отец Элфа работал инженером на строительстве шоссе.
Называется "Стоянка Джонни".
Или, может, женился. Нельзя же просто так ввалиться к женатому человеку.
напротив сидит не чужой человек, ведь это же Элф Питерсон, в прежние годы
он был мне едва ли не лучший друг. Чего ради я стану ему врать? Из
самолюбия? Когда говоришь с другом, самолюбие ни при чем, надо начистоту.
подобру-поздорову. Милвилл - гиблое место, тут делать нечего.
карандашом, даже красками писал.
не поверю! - сказал Элф. - Когда мы кончали школу, ты собирался в
художественное училище.
умер, маме одной было не управиться. И денег ни гроша. Просто не пойму,
как отец мне на один-то год наскреб.
Был я страховым агентом, пробовал ввязаться в перепродажу недвижимости.
Ничего у меня не получается, Элф. Завтра утром прикрываю лавочку.
уеду, просто запру его на замок. Но ехать-то никуда неохота, Элф, вот
беда. Не знаю, как тебе объяснить. Надо было унести отсюда ноги хотя бы
года два назад. А теперь Милвилл так прочно в меня въелся - не вытравить.
не пойму, зачем. Конечно, я очень рад тебя повидать, и, может, еще
кое-кого, но все равно чувство такое, что зря я сюда вернулся. Как-то
здесь пусто. Будто от прежнего Милвилла ничего и не осталось, одна
скорлупа - понимаешь, что я хочу сказать? Может, на самом деле он и не
изменился, но такое у меня чувство.
работаю в одном презабавном заведении. Там и для тебя найдется место. У
меня отличные отношения с главным, могу замолвить за тебя словечко.
лаборатории... лаборатория мысли. Сидишь в четырех стенах и думаешь.
в закрытую кабинку и получаешь карточку, а на ней напечатан вопрос,
какая-то задача. И ты думаешь над этой задачей, причем думать надо вслух -
будто говоришь сам с собой, иногда сам с собой споришь. На первых порах
словно бы неловко, но потом привыкаешь. Кабинка звуконепроницаемая, никто
тебя не видит и не слышит. Наверно, какой-нибудь аппарат записывает твои
слова, но если он и есть, так где-то скрыт, его не видно.
Но тут такое условие: когда поступаешь на работу, тебе не объясняют, что к
чему. Наверно, они проводят какой-то эксперимент. Я так думаю, за этим
стоит какой-нибудь университет или научно-исследовательский институт. Нам
объяснили, что если мы будем знать, в чем суть, это повлияет на ход нашей
мысли. Невольно станешь подгонять свои рассуждения к конечной цели
эксперимента.
особый план, но если знать его заранее, это может помешать развитию мысли.
Сам того не замечая, начнешь подстраиваться к схеме, соблюдать какую-то
последовательность или, наоборот, попробуешь вырваться из рамок. А когда
не знаешь результатов работы, нельзя угадать основную схему и нет
опасности, что она свяжет твою мысль.
показалось оглушительным. А когда он проехал, стало слышно, как о потолок
бьется муха. Те, кто занимал отгороженный столик у входа, видно, ушли или
по крайней мере замолчали. Я обернулся, поискал глазами Гранта - его не
было. Тут я вспомнил, что с самого начала не увидел его в "Берлоге". Что
за чудеса, ведь я только что дал ему доллар!
Милвилла, пожалуй. Даже не город, а так, поселок - тишина, пылища, жарища.
Ох, и жарища - прямо пекло! Но у нас в здании воздух кондиционированный. И
вообще не дурно.
вашего заведения не нашлось места получше.
велено держать язык за зубами. Для секретной работы лучшего места не
придумаешь. Никому и в голову не придет искать такую лабораторию в
какой-то богом забытой дыре.
много местных жителей. Считается, что у людей, которые выросли в одних и
тех же условиях, и мысль работает почти одинаково. Так что там охотно
берут приезжих. В этой лаборатории куча всякого пришлого народу.
дурака. Нигде подолгу не застревал. Поработаю недели две в одном месте,
перекочую немного подальше - там месячишко поработаю. В общем плыл по воле
волн. Бывало, когда оставался без гроша, а лучшего ничего не
подворачивалось, так и с бетонщиками спину гнул, и посуду в ресторане мыл.
Месяца два служил садовником в Луисвиле, у одного земельного туза. Был
одно время сборщиком помидоров, но на такой работе живо с голоду
подохнешь, пришлось двинуться дальше. Словом, чего только не перепробовал.
А в Гринбрайере вот уже одиннадцатый месяц.
им требуются, - и крышка.
будет. Так что ж, Брэд? Поедешь со мной?
день-два, а немного подольше?
север. Там, думаю, сейчас прохладно. Я прихвачу палатку и всякую походную
снасть. Поищем такое местечко, где водится лупоглаз.
ослепительно белой балюстрадой, дом Шервудов был бы очень обыкновенным и
даже унылым. А ведь когда-то я воображал, что это самый красивый дом на
свете. Но уже лет шесть, а то и семь прошло с тех пор, как я был здесь в
последний раз.
совсем стемнело, четыре высокие колонны чуть поблескивали в последних
отсветах угасающего дня. С этой стороны все окна были темные, но я видел,
что где-то в задних комнатах горит огонь.
Черепнин Владимир
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Корнев Павел
Володихин Дмитрий