позвоночных с четырьмя конечностями, обладающих двусторонней симметрией, с
хорошо выраженными головой и туловищем. Верхняя пара конечностей
претерпела изменения с целью обеспечить возможность хватания. Все
сенсорные органы имеют слабую чувствительность - особенно обоняние и вкус.
Грелаторный орган полностью отсутствует.
отторжения чужеродных тканей - низкая. Мутационная способность Л.
наивысшая среди всех разумных существ, что, однако, не является
эволюционным преимуществом.
Земля, которая вместе со своей звездой Солнцем служит началом
относительной системы координат, используемой в данном каталоге.
Человеческая история насчитывает около десяти тысячелетий до Экспансии и
имеет письменные свидетельства давностью примерно в половину этого
периода. К сожалению, стремление Л. к самообману, самоприукрашиванию и их
безосновательная вера в собственное превосходство над всеми другими
мыслящими формами, делают большинство этих письменных источников
ненадежными. Серьезным исследователям рекомендуется искать альтернативные
первичные источники информации.
элементах: сексуальных отношениях, территориальных правах, индивидуальном
интеллектуальном превосходстве и потребности в групповом самоопределении.
Модель Х'сирина, использующая данные признаки как независимые переменные,
позволяет точно предсказать черты человеческого поведения. На основании
этого анализа человеческую цивилизацию можно отнести ко Второму Уровню с
крайне низкими перспективами перехода на более высокий уровень.
и телеграммой между грязными пальцами и с трудом сохранявший равновесие,
осознал это со всей силой и свежестью откровения. "Одна неприятность за
другой!" Не успел его босс, Макс Перри, лечь в госпиталь реабилитационной
хирургии, как Берди попал в няньки к советнику Альянса, прилетевшему с
далекой Миранды. Перри, с его зацикленностью на работе и болезненным
пристрастием к поездкам на Тектон, выносить было нелегко, но Джулиус
Грэйвз почти ничем ему не уступал. А иногда он был просто невыносим -
особенно когда сидел, разговаривая сам с собой, вместо того чтобы уже
несколько недель назад улететь обратно на Миранду. Оставшись, он целыми
днями слонялся по комнатам и пальцем не шевелил, чтобы помочь в
восстановительных работах, а все предписания своего начальства о
возвращении посылал к черту. Похоже, намеревался остаться здесь навсегда.
наполненный запахом моря.
небу с золотистым диском Мэндела, просвечивающим сквозь облака, затем
окинул взглядом измочаленный кустарник, уже пустивший новые побеги. С
запада налетел легкий бриз, словно приглашая покататься под парусом. Все
это было так чудесно, что казалось нереальным. Летний Прилив прошел,
поверхность Опала возвращалась к обычному спокойствию, а Берди остался
жив. Половине населения этого водяного мира повезло, увы, куда меньше.
достиг своего пика и гравитационные поля Мэндела и Амаранта разрывали
Опал, Берди скорчился в носовой части маленькой лодки, с ужасом
вглядываясь в бурлящую водную поверхность, вздымавшуюся стеной и вновь
опускавшуюся.
начало свой путь. Приливные силы породили гигантский солитон - одиночную
волну высотой более километра, которая понеслась по поверхности Опала.
Слинг за Слингом сообщали о скорости волны и ее высоте и тут же умолкали,
разорванные в клочья.
вцепившись в шпангоуты побелевшими от напряжения пальцами.
Горизонталь и вертикаль поменялись местами. Берди уперся ногами в корму
лодки, а руками крепко обхватил среднюю банку и основание маленькой мачты.
Его поднимало вверх с двух- или трехкратной перегрузкой, словно он
оказался в стартующей ракете. Стремительно несущаяся в двух футах от его
носа вода улетала назад... Почти полминуты его лодчонка - букашка на стене
океана - возносилась все выше и выше, к темным облакам Опала. Казалось,
целую вечность он парил в туманной мгле, пока лодка не выровнялась. И
наконец она рухнула вниз, отчего у Берди в буквальном смысле слова душа
ушла в пятки.
