вожделений.
раскаиваться в этом, сожалеть об этом, и станешь ты совсем другим по
сравнению с тем, каким был раньше.
- Остерегайся! Остерегайся!
понимая, моргнула несколько раз, как-то нерешительно улыбнулась и
произнесла:
самостоятельный маршрут.
гены. Видите ли, если кто-нибудь является носителем гена рыжих волос и
желает передать его своим детям, но ген этот связан, ну скажем, с геном
гемофилии, то я расщепляю эти гены и удаляю вредный.
шестимесячный курс обучения.
естестве человека, помочь разобраться в том, какими родители хотят видеть
своих детей. Видите ли, далеко не все согласны с тем, чтобы производилось,
так сказать, редактирование, улучшение генов. И у нас бывают такие
поражающие воображение заказы!
сказал я.
считаем, что лучше иметь густые, блестящие волосы, чем вовсе не иметь их.
Мужчине лучше быть двухметрового роста, чем коротышкой ростом в один метр.
Лучше иметь ровные зубы, чем кривые. Но вот что бы вы сказали, если бы к
вам пришла женщина и заявила, что она желает, чтобы у ее сына не
опускалась мошонка, и кое-что не болталось между ногами?
- сказала Эмили.
порядка ниже установленной нормы. Все такие заказы мы вынуждены отсылать в
Совет по рассмотрению генетических проблем.
продолжению рода.
мальчонкой с кое-чем между ногами?
хочется. Они согласны сделать все, что угодно с кем угодно. Неужели вы
ничего о них не слышали?
авангард. Детей с жабрами и чешуей, с двадцатью пальцами на руках, с
кожей, полосатой, как шкура зебры. Подпольщики вообще согласны вырезать
какой угодно ген - за соответствующую плату. Но они очень дорого берут.
Зато прокладывают дорогу в будущее человеческого рода.
поймите меня правильно - наше ателье к этому не имеет никакого отношения.
Но наше поколение является последним в своем единообразие из всех, что еще
будет иметь род человеческий. Необычайное разнообразие генотипа и фенотипа
- вот что нас ждет впереди! Глаза ее загорелись безумным блеском, и я
понял, что медленно действующий наркотический газ только в последние
несколько минут вскипел в ее венах. Плотно прижавшись ко мне, она
зашептала: - А как вы лично относитесь к подобной идее? Давайте заделаем
ребенка прямо сейчас, а я переделаю его генную структуру в свободное от
работы в ателье время! Нужно шагать в ногу со временем!
ежемесячные таблетки.
полезла мне под брюки.
подземке через Босфор на азиатскую сторону, где размещалась местная
штаб-квартира Службы Времени. Город мало изменился со времени моего
последнего посещения год назад. В этом не было ничего удивительного.
Стамбул фактически почти не изменился со времен Кемаля Ататюрка, а это
было сто пятьдесят лет тому назад. Те же серые здания, та же архаичная
суматоха на безымянных улицах, та же грязь и хрустящая на зубах пыль. И те
же минареты, вознесшиеся высоко в небо над общим упадком и разрушением.
чем-нибудь, а были все-таки сильны турки. Но для меня лично Стамбул -
скорее черная пародия на город, которая была создана над смертельно
раненым телом столь любимого мною Константинополя. Оставшиеся крохотные
фрагменты византийского города влекут меня куда сильнее, чем мечеть
султана Ахмеда, Сулеймания и мечеть Баязеда вместе взятые.
городом, без всех этих турецких наслоений, я едва не наложил в штаны.
двадцатого столетия, вдали от Босфора, практически напротив турецкой
крепости Румели Хизари, откуда султан Мехмед Второй Завоеватель буквально
удушил Константинополь в 1453 году. Меня уже дожидались, но даже несмотря
на это, мне еще пришлось минут пятнадцать потолкаться в приемной в
окружении разгневанных туристов, жаловавшихся на какую-то напряженку с
графиком их отправки вверх по линии. Один красномордый мужчина не
переставал орать: "Где здесь входной терминал компьютера? Я хочу, чтобы
все это было введено в память компьютера!" А уставшая ангелоподобная
секретарша не переставала напоминать ему тоскливым голосом, что все, о чем
бы он ни говорил, и без того записывается на пленку, вплоть до самого
ничтожного его блеяния. Два самодовольных хлыща в форме патруля времени
хладнокровно пересекли приемную, в которой уже начиналась настоящая
свалка, у них были угрюмые лица, все внимание их, казалось, было приковано
только к выполнению своих служебных обязанностей. Я почти слышал, как они
мысленно восклицают: "Вот! Вот!" К ним наперерез бросилась какая-то очень
худая женщина с изможденным, принявшим форму клина, лицом, размахивая
бумагами перед их сильно выступающими раздвоенными подбородками, и что
было мочи завопила: "Я еще семь месяцев тому над подтвердила эти заявки!
Сразу же после Рождества! А теперь мне заявляют..." Патрули времени
продолжали с той же важностью шагать дальше. Затем в приемную вкатился
торговый робот и начал продавать лотерейные билеты. Позади него шествовал
диковатого вида небритый турок в мятом черном пиджаке и продавал лежавшие
на грязном подносе медовые пряники.
этого города.
конце концов ко мне пришло спасение в лице некоего мужчины явно
левантийского происхождения, который вполне мог бы оказаться двоюродным
братом горячо мною любимого пресловутого инструктора Наджиба Дайани. Он
представился мне, как Спирос Протопопулос и поспешно провел меня через
узенькую дверь, которую поначалу я не заметил.
прощения за эту задержку. Мы не сразу поняли, что вы уже здесь.
гладенький, в обязательных темных солнцезащитных очках и с полным ртом
крупных белоснежных зубов. В кабине лифта, который нес нас на самый верх,
где размещалась комната отдыха для курьеров, он спросил у меня:
византийский маршрут. Византия, это... это... - ну как мне выразить это
словами? - Он восторженно прижал друг к другу свои коротенькие,
толстенькие ладони. - Вы обязательно проникнитесь этим тоже, хотя,
наверное, лишь частично. Только греки, как я, например, способны полностью
оценить достоинства той эпохи. Византия! О, Византия!
Мурич Виктор
Лукин Евгений
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Куликов Роман
Марко Джон