побежал за тобой. Именно это я и должен был сделать, не так ли?
добраться до главного здания. Боль пронизывала всю левую половину тела,
словно вместо крови по ней текла горячая кислота. Костыль безжалостно
впивался под мышку всякий раз, когда он переносил на него весь свой вес.
Покалеченная нога, свободно болтаясь, будто горела холодным огнем. Правая
нога, которой пришлось нести большую часть нагрузки, скрипела и гнулась.
Альтман, едва дыша, бежал рядом с ним. Лагерь казался завороженным в
оранжево-лиловом свете луны. В это время в нем господствовала унылая
тишина.
и не взять ли его с собой, но решил, что не стоит. Какие бы хлопоты ни
собирался доставить им Ханн, Барретт чувствовал, что сумеет справиться
сам. В старом, изъеденном термитами стропиле все-таки было еще достаточно
силы.
состоянию паники и, казалось, стучал зубами от страха и потрясения.
Барретт никогда еще не видел такого напуганного человека.
спросил:
никак не мог проговорить что-либо членораздельно.
Появилось свечение, стало усиливаться... и тогда Ханн исчез!
только для приема. В ней нет передающей аппаратуры. Ты, должно быть,
ошибся, Дон.
Иначе быть не может. Закройте эту дверь! Обыщите здесь все, пока не
найдете его!
Если Дон утверждает, что он исчез...
залез прямо на Наковальню, затем вся комната озарилась красным светом, и
его не стало.
череп словно прокололо раскаленным добела стержнем, и это вынудило его
почти позабыть о жгучей боли в ноге. Он теперь ясно видел свою ошибку. Он
положился, организуя слежку, на двух людей, которые явно и несомненно были
сумасшедшими, да и сам он был, видимо, не в своем уме, делая это. О
человеке можно судить по тому, как он подбирает себе помощников. Что ж,
положился на Альтмана и Латимера, а теперь они снабжают его именно такого
рода информацией, на какую только и можно рассчитывать от подобных
шпионов.
Латимеру. - А ты, Нед, ступай разбуди Квесаду и веди его прямо сюда. Ты,
Дон, стань здесь у входа, и если покажется Ханн, я хочу, чтобы ты
использовал всю мощь своих легких. Я же пойду поищу его в здании.
овладеть собой. - Джим, ты помнишь, когда я спросил тебя, считаешь ли ты
меня сумасшедшим? Ты сказал, что не считаешь. Ты сказал, что доверяешь
мне.
галлюцинации у меня не было. Я видел собственными глазами, что Ханн исчез.
Не могу этого объяснить, но я в достаточной мере в здравом уме, чтобы
понимать то, что вижу.
сумасшедшего, когда он говорит тебе тихим спокойным голосом, что он
здоров. Еще бы.
есть. Я хочу, чтобы ты оставался у дверей. Проверка не займет у меня много
времени, я просто гляну, что к чему.
с помещения, в котором установлен Молот. Все в этом помещении, казалось,
было на своих местах и в полном порядке. Не было видно никакого свечения
поля Хауксбилля, да и все остальное казалось нетронутым.
бы спрятаться человек. Когда Барретт тщательно осмотрел все, он вышел в
коридор, заглянул в медпункт, в столовую, на кухню, в комнату для отдыха.
Осмотрел все места, где можно было укрыться.
быть, он сейчас сидит в холодильнике на груде замороженных трилобитов.
Может быть, он где-то под аппаратурой в комнате отдыха. Может быть, в
кладовой для медикаментов.
Весьма вероятно, что он, поддавшись настроению, спустился к воде и с
самого вечера даже близко не подходил к этому зданию. Вполне возможно, что
весь этот эпизод - всего лишь плод взбудораженного воображения Латимера и
больше ничего. Зная, что Барретт обеспокоен интересом Ханна к Молоту,
Латимер и Альтман заставили себя вообразить, что видели, как он здесь
бродит, и им удалось полностью убедить себя в этом.
еще стоял там на страже. К нему присоединился заспанный Квесада, лицо
которого было покрыто шрамами и синяками после столкновения с Вальдосто.
Альтман, бледный и потрясенный стоял снаружи.
взбрело в голову, что они видели, как Лью Ханн крутится возле
темпорального оборудования. Я обошел все здание, но здесь его, скорее
всего, нет, так что они, наверное, ошиблись. Я попросил бы, чтобы ты их
обоих отвел в медпункт и сделал им уколы чего-нибудь успокаивающего, и
тогда мы все попробуем пойти спать.
видел...
Такой звук раздавался при включении поля Хауксбилля. Барретта прошибло
холодным потом.
снаряжение.
Я пойду проверю Молот.
собственной вспышки гнева. Нервы. Все нервы. Затем произнес более
спокойным тоном: - Чтобы проверить, нужен только один из нас. Вы
подождите. Я сейчас вернусь.
и, хромая, пошел по коридору к помещению, где стоял Молот. Отворил дверь
плечом и заглянул внутрь. Свет включать было не надо: интенсивное красное
свечение поля Хауксбилля освещало все помещение.
следя за игрой световых бликов на его валах, силовых стержнях и
разрядниках. Свечение поля постепенно меняло оттенок, переходя от
бледно-розового к густо-карминовому, а затем стало распространяться все
дальше и дальше, пока не охватило всю Наковальню. Прошло мгновение,
показавшееся Барретту бесконечным. Затем прозвучал чудовищный хлопок, и из
ниоткуда выпал Лью Ханн, да так и остался лежать на широкой платформе
Наковальни, оправляясь после темпорального шока.
когда листья пожелтели и стали хрупкими, воздух был чист и прозрачен,
безоблачное небо, казалось, отражало всю красоту осени. В тот день он
находился в Бостоне, так же как и десять лет назад, когда арестовали
Джанет в его Нью-Йоркской квартире. Он шел по одной из центральных улиц на
деловое свидание, когда двое молодых людей с встревоженными взглядами, в
серых повседневных костюмах поравнялись с ним, метра три шли рядом, затем
тесно зажали его между собой.
будет лучше для всех нас. Особенно для вас.
машине и усадили в нее. Когда закрыли двери, то не просто защелкнули
Пехов Алексей
Сапковский Анджей
Майер Стефани
Майер Стефани
Орлов Алекс
Афанасьев Роман