его и предназначение?
зеленая линия. Существуют ли другие такие же полосы? Прямые ли они, или же
образуют затейливый узор? Наверное, ответы на все эти вопросы можно будет
получить, когда они доберутся до следующего города. В космосе уже Ложны
установить новые антенны, и радио и телесвязь налажены. Но ждать целый
день было абсолютно невыносимо. Особенно сейчас, когда злодей номер один
решил поторопить события.
внутри огромной сферы Орбитсвиля невозможна передача сигналов в
радиодиапазоне. Два века исследований не внесли ясности в эту загадку. В
глубине души Монтейн был уверен, что это происки Зла, что таким образом
дьявол не дает объединиться людям, населяющим Орбитсвиль и разбросанным на
его огромном пространственно какая выгода дьяволу от людской
разобщенности?
последняя козырная карта в колоде дьявола. Она, безусловно, сыграет свою
зловещую роль в соответствующий момент. Монтейн вздохнул. Надо бы подумать
над более насущными проблемами, одна из которых связана с этим новичком,
Джимом Никлином. Проповедник заерзал под одеялом. Совесть его саднила -
Никлин был человеком еще совсем молодым, неглупым, хотя и наивным. И то,
что с ним сделали - большой грех. Дани Фартинг подцепила его на крючок и
вытащила на берег, как опытный рыболов цепляет лосося, но этот грех лежит
вовсе не на ней. Она лишь выполняла прямое указание Монтейна. Но ведь
он-то действовал от имени Бога. Наступили жестокие времена, и судьба или
даже жизнь человека не являются слишком высокой ценой, когда речь идет о
спасении человеческой расы.
аргументы и высокопарные слова, невинного человека выпотрошили, если уж
продолжать начатое сравнение, выпотрошили подобно рыбе. И именно он. Кори
Монтейн, должен будет смотреть в эти наивные голубые глаза. Что он скажет
Никлину? Какие найдет слова? Какими аргументами оправдает содеянное?
"Неужели Господь сделал из меня ловца человеков? Подчиняюсь ли я только
его приказам?"
положение, которое позволило бы ему забыться безмятежным сном. Оставалось
уповать лишь на присущую Никлину мягкость. По всей вероятности, после
короткой перепалки он отправится восвояси в Оринджфилд, став мудрее и
печальнее, и попытается вернуться к прежней жизни. Монтейн с силой ударил
по непокорной подушке.
Милли, участливый и даже жалостливый. - Ты ведь знаешь, иного выбора у
тебя нет.
вздохнул. - Но что еще хуже, я уверен, что разговор с Никлином не окажется
трудным. Я запросто избавлюсь от этого юноши. Я чувствовал бы себя куда
лучше, если бы столкнулся с сильным и непримиримым человеком, который не
принял бы покорно случившееся, а стал бы сопротивляться.
до сих пор бы лежали в банке.
все из-за крайне неприятного оборота событий... - он помолчал. - Знаешь,
мы вынуждены отправиться в Бичхед и остаться там. С праздной жизнью, с
беззаботными странствованиями по городам и весям покончено. Таким путем мы
не соберем много денег. Я знаю, никто из нас не любит больших городов, но
иначе нельзя. Нам всем придется нелегко.
появилась та благотворная убежденность, которой так недоставало сейчас
Монтейну. - Ты никогда прежде не удерживал на своих плечах такую тяжелую
ношу - судьбу человечества.
безмятежная река сна.
было ни в одном глазу. Будь он даже в самом уравновешенном душевном
состоянии, и то вряд ли ему бы удалось заснуть - слишком уж в непривычных
условиях он очутился. Он отказался от всех благ цивилизации ради одного -
возможности спать в обнимку с Дани. Контраст между отложенным на
неопределенное время блаженством и реальностью, с которой он вынужден
сейчас мириться, был столь разителен, что Джим едва не застонал от
отчаяния.
