крайней мере, пока я не буду уверен, что выиграю. Послушай, профессор, что
я буду делать, а что нет - это сейчас не важно. Нам объяснили правила. Они
нам не нравятся. По-моему, у нас есть единственный вариант дальнейших
действий, и Ат согласна со мной - она следит за нашей беседой. Сначала нам
следует позаботиться о зардалу и надрать им задницы. А уж после этого
решать: устраивать ли разборку между людьми и кекропийцами.
причем четверо уже пленники зардалу.
несправедлива? К тому времени, когда он появится опять, мы все успели уже
на тот свет отправиться.
значения, как мы оказались в таком положении и нравится оно нам или нет.
Необходимо принять все как есть и спланировать свое поведение так, чтобы
остаться в живых. Если мы будем сидеть сложа руки и ждать, пока вернутся
зардалу, ничего хорошего не выйдет. Они обнаружат, что мы ни о чем
полезном для них с Посредником не договорились, и истребят нас.
разделяет ее беспокойства. Он был холоден и рассудителен, словно здесь шло
обсуждение условий посадки на Опал. - Зардалу могут вернуться в любой
момент.
взглядом каждого члена группы. - Итак, давайте подытожим, что у нас есть.
рекогносцировку и посмотрим, где они и что делают. У меня есть в этом
опыт. У Ат тоже. Талли расскажет, где их искать.
высказывать вслух свои мысли, поскольку одно воспоминание о зардалу
бросало ее в дрожь. И ей вовсе не нравился взгляд Ненды - странная смесь
злости и удовольствия.
их слабее, а нас сильнее.
сила, дорогуша. Мы малость подсмотрим за ними, а потом вернемся и выложим
все, что у нас есть, и что мы знаем. Затем быстро нападем на них. Так что
держитесь, зардалу! Готов спорить - этого они меньше всего ожидают.
ничего - даже информации. Все козыри у зардалу: сила, численность,
беспощадность, пленники.
ее мнение здесь в расчет не принимается.
роды, а не в баке или через животное-заменитель? - Берди Келли говорил
шепотом.
даже при таком слабом освещении.
Опале. Ужасно мучительный для матери процесс, даже если все идет
прекрасно. Вот когда начинаешь радоваться, что ты мужчина. Позже, женщины,
конечно, счастливы, когда держат в руках ребенка, - это видно по их лицам.
Но это не делает роды менее болезненными и не облегчает их. А что касается
этих тварей... - Он покачал головой.
метрах поодаль вместе с Каллик. Время от времени они тихо пересвистывались
и перещелкивались друг с другом, но большей частью внимание Каллик было
приковано к зардалу.
единственным выходом. Иногда кто-нибудь из зардалу лениво поглядывал в
сторону Грэйвза и Келли, а затем огромный глаз снова закрывался; казалось,
они почти не замечают присутствия людей. Естественно, они и не думали
беспокоиться о том, что кто-то из этой группы способен бежать.
точно так же, как речь Каллик. Стивен Грэйвз заверил его, что это всего
лишь иллюзия. Голосовые связки зардалу просто воспроизводили набор частот
и фрикативных звуков, аналогичный тем, что издают хайменопты; или, что еще
больше похоже на правду, много столетий тому назад хайменопты научились
говорить так, чтобы хозяева их понимали.
или просто лежали, они рожали. Все проходило быстро, просто и без
подготовки.
Грэйвз записывал его в свою объемистую память, на тот случай - крайне
маловероятный, как думалось Берди, - когда он сможет пополнить этой
информацией центральные банки данных Четвертого Альянса. Сюда же Стивен
вставил свое наблюдение, что зардалу предпочитают низкий уровень
освещенности. Этот вывод он сделал на том основании, что они избрали для
лагеря самую темную комнату из тех, где стояли пищевые синтезаторы.
ее ненадежной. Все видели, что произошло с ней, когда впервые появились
эти гигантские сухопутные головоногие. То, как она вела себя тогда и
теперь, никак не позволяло на нее рассчитывать. При виде своих древних
повелителей Каллик рухнула на пол и поползла к ним на животе, не смея
взглянуть вверх ни одним из своих многочисленных черных глаз.
Владелица сломала ей лапку лишь для того, чтобы подтвердить свое
господство; Каллик при этом даже не пыталась сопротивляться. Так же, как и
Луис Ненда, зардалу, наверняка, прекрасно знали, что для хайменоптки
потеря конечности не является серьезной травмой.
трое зардалу. Первым признаком служила ритмическая пульсация выпуклости на
одной из сумок. Менее чем через пять минут после этого из сумки
показывался округлый конус, похожий на кончик бледно-голубой раковины. В
считанные мгновения он выдвигался из сумки.
Свою ошибку он понял позже, когда конус начал раздуваться и, наконец,
раскрылся. Из него появился предмет по форме и цвету напоминающий
недозрелый абрикос. Берди изумился как никогда. Он ожидал, что все,
имеющее отношение к зардалу, начиная с глаз и кончая кончиками щупалец,
должно иметь синеватый оттенок.
рождающегося головой вперед. Он оказался миниатюрной копией родителя, за
исключением рудиментарных щупалец. Уже через несколько минут детеныш
высвободился из сумки, сделал первый хлюпающий вздох и соскользнул затем
по телу взрослого зардалу в убежище под балдахином из щупалец. Берди в
последний раз увидел, как мелькнуло бледно-оранжевое тельце, и в течение
последующих нескольких минут, больше ничего не происходило. Но очень скоро
меж основаниями двух родительских щупалец показался клюв. Раздался слабый
посвист, и родитель стал кормить плачущего отпрыска кусочками пищи из
контейнера, стоящего посреди комнаты.
несколько минут они уже терзали родительскую плоть острыми клювиками.
надеялся, что голос не выдает его истинного состояния.
рациона. Надо как-то повлиять на них. - Он начал осторожно подбираться к
Каллик. Рана на месте потерянной лапки у хайменоптки заживала, и из нее
уже пробивалась новая.
чтобы она расслышала его шепот. - Когда они предпримут что-нибудь еще?
в чем не полагаться на Каллик. В ответ Грэйвз только пожал плечами. Что
еще им оставалось делать? Самим им зардалу не понять, даже если их
тюремщики станут с ними разговаривать.
я вижу новые признаки нетерпения. Новорожденных зардалу уже больше, чем
взрослых, и им требуется более подходящее место обитания. Они хотят уйти
отсюда.
глазами.
виду, - это мой прежний хозяин, они, возможно, допустили бы, чтобы я
говорила от его имени. Или... - Она замолчала.
предана. Они даже могут убить меня.