Роберт ШЕКЛИ

СТРАХ В НОЧИ

Просыпаясь, она услышала свой крик и поняла, что кричала, наверное,
уже долгие секунды. В комнате было холодно, но все ее тело покрывал пот;
он скатывался по лицу и плечам на ночную рубашку. Спина и простыня под ней
промокли от пота.

Она сразу задрожала.

- У тебя все в порядке? - спросил муж.

Несколько секунд она молчала, не в силах ответить. Ее стиснутые
кольцом руки стягивали подтянутые вверх колени, пытаясь унять дрожь. Муж
темной массой лежал рядом, длинный темный цилиндр на фоне слабо
отсвечивающей простыни. Посмотрев на него, она снова задрожала.

- Тебе поможет, если я включу свет? - спросил он.

- Нет! - резко произнесла она. - Не шевелись... пожалуйста!

После ее слов слышалось лишь равномерное тиканье часов, но каким-то
образом и оно было зловещим.

- Опять?

- Да, - сказал она. - То же самое. Ради бога, не прикасайся ко мне! -
Он подался в ее сторону, темный и извивающийся под простыней, и она снова
сильно задрожала.

- Сон, - осторожно начал он, - сон был про... я правильно?.. - он
деликатно не договорил до конца и слегка переместился по постели,
осторожно, чтобы ее не напугать.

Но она снова совладела с собой. Руки ее разжались, раскрытые ладони
плотно прижались к простыне.

- Да, - сказал она. - Снова змеи. Они по мне ползали. Большие и
маленькие, сотни змей. Они заполнили всю комнату, а новые все ползли через
дверь и окна. Их был полный шкаф, так много, что они выползали из-под
двери шкафа на пол...

- Успокойся, - сказал он. - Ты уверена, что хочешь об этом говорить?

Она промолчала.

- Теперь хочешь, чтобы я включил свет? - мягко спросил он.

- Не сейчас, - сказала она, помедлив. - Я еще не набралась храбрости.

- Да-да, - произнес н тоном полного понимания. - А другая часть
сна...

- Да.

- Послушай, может, тебе не стоит об этом говорить?

- Нет, давай поговорим. - Она попыталась засмеяться, но вместо смеха
получился кашель. - А то ты подумаешь, что я начинаю к этому привыкать.
Сколько ночей это уже тянется?

Сон всегда начинался с маленькой змейки, медленно ползущей по ее руке
и поглядывающей на нее злобными красными глазками. Она стряхивала ее и
садилась на постели. Тут по покрывалу начинала скользить другая, все
быстрее и быстрее. Она стряхивала и эту, быстро вылезала из постели и
становилась на пол. Тут другая змея оказывалась у нее под ногами, еще одна
сворачивалась в волосах над глазами, а потом через открывшуюся дверь
ползли все новые, вынуждая ее вернуться на постель и с воплями тянуться к
мужу.

Но во сне мужа рядом с ней не оказывалось. Вместо него на постели,
длинным темным цилиндром на фоне слабо отсвечивающей простыни, лежала
огромная змея. И она понимала это, лишь обняв ее руками.

- А теперь включи свет, - велела она. Когда комнату залил свет,
мускулы ее сжались. Бедра напряглись, готовые выбросить ее из постели,
если...

Но все-таки это оказался ее муж.

- Господи Боже, - выдохнула она и полностью расслабилась, слившись с
матрасом.

- Удивлена? - спросил муж, криво улыбнувшись.

- Каждый раз, - сказала она, - каждый раз я уверена, что тебя здесь
не будет. А вместо тебя лежит змея. - Она коснулась его руки, чтобы
убедиться.

- Видишь, насколько все это глупо? - мягко и успокаивающе произнес
он. - Если бы только смогла забыть... Тебе нужна лишь уверенность во мне,
и эти кошмары пройдут.