перехватило дыхание: впереди лежало обнажившееся дно океана, истыканное
ушедшими в ил кораблями и огромными зелеными телами прудовиков, которые
были раздавлены собственным многомиллионотонным весом. Затем его лодка
стрелой понеслась вниз по длинному, покрытому пятнами пены склону, к этой
безбрежной грязевой равнине. И тут Берди окончательно понял, что часы его
жизни отсчитывают последние секунды.
спасительной. Считанные метры отделяли его от беспощадного морского дна,
но тут налетел порыв ветра, и лодку сотряс тяжелый удар. Он вцепился в
снасти крепче прежнего и затаил дыхание, когда ощутил, что вновь
поднимается вверх, влекомый бурлящим водоворотом теплого потока. Минута
шла за минутой, а он все дышал и дышал - на целый час дольше, чем, как он
сам полагал, позволяли человеческие силы; и вот Летний Прилив прошел, и
хрупкая лодочка закачалась в спокойных водах.
когда-нибудь появятся.
лишь несколько недель после Летнего Прилива, а жизнь уже набрала свое
вновь. В течение следующего месяца каждая способная к деторождению женщина
почти наверняка забеременеет, чтобы вернуть численность населения Опала к
значению, достаточному для выживания.
окончательно успокоившись. Истинное чудо, возможно, состояло вовсе не в
том, что ему удалось выжить, дабы впоследствии рассказать свою историю, но
в том, что такие же истории происходили и тут и там, по всей поверхности
Опала. Некоторые Слинги, захваченные встречными течениями, сбились в кучу
посреди бушующих водоворотов, когда по всем законам физики их должно было
разорвать на части. Выжившие рассказывали об обломках, подвернувшихся им
под руку в тот момент, когда собственные силы уже покидали их.
держались на плаву, как и он сам, причем столько, сколько требовалось,
пока под руку не попадались какие-нибудь спасительные средства. Люди,
жившие в системе Добеллия, легко не сдавались. Они просто не имели права
себе это позволить.
налипшую на башмаки грязь о лежавшую на пороге циновку и прошел внутрь.
кусочек прудовика в придачу. - Он поставил поднос на стол из плетеного
камыша. - Придется нам какое-то время питаться этой дрянью, пока не
починим рыболовные лодки. - Сняв крышку с большого блюда, он наклонился
вперед и принюхался. Его нос сморщился. - Если только эта гадость не
протухнет окончательно. По-моему, это время уже не за горами. Однако,
прошу вас, угощайтесь. В холодном виде он еще противней.
головой, обожженной радиацией до красно-лилового цвета. Его бледно-голубые
глаза под кустистыми бровями остановились на Берди, и в них появилось
задумчивое выражение.
вызовет у Джулиуса Грэйвза адекватную реакцию (такого прежде не
случалось), но никакой причины выглядеть столь печально у этого человека
тоже не было. Всего неделю назад Грэйвз вернулся живым и невредимым из
экспедиции на Тектон - место столь ужасное, что Берди и думать о нем не
хотел. Советнику следовало бы излучать интерес к жизни и радость по поводу
собственного спасения.
убедил.
мог постичь. Внутренние мнемонические близнецы, которыми пользовались
многие члены Совета, были ему не в диковинку. Просто дополнительная пара
мозговых полушарий, выращенных, а затем внедренных в человеческий череп и
состыкованных с естественными полушариями посредством нового corpus
callosum, мозолистого тела, запоминающее устройство повышенной емкости,
пусть не такое быстродействующее, зато менее громоздкое, чем
неорганический мнемонический блок. А вот чего от них никто не ожидал и
(насколько Берди знал) чего они никогда не демонстрировали прежде - так
это самосознания. Но мнемонический близнец Джулиуса Грэйвза - Стивен
Грэйвз - не только обладал независимым сознанием, но временами, казалось,
даже одерживал верх. Во многих случаях Берди предпочитал иметь дело именно
с ним. Веселый и ироничный, Стивен располагал к себе, но незнание того, с
Куликов Роман
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Самойлова Елена
Корнев Павел
Белов Вольф