Глава 10
из сестер Скарра. Старшая сидела за столом и методично выскребала кашу,
присохшую ко дну оловянной миски.
молча уселась на нары, уперев локти в колени и положив голову на руки.
Пристроившийся на противоположных нарах Петюх что-то невнятно буркнул и
отвернулся. Он был обижен на Веду, на сестер и на весь белый свет.
полу. В армейских же крепостях было иначе. Уже император Фергус вар
Эмрейс, вводя специальным декретом равноправие женщин в имперской армии,
постановил, что уж ежели эмансипация, так до конца, равноправие должно
быть полным и абсолютным, без всяких исключений или поблажек для
какого-либо из полов. С того времени в крепостях и цитаделях Империи
арестанты сидели вместе.
рук. - Считай, повезет, если не повесят. Холера! Выдавала всю правду,
ничего не скрывала, то есть почти ничего. А эти сукины дети, когда
принялись меня допрашивать, так для начала идиоткой перед всеми
выставили, потом оказалось, что я личность, не заслуживающая доверия, и
преступный элемент, а под конец вышло мне соучастие в заговоре, ставящем
целью низвержение.
словно понимала, о чем речь. - Ага, ну ежели в низ... то держи жопу
шире, Веда. - Будто я не знаю.
леопардиха соскочила с верхних нар, энергичным пинком отшвырнула
мешающий ей табурет Петюха, плюнула рядом с табуретом. Петюх заворчал,
но ни на что большее не осмелился.
оказалось, что Петюх, если в принципе и допускает эмансипацию и
равноправие женщин, то имеет на сей счет свое собственное мнение.
Посреди ночи он накинул Веде одеяло на верхнюю половину тела и
намеревался воспользоваться нижней, что, возможно, ему бы и удалось,
если б не то, что Петюх взвыл оборотнем и заплясал по камере, словно
укушенный тарантулом. Веда же из чистой мстительности телепатически
принудила его опуститься на четвереньки и ритмично колотиться головой в
обитые железом двери камеры. Когда потревоженные страшным грохотом
стражники отворили дверь, Петюх ткнулся макушкой в одного из них, за что
немедля получил пять ударов окованной железом палкой и столько же
пинков. В итоге в ту ночь Петюх не испытал того блаженства, на которое
рассчитывал. И обиделся на Веду. О реванше он даже не помышлял, так как
наутро в камеру попали сестры Скарра, таким образом прекрасный пол
оказался в большинстве, и к тому же вскоре выяснилось, что точка зрения
сестер Скарра на равноправие почти совпадает с Петюховой, только с
точностью до наоборот, если говорить о предначертанных полам ролях.
Младшая Скарра хищно поглядывала на мужчину и изрекала недвусмысленные
замечания, а старшая хохотала, потирая руки. Эффект был таков, что Петюх
спал с табуреткой в руках, которой в случае чего намеревался защищать
свою честь и достоинство. Однако шансы и перспек-тивы у него были
ничтожны - обе Скарры служили в линейных частях и были ветераншами
многих сражений, так что табуретки б не испугались, когда хотели
насиловать - насиловали, даже если мужчина был вооружен бердышом. Однако
Веда была уверена, что сестры просто шутят. Ну, почти уверена. Скажем
так.
Петюха велось следствие, связанное с большой, громкой и захватывающей
все более широкие круги аферой - кражей армейских луков. - Да, держи
жопу шире, Веда, - повторила старшая Скарра. - В хорошее дерьмо ты
вляпалась, думаю. А вернее - тебя вляпали. И как же ты, ядрена вошь,
сразу-то не сообразила, что это политическая игра! - Ха-а! - только и
ответила Веда. Скарра взглянула на нее, не очень понимая, как следует
разуметь односложное замечание. Веда отвела глаза.
подумала она. - То есть что знала, в какое дерьмо вляпалась. И то, когда
и каким образом об этом узнала".
Скарра, менее сообразительная, которая - Веда была в этом убеждена -
вообще не понимала, о чем идет речь.
старшая Скарра. - Ведь ее вы в конце концов сцапали, а?
удивительное совпадение. Стало быть, завтра тем событиям будет точно
год... Уже год!..
Сестры молчали, надеясь, что это было вступление к рассказу.
выцарапанные на досках верхних нар грязные картинки и еще более грязные
надписи. - Не будет никаких рассказов. Даже не в том дело, что от
вонючего Петюха несет обосравшейся подсадной уткой или каким другим
коронным свидетелем. Я попросту не хочу об этом вспоминать. О том, что
было год назад, после того, как Бонарт ушел от нас в Клармоне.
вспоминать. - Следы уже успели остыть. Куда охотник поехал, никто не
знал. Никто, кроме купца Хувенагеля, конечно. Но купец Хувенагель со
Скелленом разговаривать не пожелал и даже под крышу к себе не пустил.
Передал через слуг, что у него, де, нет времени и аудиенции он не даст.
Филин раздувался и тощал, но сделать ничего не мог. Ведь мы были в
Эббинге, а там у него никаких прав не было. А по-другому, нашими
методами, за Хувенагеля браться было невозможно, потому что у него там,
в Клармоне, личное войско, а ведь войну начинать было нельзя.
подкупами, Тиль Эхрад - эльфьей магией, а я учуивала и слушала мысли, но
это мало что дало. Вроде бы узнали мы, что Бонарт выехал из города
южными воротами. А прежде, чем выехать...
южными воротами, у торговой площадки. Перед отъездом из Клармона Бонарт
истязал Фальку арапником. На глазах у всех, в том числе и у жрецов, на
той площадке у храмика... Выкрикивал, что покажет ей, кто тут ее
господин и повелитель. Что сейчас он ее батогом поучит, как хочет, а то
и насмерть заучит, потому как никто за нее не встанет, никто не
заступится - ни люди, ни боги".
выедала кашу из миски. Петюх взял табурет, лег и укрылся одеялом.
Лицом к лицу. Я смотрела в его нечеловечески рыбьи глаза, думая только
об одном - как он ту девушку избивал. И в мысли ему заглянула... На
мгновение. И было это так, словно сунула голову в разрытую могилу...
Было это в Эквинокций.
нас втерся невидимка".
***
видела, как у него изменяется лицо.
верю.
злым... Так, словно бы я к вам с просьбой, а вы не разрешаете... Для
видимости, значит. Я не ошибаюсь, я уверена. Уже два дня, как сшивается
при нас какой-то невидимка. Невидимый шпион.
актерского пафоса и в тоне, и в мимике. - Дисциплина обязательна для
всех. Никаких исключений. Я согласия не даю!
было таланта Филина, она не смогла скрыть неестественности в голосе, но
в разыгрываемой сценке натянутость и обеспокоенность просительницы были
оправданны. - Соблаговолите хотя бы выслушать... - Говори, Сельборн.
Только кратко и четко. - Он шпионит за нами два дня, - пробурчала она,
делая вид, что смиренно излагает свои соображения. - С самого Клармона.
Едет за нами тайно, а на биваках приходит невидимый, крутится меж людей,
слушает.
суровым и разгневанным, в его голосе прямо-таки вибрировало бешенство. -
Как ты его обнаружила?
Силифанту, кот, что на лавке спал, зашипел и уши прижал. Это показалось
мне подозрительным, потому что никого в той стороне не было... А потом я
что-то вычуяла, вроде бы мысль, чужую мысль, и волю. Обычно-то для меня
такая чужая мысль, господин коронер, это как будто кто-то крикнул
Лукин Евгений
Лондон Джек
Конан-Дойль Артур
Андреев Николай
Прозоров Александр
Акунин Борис