- Знаю, - ответила она, впитывая в себя детали обстановки. Маленький
телефонный столик с беспорядочной кучей записок и исчерканных бумажек
выглядел необыкновенно ободряюще. Старыми друзьями были и поцарапанное
бюро из красного дерева, и маленький радиоприемник, и газета на полу. А
каким нормальным смотрелось изумрудно-зеленое платье, небрежно
переброшенное через спинку стула!

- Доктор сказал тебе то же самое. Когда у нас была ссора, ты
ассоциировала меня со всем, что идет не так, со всем, что причиняет тебе
боль. И теперь, когда все наладилось, ты продолжаешь делать это
по-прежнему.

- Не сознательно, - сказал она. - Клянусь, не сознательно.

- Нет, все по прежнему, - настаивал он. - Помнишь, как я хотел
развода? Как говорил, что никогда тебя не любил? Помнишь, как ты меня
ненавидела, но в то же время не давала уйти? - Он перевел дыхание. - Ты
ненавидела Элен и меня. И это взяло свою дань. Внутри нашего примирения
так и осталась ненависть.

- Я не думаю, что когда-либо ненавидела тебя, - сказал она. - Только
Элен... эту тощую мелкую обезьяну!

- Нельзя плохо говорить о тех, кого уже не волнует мирская суета, -
пробормотал он.

- Да, - задумчиво сказала она. - Наверное, это я довела ее до того
срыва. Но не могу сказать, что мне жаль. Думаешь, меня посещает ее
призрак?

- Не надо себя винить, - сказал он. - Она была напряженной, нервной,
артистической женщиной. Невротический тип.

- Но теперь. когда Элен больше нет, у меня все прошло, я все
преодолела. - ОН улыбнулась ему, и морщинки тревоги у нее на лбу
разгладились. - Я просто без ума от тебя, - прошептала она, перебирая
пальцами его светло-русые волосы. - И никогда тебя не отпущу.

- Только попробуй, - улыбнулся он в ответ. - Я никуда не хочу
уходить.

- Просто помоги мне.

- Всем, что у меня есть. - Он подался вперед и легонько поцеловал ее
в щеку. - Но, дорогая, если ты не избавишься от этих кошмаров - в которых
я главный злодей - мне придется...

- Молчи, молчи, - быстро произнесла она. - Я и мысли об этом не
выношу. Ведь наши плохие времена _п_р_о_ш_л_и_.

Он кивнул.

- Однако ты прав, - сказала она. - Наверное, нужно попробовать
сходить к другому психиатру. Долго я так не выдержу. Все эти сны, ночь за
ночью.

- И они становятся все хуже и хуже, - напомнил он, нахмурившись. -
Сперва они были время от времени, теперь уже каждую ночь. А скоро, если ты
ничего не сделаешь, будет уже...

- Хорошо, - сказал она. - Не надо об этом.

- Приходится. Я очень беспокоюсь. Если эта змеиная фиксация будет
продолжаться, в одну из ночей ты вонзишь в меня спящего нож.

- Никогда. Но не говори об этом. Я хочу обо всем позабыть. Не думаю,
что это случится снова. А ты?

- Надеюсь, что нет.

Она перегнулась через него, выключила свет, поцеловала его и закрыла
глаза.

Через несколько минут она повернулась на бок. Через полчаса снова
перекатилась на спину, пробормотала что-то неразборчивое и успокоилась.
еще через двадцать минут пожала плечом, но если не считать этого, лежала
неподвижно.

Ее муж лежал рядом темной массой, приподнявшись на локте. Он лежал в
темноте, думал, прислушиваясь к ее дыханию и тиканью часов. Потом
вытянулся во весь рост.

Он медленно развязал завязки своей пижамы и потянул за шнур, пока тот
не вышел на целый фут. Потом откинул покрывало и очень медленно
придвинулся к ней со шнуром в руке, прислушиваясь к ее дыханию. Положил
шнур ей на руку. Медленно, по сантиметру за несколько секунд, провел шнур
вдоль ее руки.

Наконец она застонала.