, что-то остановило и гончих, и нас.

Звук. Очень высокий, свистящий звук, который опускался и поднимался, звенел, пролетая между деревьями, скользил вниз по стволам и ударялся о землю, растекаясь и обволакивая нам ноги.

Жеребец шагнул в сторону и замер. Постояв немного, он яростно помотал головой, потом заложил уши и приподнял верхнюю губу, демонстрируя впечатляющие зубы.

Гончие, серые на сером, растворились среди деревьев, прижимаясь к земле и насторожив кожаные уши. Безжалостные хищники (не исключено, что заколдованные) превратились в побитых собак, ищущих спасения в норе.

Нам с Дел было не легче, пока звук не изменился и не перестал рвать хрупкие перепонки. Я услышал кокетливую песню флейты, скользившую по ветвям и прилипавшую к ним, ныряющую в трещины скалы и рассыпавшуюся там, песню, отражавшуюся эхом в каньоне. А потом даже эхо умерло, погрузив мир в тишину.

Дел вздохнула.

– Кантеада.

– Что?

– Кантеада, – повторила она. – Кажется у тебя есть возможность с ними встретиться.

– С одним из тех музыкантов?

– Ты слышал его. Или нет?

Я нахмурился.

– Ты хочешь сказать, что музыка прогнала гончих?

– Музыка и магия. Для Кантеада они едины, – улыбаясь, Дел убрала меч.

– Смотри, Тигр. Ты видишь его?

Я посмотрел и ничего не увидел.

А потом увидел и не смог отвести глаз.

– Аиды, Дел! Что это?

– Это он, – сказала Дел. – Кантеада. Мастер песни. Ты бы назвал его танзиром, он глава клана.

Он… больше походил на оно. Мне не с чем было даже его сравнить, ничего похожего я и во сне не видел.

Ростом он был меньше Массоу, но что-то подсказывало, что он гораздо старше мальчика. Он стоял под дождем и я едва различал его, потому что он сливался с окружающим миром. Бледная, полупрозрачная фигура с отливающей опалом кожей. Он был безобразен. Он был просто безобразен и другого слова я подобрать не мог.

Но он заставил меня забыть о своей внешности, когда заговорил. Кантеада не произносил слова, а пел.

Пришли сюда убить?

Я не мог и рта раскрыть, а только смотрел.

Пришли сюда убить?

Он смотрел мимо Дел на меня. Я медленно покачал головой, не зная, что делать.

Изящный палец с голубым ногтем приподнялся, мягко показывая на мой меч.

Песня стали убивает.

Вежливый способ назвать меня лжецом.

– Дел…

– Ты держишь обнаженный меч, – тихо сказала она. – Убери его в ножны, может Кантеада примет это за опровержение. Сейчас ты не оправдаешься, что бы ни говорил.

Я убрал меч в ножны и прошептал:

– А что это за штука? Не человек, не животное.

– Кантеада, – спокойно повторила она. – Когда я была маленькой, мне рассказывали, что они принесли в мир музыку. Но до этого утра я и не думала, что увижу хотя бы одного. Я даже не была уверена, что они существуют.

Я взглянул на маленького человечка. Его макушка доходила мне до пояса. Грудь у него была выпуклая как бочонок, а руки длинные и тонкие, с изящными выразительными пальцами. Из одежды он носил только кожаный килт. Смотревшие на меня глаза были бледно-пурпурными, почти такими же как клинок Терона. Кошачьи зрачки придавали существу таинственный вид.

– Песня стали убивает, – повторил он.

Дел глубоко вздохнула.

– Да, песня стали убивает, – согласилась она, – но и эти звери могут убивать.

Кантеада поднял голову.

Песня отправления прекращает. Больше не нужна песня стали.

Я нахмурился.

– Что он говорит?

Дел слабо улыбнулась.

– Ну хотя бы теперь у тебя появилось желание получше разобраться в музыке? Он говорит, что мечи нам больше не понадобятся. Гончих уже отослали.

– Почему мы должны ему верить?

– Кантеада никогда не лгут.

– Замечательно. Несколько минут назад ты призналась мне, что не верила в их существование и считала их героями сказок. Теперь ты предлагаешь мне поверить, что этот человечек – магическое существо, которое разговаривает песнями и никогда никому не врет.

– Ему нет смысла врать.

– Хм…

Песня спора диссонирует.

Дел рассмеялась.