долго и обиженно бурчал, как будто тот, кто составлял расписание дежурств,
из личной неприязни поставил его в самую плохую смену. Сев за руль, он дал
выход своему раздражению - машина ежеминутно подпрыгивала и тряслась. Тем
не менее, через довольно короткое время Джим погрузился в крепкий сон.
вершиной. На склонах холма раскинулся чудесный сад. Искусственные
каменистые насыпи, поддерживающие целые океаны цветов, умудрялись
выглядеть творениями природы, и лишь строгая симметричность выдавала руку
опытного садового архитектора. Дорожка из тщательно подогнанных камней
вилась вокруг холма, ныряя под изящные арки и огибая многочисленные
каменные скамьи. Кроме самого Никлина в сне присутствовали еще двое - мать
Джима, умершая когда ему было семь лет, и огромный огненно-рыжий лис. Лис
передвигался на задних лапах, ростом был с человека, да и вел себя как
человек. Он наводила на Джима страх. На лисе был поношенный сюртук с
широкими отворотами и засаленный галстук, удерживаемый заколкой в виде
подковы. Мать Джима совершенно не замечала особенностей своего
собеседника.
А маленький Джимми съежился за материнской юбкой, напуганный тем, что мать
не замечает острых лисьих клыков, влажно поблескивающего носа и
красно-коричневой звериной шерсти.
лапой, отпускал шуточки и то и дело оценивающе поглядывал красными глазами
на маленького Джима. "Ну разве не забавно? - казалось, злорадно спрашивали
эти глаза. - Твоя мать и ведать не ведает, что я обычный лис. И, что еще
смешнее, она и не подозревает, что я собираюсь тебя съесть!"
вкрадчиво-ласковым голосом предложил взять его на прогулку по саду. Страх
перешел в ужас, когда Джим услышал, как мать радостно приняла предложение
своего собеседника, объявив, что она тем временем пройдется по магазинам.
же лис! Разве ты не видишь?!
сына к лису со всей неумолимостью представителя взрослого мира. - С этим
чудесным дядей вы прекрасно проведете время.
локоть, потащил его к холму. Через несколько секунд они оказались в тихом
уголке сада, отделенном от остального мира каменными стенами. Лис тут же
повернулся к Джиму, наклонился и широко разинул клыкастую пасть и Джим
увидел, как в ее глубине забавно подрагивает розовый маленький язычок.
вспомнил, что видел этого лиса в десятках полузабытых мультфильмов. И он
знал, что мультфильмы - это всего лишь картинки на прозрачном пластике.
Лис был нарисован и не мог причинить ему никакого вреда!
зверя появилось комически-ошеломленное выражение, шерсть у него съежилась.
Весело рассмеявшись, Джим развернулся и помчался по каменной дорожке. Но
камни, казавшиеся незыблемыми, вдруг разверзлись под его ногами, обнажив
зловещий черный провал. Джим, еще не осознав происшедшего, сорвался вниз.
мыслью было: "Что, черт побери, все это значит?" Джим почти не был знаком
с теорией австрийского доктора, но у него возникло неуютное чувство, что
этот странный и жутковатый сон имеет какой-то символический смысл.
тусклый свет. Машина стояла, и снаружи доносился какой-то шум. Джим
приподнялся и выглянул в окно. Колонна грузовиков и прицепов остановилась
в месте, которое походило на заброшенную спортивную площадку. Спортивных
сооружений сохранилось немного - лишь несколько футбольных ворот без
сеток, сломанное табло и небольшой павильон. Над довольно хилым забором,
окаймлявшим площадку, виднелись крыши каких-то построек. Вдали, сквозь
утреннюю дымку проступали контуры высоких зданий. На одном из них мерцал
огонек, свидетельствовавший о работе фототелестанции.
где они находятся. Этот город повсеместно служил мишенью для
многочисленных шуток из-за несоответствия высокопарного названия и
безжизненной пустоты своих улиц и площадей, покрытых красноватой пылью.
Посняков Андрей
Андреев Николай
Сертаков Виталий
Аникина Наталья
Прозоров Александр
Корнев Павел