Чтение 46–й страницы книги ~Город~

Может быть, блохи? Новая порода блох. Его лапа метнулась вперед и
схватила одну тварь. Он почувствовал, как она копошится в ладони. Разжал
пальцы и посмотрел, как она мечется, и снова сжал пальцы.

Поднес лапу к уху и прислушался.

Тварь, которую он поймал, тикала!

Лагерь диких роботов оказался совсем не таким, каким его представлял
себе Хомер. Он не увидел никаких зданий. Только пусковые установки, и три
космических корабля, и пять или шесть роботов, которые трудились над одним
из кораблей.

Впрочем, если вдуматься, он мог бы заранее сообразить, что в лагере
роботов не будет зданий. Ведь роботы не нуждаются в убежище, а что такое
дом, как не убежище.

Хомеру было страшно, но он изо всех сил старался не показывать этого:
хвост крючком, голову выше, уши вперед - и решительно затрусил прямо к
роботам. Около них он сел и вывесил язык, ожидая, когда кто-нибудь обратит
на него внимание. Но никто не обратил на него внимания, тогда Хомер
собрался с духом и сам заговорил.

- Меня зовут Хомер, - сказал он, - я представляю псов. Если у вас
есть старший робот, я хотел бы с ним поговорить.

С минуту роботы продолжали работать, наконец один из них повернулся,
подошел к Хомеру и присел на корточках так, что его голова оказалась
вровень с головой пса. Остальные роботы продолжали работать как ни в чем
не бывало.

- Я робот по имени Эндрю, - сказал робот, присевший на корточках
рядом с Хомером. - Меня нельзя назвать старшим роботом, потому что у нас
таких вообще нет. Но я могу поговорить с тобой.

- Я пришел к вам насчет Здания, - сообщил Хомер.

- Насколько я понимаю, - ответил робот по имени Эндрю, - ты говоришь
о постройке, что к северо-востоку от нас. О постройке, которую ты можешь
увидеть отсюда, если повернешься кругом.

- Вот именно, о ней, - подтвердил Хомер. - Я пришел спросить, зачем
вы ее строите.

- Мы не строим ее, - сказал Эндрю.

- Мы видели, как там работают роботы.

- Да, там работают роботы. Но мы не строим ее.

- Вы кому-то помогаете?

Эндрю покачал головой.

- Некоторых из нас призвали... призвали пойти и работать там. И мы их
не стали задерживать, потому что каждый из нас волен распоряжаться собой.

- Но кто же строит ее? - спросил Хомер.

- Муравьи.

У Хомера отвисла нижняя челюсть.

- Муравьи? Вы про насекомых говорите? Маленьких таких, которые в
муравейниках живут?

- Вот именно, - подтвердил Эндрю.

Его пальцы пробежали по песку, изображая встревоженного муравья.

- Но они на это не способны, - возразил Хомер. - Они тупые.

- Теперь уже нет, - сказал Эндрю.

Хомер сидел неподвижно, будто примерз к песку, и холодные мурашки
бежали у него по телу.

- Теперь уже нет, - повторил про себя Эндрю. - Теперь не тупые.
Понимаешь, жил-был на свете человек по имени Джо...

- Человек? Что это такое? - спросил Хомер.

Робот прищелкнул с мягкой укоризной.

- Это были такие животные, - объяснил он. - Животные, которые ходили
на двух ногах. Очень похожие на нас, с той разницей, что они были из живой
плоти, а мы металлические.

- Ты, наверно, про вебстеров говоришь. Мы слышали про таких тварей,
только зовем их вебстерами.

Робот медленно кивнул.

- Вебстеры - люди?.. Пожалуй. Помнится, был один род с такой
фамилией. Как раз за рекой жили.

- Там находится усадьба Вебстеров, - сказал Хомер. - На макушке
Вебстер Хилл.

- Она самая, - подтвердил Эндрю.

- Мы смотрим за этим домом, - продолжал Хомер. - Он считается у нас
святыней, хотя нам не совсем понятно почему. Такой наказ передается из
поколения в поколение - смотреть за усадьбой Вебстеров.

- Это вебстеры научили вас, псов, говорить, - сообщил я.

Хомер внутренне ощетинился.

- Никто нас не учил говорить. Мы сами научились. Мы постепенно
совершенствовались. И других животных научили.

Сидя на корточках, робот Эндрю качал головой, словно кивал
собственным мыслям.

- Десять тысяч лет, - сказал он. - Если не двенадцать. Что-нибудь
около одиннадцати.

Хомер ждал, и, ожидая, он ощутил тяжелое бремя лет, давящее на
холмы... Годы реки и солнца, годы песка, и ветра, и неба.

Годы Эндрю.

- Ты старый, - произнес он. - И ты помнишь то, что было столько лет
назад?

- Помню, - ответил Эндрю. - Хотя я один из последних роботов,
сделанных людьми. Меня изготовили за несколько лет до того, как они
отправились на Юпитер.

Хомер притих, он был в полном смятении.

Человек... Новое слово.

Животное, которое ходило на двух ногах.

Животное, которое изготавливало роботов, которое научило псов
говорить.

Эндрю словно прочитал его мысли:

- Напрасно вы нас сторонились. Нам надо было сотрудничать. Когда-то
мы сотрудничали. Для обеих сторон был бы выигрыш, если бы мы продолжали
сотрудничать.

- Мы вас боялись, - сказал Хомер. - Я и теперь вас боюсь.

- Ну да. Конечно, так и должно быть. Конечно, Дженкинс позаботился о
том, чтобы вы нас боялись. Он был башковитый, этот Дженкинс. Он понимал,
что вам надо начинать с чистой страницы. Понимал, что незачем вам таскать
на себе мертвым грузом память о человеке.

Хомер сидел молча.

- А мы, - продолжал робот, - не что иное, как память о человеке. Мы
делаем то же, что он делал, только более научно. Ведь мы машины, значит, в
нас больше науки. Делаем более терпеливо, чем человек, потому что у нас
сколько угодно времени, а у него были всего какие-то годы.

Эндрю начертил на песке две параллельные линии, потом еще две
поперек. Нарисовал крестик в левом верхнем углу.

- Ты думаешь, я сумасшедший, - сказал он. - Думаешь, чушь горожу.

Хомер поерзал на песке.

- Я не знаю, что и думать, - ответил он. - Все эти годы...

Эндрю нарисовал пальцем нолик в клетке посередине.

- Понятно, - сказал он. - Все эти годы вас поддерживала мечта. Мысль
о том, что псы были застрельщиками. Факты иной раз трудно признать, трудно
переварить. Пожалуй, лучше тебе забыть то, что я сказал. Факты иной раз
ранят душу. Робот обязан оперировать фактами, ему больше нечем
оперировать. Мы ведь не можем мечтать. У нас нет ничего, кроме фактов.

- Мы давно уже перешагнули через факт, - сообщил Хомер. - Это не
значит, что мы совсем пренебрегаем фактами, нет, иногда мы ими пользуемся.
Но вообще-то мы действуем иначе. У нас главное интуиция, гоблинство,
слушание.

- Вы не мыслите механически, - заметил Эндрю. - Для вас дважды два не
всегда четыре, для нас - всегда. Иногда я спрашиваю себя, не слепит ли нас
традиция. Спрашиваю себя, может быть, дважды два бывает больше или меньше
четырех.

Они посидели молча, глядя на реку-ленту из расплавленного серебра на
цветном поле.

Эндрю нарисовал крестик в верхнем правом углу, нолик над центральной
клеткой, крестик в средней клетке внизу. Потом стер все ладонью.

- Никак не могу выиграть у себя. Слишком сильный противник.

- Ты говорил про муравьев, - сказал Хомер. - Что они уже не тупые.

- А, да-да, - подтвердил Эндрю. - Я говорил про человека по имени
Джо...

Дженкинс мерил шагами склон, не глядя ни налево, ни направо, потому
что с обеих сторон были вещи, которые ему не хотелось видеть, которые
вызывали слишком волнующие воспоминания. Дерево, стоящее там же, где в
другом мире стояло другое дерево. Откос, запечатлевшийся в его мозгу с
миллиардом шагов через десять тысячелетий.

В зимнем небе тускло мерцало вечернее солнце, мерцало, будто свеча на
ветру, потом перестало мерцать, и это был уже не солнечный свет, а лунный.

Дженкинс остановился, и обернулся, и увидел усадьбу... Она
распласталась на холме, приникла к холму, словно спящее юное существо,
льнущее к матери-земле.

Дженкинс нерешительно шагнул вперед, и сразу же его металлическое
туловище засверкало, заискрилось в лунном свете, который мгновение назад
был солнечным.

Из долины донесся крик ночной птицы, а в кукурузном поле под гребнем
скулил енот.

Дженкинс сделал еще шаг, заклиная небо, чтобы усадьба не исчезла,